Картер Браун - Черные кружева
— А, вот вы о ком! Ну конечно, теперь припоминаю. Она заснула за диваном: я нашел ее тут сегодня утром.
— Ваша подружка?
— Нет, даже не знаю ее имени. Скорее всего, подружка кого-то из моих друзей. Все, что я хотел утром, — это как можно быстрее выпроводить ее, и мне это удалось.
— Когда она появилась вас вчера?
— Точно не помню.
— Где-нибудь около одиннадцати?
— Не могу сказать что-либо, определенное.
— Но кто-нибудь обязательно вспомнит. — Он тяжело вздохнул. — Один мой по-настоящему образованный приятель постоянно читает книжки. Он интересуется психологией расследования. Так вот, он выяснил, что любой человек на этом свете постоянно испытывает чувство вины, поэтому у полицейских невероятно тяжелая работа. У каждого срабатывает автоматический рефлекс: как только его начинают допрашивать, он обязательно врет. Что вы скажете на это, Бойд?
— Да, девица была здесь, — согласился я. — И еще около тридцати гостей. Я надрался, ввязался в драку с профессиональным борцом, так что мне хватило проблем. Когда же сегодня утром я нашел за диваном девицу, моим единственным желанием было поскорее избавиться от нее.
— Около полудня большой черный лимузин с шофером подобрал вас у входа в дом, — монотонно продолжал он. — И привез назад некоторое время спустя.
У вас объявился богатый клиент, Бойд?
— В чем дело? — возмутился я. — Хотите, чтобы я поведал вам всю свою подноготную?
Но он не унимался:
— Вспомните о парне этажом выше. Джо Слэйтере. О том самом, которому вчера перерезали горло.
Предполагаю, вы знаете намного больше, чем стараетесь показать. Уверен, лимузин отвез вас на Саттон-Плейс, как раз в тот дом, где живет эта дамочка. Там вам велели держать рот на замке. Может, она даже заплатила вам, Бойд?
— Да вы с ума сошли!
— Ах вот как? — Он выдавил из себя гадкую улыбку, напоминавшую трещину на его гранитном лице. — Тогда убедите меня. Покажите ваш бумажник!
У меня засосало под ложечкой — я вспомнил, что в бумажнике лежит тысяча долларов, выданная Лэнсингом на расходы. И тут зернышко, которое сержант посеял слишком мимолетно показав мне свой значок, выросло в большое цветущее сомнение.
— Ну хорошо, — сказал я с оттенком беспокойства в голосе, будто он подозревал меня справедливо. — Что мне лучше сделать? Отвести вас прямо на Саттон-Плейс или пригласить девушку сюда?
— Позвоните, пусть приезжает. Я прекрасно себя чувствую в этом кресле, да и воздух значительно посвежел.
Именно такого ответа я и ожидал. Сам-то он, наверное, покатывался со смеху: без напряга обошел меня, сыграв роль полицейского. Теперь будет спокойно сидеть и ждать, пока я доставлю ему Лючию Борман. Он все уже продумал.
— Не пытайтесь упоминать обо мне, когда будете звонить, не нужно заставлять дамочку нервничать.
— Ладно, — согласился я и направился к телефону, который стоял на маленьком столике у окна, прямо за его креслом. Оказавшись за спиной своего гостя, я быстро выхватил кольт из кобуры и рукояткой врезал ему по макушке. Он наклонился вперед и сполз с кресла на пол лицом вниз.
«Ну вот, дело сделано, детектив Бойд поймал фальшивого полицейского», — скромно подумал я и встал на колени, чтобы обыскать этого типа.
Десять секунд я сжимал в руке настоящий полицейский значок, прислушиваясь к диким воплям своего внутреннего голоса. Это действительно был сержант Майкле из нью-йоркской полиции. Тут внутренний голос перестал вопить и нечленораздельно забормотал.
Я с трудом разобрал, что он вещает:
— Ну, видишь, он оказался полицейским. Через тебя ему удалось выйти на Лючию Борман и связать ее с убийством Слэйтера. Он загнал тебя в угол, ты признался, что она живет на Саттон-Плейс, и согласился пригласить ее к себе. Но вместо этого ударил его по голове!
— Произошла ошибка, — возразил я.
— Расскажи об этом полицейскому, когда он придет в себя, — посоветовал внутренний голос.
Но одна только мысль о выражении лица Майклса, когда я буду объяснять ему свою оплошность, заставила меня развить неистовую деятельность. Я затащил его в ванную комнату и закрыл там, потом схватил сумку и бросился бежать, как будто мой поезд пять минут назад ушел с Центрального вокзала. Через несколько минут я вывел машину из гаража и помчался через весь город в Саттон-Плейс.
Визит сержанта Майклса нарушил расписание, и я всю дорогу боялся опоздать, но в конце концов прибыл даже на две минуты раньше. В полуквартале от нужного мне дома я нашел свободную парковку, занял ее и стал ждать. Примерно через минуту подъехал большой черный «континенталь». Из дома вышли двое, и шофер, открыв заднюю дверь машины, уважительно козырнул. Парочка выглядела так, будто собралась на похороны: Лэнсинг в черном костюме, в черной шляпе и с выражением тяжелой утраты на лице, и изящная фигура девушки, тоже в черном, вцепившейся в его руку. Шляпка с плотной вуалью полностью закрывала ее лицо. Девушка два раза споткнулась на тротуаре, прежде чем сесть в машину. Любой сторонний наблюдатель посчитал бы, что она убита горем, я же был рад, что у Уолта оказались вполне приличные ноги, хотя ему не совсем удавалась походка на высоких каблуках.
Шофер захлопнул за нами дверцу, уселся за руль, и лимузин медленно и величественно тронулся в путь.
Выждав по часам ровно минуту, я отъехал от тротуара. Как только моя машина остановилась перед входом в дом, из подъезда выбежала брюнетка с чемоданом в руке. Пока я открывал заднюю дверцу, следом за Лючией появилась еще одна дама, и, прежде чем я успел хоть как-то прореагировать, они обе устроились на заднем сиденье вместе со своими вещами.
— Не сидите как идиот! Поехали! — прикрикнула Лючия.
— Я и так еду! — прорычал я и резко рванул машину вперед.
Чтобы вести машину, не спуская одного глаза с зеркала заднего вида, требуется особая сосредоточенность.
Только очутившись на мосту Триборо, я наконец уверился, что хвоста за нами нет. Закурив и слегка расслабившись, я вспомнил о незваной гостье на заднем сиденье.
— Как зовут вашу подругу, мисс Борман? — поинтересовался я.
— Роберта Кэрол, — непринужденно ответила Лючия. — Роберта, это Дэнни Бойд.
— Привет, — произнес хрипловатый голос прямо сзади меня.
— Не хочется быть занудой, — проворчал я, — но в моей сделке с Лэнсингом Роберта Кэрол не упоминалась.
— В этой суматохе дядя Джером просто забыл упомянуть о ней, — хладнокровно парировала Лючия. — Неужели вы думаете, он отправит меня на две недели с незнакомцем без компаньонки?
— Компаньонка? — пробормотал я. — Какого дьявола нужна компаньонка?
— Лючии она просто необходима, поэтому я здесь! — вклинился хрипловатый голос.
Следующие десять минут мы ехали в полном молчании; все мои прекрасные мечты о черных кружевах разбились в пух и прах.
— Это же Лонг-Айленд! — внезапно воскликнула Лючия.
— Да, прекрасное местечко, — согласился я.
— Почему Лонг-Айленд? — возмутилась она. — Я думала, мы поедем совсем в другое место.
Тут я проявил всю свою сыскную эрудицию.
— Исчезновение — это вопрос не только расстояния. Можно направиться прямо в Калифорнию, а вас там уже будут ждать ваши враги. Сейчас ведь лето, не так ли? А куда все едут летом? На Лонг-Айленд, чтобы снять там домик на берегу моря. Все окрестности переполнены приезжими, запомнить которых невозможно. Местные жители заинтересованы только в деньгах, а кто их платит — им без разницы. У нас как раз есть деньги, и мы хотим затеряться в толпе, правда?
— Пожалуй, вы правы, " — неохотно согласилась она. — Просто я ожидала экзотики — Монтану или Неваду на крайний случай.
На этом наша беседа закончилась, и следующие тридцать миль я ехал не раскрывая рта. Дамочки о чем-то шептались, но мне не было слышно ни слова. Я затормозил у первого же квартирного бюро сразу после северного порта, заглушил мотор и повернулся к моим пассажиркам. Лючия Борман наградила меня таким холодным взглядом, словно я без стука вломился в ее ванную, поэтому я вопросительно посмотрел на ее компаньонку и застыл на месте.
Она была блондинкой чайного цвета, глаза повторяли тон ее волос. Тонкие черты лица делали ее похожей на голодную пожирательницу мужчин. Ее рот был полуоткрыт, исключительно чувственная нижняя губка вызывающе оттопыривалась. Я еле удержался, чтобы не ответить на этот вызов, впившись в ее рот поцелуем. Полная грудь дерзко вздымалась под белой шелковой блузкой, черные брючки плотно облегали длинные стройные ноги и округлые упругие бедра. Автоматически я повернулся к ней своим левым профилем, который казался мне более выигрышным.
Снова послышался ее хрипловатый голос:
— Существует только два пола. Я принадлежу к одному из них — женскому.
— А я уж решил, что вы самая настоящая тигрица, — сказал я искренне.
