Бретт Холлидей - Блондинка сообщает об убийстве. Бриллианты вечны. Белый какаду
И вот теперь ему опять предстоит сыграть в детскую игру. Только теперь на сдаче будет сидеть профессиональный шулер, а цветные фишки будут стоить по триста фунтов каждая. Бонд стал взрослым, и игра повзрослела.
Он лег на кровать и уставился в потолок. Ожидая появления Феликса Лейтера. Бонд мысленно был уже в знаменитом городе азартных игр, пытаясь представить его себе и размышляя над тем, удастся ли ему повидаться с Тиффани Кейс.
В пепельнице лежало уже пять окурков, когда за окном послышались шаги Лейтера. Вместе они сели в «студиллак», и Лейтер, ведя машину, кое-что рассказал.
Все люди Спэнгов — Писсаро, Бадд, Уинт и Кид — уже исчезли из города. Даже «Застенчивая улыбка» уже были в начале длинного пути обратно в Неваду, почти через весь континент.
— ФБР уже занялось этим делом, — продолжал Лейтер, — но это станет всего лишь одной страницей в той книге о преступлениях этой шайки, которой они располагают. Но без тебя, как свидетеля преступления, никто не сможет доказать, что налет организовали именно эти двое. И я был бы, честно говоря, удивлен, если бы ФБР действительно начало глубоко копать под Писсаро из-за лошади. Это дело они перепоручат мне и моим людям. Я уже говорил со своим начальством, и мне сказали отправляться в Лас-Вегас и попытаться разузнать, где они зарыли останки настоящей «Застенчивой улыбки». Главное — добраться до ее зубов. Как тебе нравится?
Прежде, чем Бонд смог ответить, они уже остановились перед «Павильоном», единственным пристойным рестораном в Саратоге. Они вышли из машины, и швейцар отогнал ее на стоянку.
— Хорошо, что мы снова можем появляться вместе, — сказал Лейтер. — Тебе еще наверняка не доводилось есть таких жареных в масле лобстеров, как здесь. Но и они бы в горло не полезли, если бы за соседним столиком очутился кто-нибудь из шайки Спэнгов с тарелкой спагетти.
Время было позднее, и большинство клиентов уже покончили с ужином и отправились на аукцион. Друзьям достался столик в углу, и Лейтер попросил официанта не торопиться с лобстерами, но зато побыстрее принести два очень сухих мартини с вермутом «Креста бланка».
— Итак, ты едешь в Лас-Вегас, — сказал Бонд. — Забавное совпадение.
И он поведал Лейтеру о своем разговоре с «Тенистым».
— В общем-то, — сказал Лейтер, — ничего удивительного в этом нет. Ведь мы оба путешествуем по плохим дорогам, а плохие дороги всегда ведут в плохие города. В Саратоге у меня еще остались кое-какие мелкие дела, да и несколько рапортов написать надо. У меня полжизни проходит за написанием рапортов. Но к концу недели я буду в Лас-Вегасе, начну разнюхивать. Под носом у Спэнгов нам, конечно, не удастся часто встречаться, но видеться и обмениваться информацией, думаю, получится. Вот что, — добавил он. — У нас там есть свой человек. Работает под прикрытием. Он шофер такси, зовут его Курео, Эрни Курео. Хороший парень. Я ему сообщу о твоем приезде и он за тобой присмотрит. В Вегасе он знает все и вся. Где играют по-крупному, кто из иногородних шаек околачивается в городе. Ему известно даже, какой «однорукий бандит» в каком зале чаще выдает выигрыши. А это — самый ценный секрет на всем этом проклятущем «Стрипе» [Strip — улица в Лас-Вегасе, где расположены самые крупные казино и гостиницы]. Надо сказать, кстати, что если ты не видел «Стрип», ты не видел ничего! Чистых восемь километров игральных заведений. Реклама такая, что Бродвей по сравнению с ней — рождественская елочка для детей. Монте-Карло! — презрительно фыркнул Лейтер. — Прошлый век.
Бонд улыбнулся.
— Сколько нулей у них там на рулетке?
— Два, по-моему.
— Вот тебе и ответ. Мы в Европе по крайней мере играем честнее. Второй нолик-то и есть источник рекламных огней. Так что можешь не особенно гордиться.
— Может и так. Но при игре в кости заведению достается лишь один процент от выигрыша. А ведь это наша национальная игра.
— Я знаю, — сказал Бонд. — «Детке нужны новые туфли» [слова из песни]. Это все оставь несмышленышам. Хотел бы я вместо этого посмотреть на какого-нибудь банкира из «Греческого синдиката», распевающего «Детке нужны новые туфли», когда против него уже выкинуто девять очков, а на кону — десять миллионов франков.
Лейтер рассмеялся.
— Черт, — сказал он. — Ловко это у тебя получилось с мухлежем на игре в «блэк-джэк». Небось дома, в Лондоне, будешь басни рассказывать о том, как облапошил этих жуликов в «Тиаре».
Лейтер пригубил бокал с виски и поудобнее устроился в кресле.
— Но все-таки лучше будет, если я тебе кое-что расскажу про все эти игрища, а то еще чего доброго, ты решишь полезть на рожон со своими медяками против их мешков с золотом.
— Валяй, — согласился Бонд.
— Я насчет мешков не преувеличиваю, — продолжил Лейтер. — Видишь ли Джеймс, весь штат Невада — это, по мнению просвещенной публики, — Рино и Лас-Вегас. Они-то и есть мешки с золотом. Мечты обывателей «получить на грош пятаков» могут осуществиться на Стрипе в Лас-Вегасе или на Мейн Стеме в Рино. Надо только туда попасть. И у них действительно есть шансы. Не так давно, когда этому благоприятствовали звезды, а игральные кости не были краплеными, молодой солдатик выиграл в кости двадцать восемь раз подряд за столом в казино «Дезерт Инн». Двадцать восемь раз! Даже если он первый раз поставил всего один доллар и ему позволили бы выйти за установленный в казино лимит (а, зная лично его владельца, господина Уилбура Кларка, я сомневаюсь, чтобы было иначе), он был получил не много — не мало, а двести пятьдесят миллионов долларов! Столько, конечно, ему не дали, но только поставившие на него получили на круг сто пятьдесят тысяч, а сам солдат — семьсот пятьдесят тысяч и сделал ноги, как будто за ним гнались все черти преисподней! Никто даже не узнал, как его зовут. Сейчас пара красных костей, которыми он играл, лежит в «Дезерт Инн» под стеклом на атласной подушечке.
— Это, наверное, была отличная реклама!
— Да ты что! — воскликнул Лейтер. — Все рекламосочинители вместе взятые не смогли бы такого придумать! Это же воплощение той самой голубой мечты. А как они все ждут этого — увидишь в казино. Только в одном заведении за сутки используют до восьмидесяти пар костей, сто двадцать колод пластиковых карт, там меняют за день по пятьдесят игральных автоматов. А посмотрел бы ты на бабушек, которые их освобождают от наличности! Монеты по десять и двадцать пять центов они таскают корзинами! Они эту мелочь гребут по десять, двадцать часов в сутки без перерыва. Не веришь? А ты знаешь, почему они не снимают перчаток? Да чтобы руки не кровоточили.
Бонд недоверчиво хмыкнул.
— Ну, ладно, ладно, — согласился Лейтер. — Конечно, они валятся с ног. Истерики, инфаркты, апоплексические удары и все такое прочее. Эти вишенки, сливы и колокольчики сводят их с ума. Но во всех казино круглосуточно дежурят свои врачи, которые оттаскивают бабулек, орущих «Джекпот! Джекпот!» [Jackpot (англ.) — максимальный выигрыш в игральном автомате] Так, как будто они призывают призрак давно умершего возлюбленного. А посмотри в залы для игры в «бинго» [Bingo (англ.) — игра типа лото], на «колеса фортуны», на ряды автоматов в «Золотом самородке» или в «Подкове». Но не дай тебе бог поддаться соблазну: ты забудешь о работе, о жене и даже о больных почках. Я кое-что знаю про то, где и как можно немного выиграть. Ведь ты игрок по натуре и все равно будешь играть, так хоть играй там, где можно выиграть. Записывай.
Бонд с готовностью достал карандаш и оторвал полоску чистой бумаги от меню.
Лейтер посмотрел на потолок.
— 1—4 процента — «Дом игральных костей», 5 процентов — «блэк-джэк».
Он взглянул на Бонда:
— Это кроме твоего шулерского стола, естественно. 5 с половиной — рулетка. Выигрыш в «бинго» можно получить в 17 процентах случаев, а в «Колесе фортуны» в автоматах — в 15—20 процентах. Не дурственно, правда? Каждый год все остальные проценты получает с одиннадцати миллионов клиентов наш дорогой мистер Спэнг. Если скажем, в среднем один чокнутый игрок располагает суммой в двести долларов, можно легко подсчитать, сколько денег оседает в Лас-Вегасе за год.
Бонд убрал карандаш и бумагу в карман.
— Спасибо за информацию, Феликс, но ты, кажется, забыл, что я еду в Вегас не просто убивать время.
— Хорошо, черт тебя побери, — покорно согласился Лейтер. — Но я все же скажу: не вздумай валять дурака в Лас-Вегасе. Там ворочают такими большими деньгами, что не потерпят самого пустячного вмешательства в их дела. — Он наклонился к Бонду. — Вот послушай, как было дело с одним из банкометов. По-моему, в «блэк-джэке». Он решил поработать на себя. Во время игры сунул украдкой несколько банкнот себе в карман. Его засекли. На следующий день кто-то случайно ехал в Вегас из Боулдер-сити и заметил, что неподалеку от дороги, в пустыне, из земли торчит что-то розовое. Так как на кактус это было не похоже, он остановил машину и подошел посмотреть. — Лейтер постучал указательным пальцем в грудь Бонда. — Друг мой, это была рука с зажатой в ней разложенной веером колодой карт. Приехали полицейские с лопатами и выкопали все остальное. Это был, разумеется, тот самый банкомет. Ему выстрелили в затылок и похоронили. А шутка с картами — предостережение для других. Ну, и как тебе это нравится?
