Хорас Маккой - Скажи будущему - прощай
— Ну, возможно он счел эту сумму гонораром. Ты же знаешь, как они щепетильны в таких вопросах…
— Понятия не имею, но я не хочу, чтобы ты с ним имел что-нибудь общее. Если у тебя есть какой-то бизнес, то им должен заниматься Фред Голайтли. Это надо сделать немедленно.
— Немедленно?
— Да, ведь ты же собираешься работать на моего отца.
— По-моему в разговоре по телефону я ясно дал тебе понять, что об этом не может быть и речи.
— Ты не можешь лишить нас возможности загладить свою вину, — надулась Маргарет.
— Вы ни в чем передо мной не виноваты.
— Не каждый в силах отказаться от шанса поработать на моего отца.
— Я знаю.
— Только ты мог на такое решиться… Но это будет не просто работа. Ты ему очень понравился…
— Конечно, — признал я.
— У него к тебе особый интерес. Стоит только начать работать в компании, он быстро поможет тебе сделать карьеру.
— Послушай, Маргарет, — остановил я её излияния. — Я и так знаю, что у тебя самые лучшие намерения, и мне это льстит. Но почему не оставить все на своих местах? Я не хочу работать в компании и мне не нужна его помощь. У меня своя дорога…
— В любом случае отец хочет и может тебе помочь. Ведь сам факт, что ты ему интересен, уже имеет большое значение. Его слово здесь играет большую роль. В любом бизнесе. Даже по всей стране…
— Ах, да, я совсем забыл. Непоколебимый Титан. Колосс Родосский…
— Ну можешь ты хоть на минуту отнестись к нему без предубеждения? Неужели так трудно просто внимательно выслушать его и оценить сделанное предложение? Оставь на время свои комплексы в покое… У него их тоже хватает, особенно после того напряжения, которое он испытал за сегодняшний день. Пожалуйста будь осторожен…
Конечно буду, ведь я знаю, с кем имею дело. Если человек весь день был в напряжении, как сжатая пружина, то рано или поздно она выпрямится. Надо быть особенно осторожным. Это был единственный человек в мире, чье терпение сегодня подвергалось таким нечеловеческим нагрузкам. У меня же ничего подобного не было, ведь я целый день провалялся на диване, слушая от нечего делать Бинга Кросби. Единственное, что от меня сейчас нужно было — это удержаться от смеха.
— Будь с ним поласковее, — проворковала она. — Таким, каким я тебя знаю. Ты обещаешь?
На пороге появился Рашинг.
— Мистер Добсон ожидает вас, мисс Маргарет.
— Благодарю, Рашинг, — сказала она, поворачиваясь ко мне. — Захватим с собой наши бокалы, и не вздумай с ним спорить. У него для тебя приятный сюрприз.
Мы вышли в холл и направились к дверям столовой. Рашинг уже дожидался нас и сразу закрыл их за нами. При свете настенных бра я заметил двух слуг, накрывавших на стол.
Маргарет постучала в большую дубовую дверь, затем отворила её, и мы прошли в библиотеку. Стены комнаты были сплошь уставлены книгами. Посреди неё за массивным дубовым столом восседал сам Эзра Добсон. Он поднялся и пошел нам навстречу.
— Похоже, что ты все-таки разыскала его, — сказал он дочери и протянул мне руку. — Итак, Мэрфи, наши пути снова пересеклись…
— Похоже на то, — ответил я, пожимая его руку.
— На этот раз, я надеюсь, встреча будет более приятной. Извините, что заставил вас ждать. Миджи, дорогая, оставь нас наедине.
— Но, папа, я уже взрослая, — запротестовала она.
— Дорогая, — устало произнес он. — Мне нужно поговорить с Полем наедине.
— Отец! — продолжала настаивать Маргарет.
— Дорогая… — почти умоляюще попросил её мистер Добсон.
Так вот в чем дело, именно потому она и избегает его… Маргарет бросала на меня отчаянные взгляды, ей было страшно оставлять меня наедине с ним и с моими комплексами.
— Не надо, — попросил я. — Послушайся своего отца. Все будет хорошо.
— Да, Поль, — неожиданно согласилась она. — Я переоденусь и буду ждать вас в баре.
Маргарет повернулась к двери.
— Дорогая, — попросил её Эзра Добсон, — пусть бой приготовит Полю выпить и принесет сюда.
— Да, папа, — сказала она, закрывая за собой дверь.
— Вы оказываете на Миджи хорошее влияние.
— Простите?
— Она слушается вас с полуслова.
— Ну… — пожал я плечами.
— Присаживайтесь. Еще раз извините, что заставил вас ждать, но у меня с трех часов голова идет кругом. Эти ублюдки объявили забастовку.
— Это плохо, — посочувствовал я.
— Очень плохо, особенно для них. Всего через неделю они будут рады даже куску хлеба. Я уже поднял на ноги всю полицию и вызвал Национальную гвардию. У них есть опыт в таких делах. Кроме того все местные патриотические организации поддержат меня…
Гром и молния… Настоящий хан, я чувствую, как дрожит земля от твоей тяжелой поступи. Из своего шелкового шатра на персидских равнинах, о, Блистательный, с охотничьим соколом на руке ты следишь за голубыми куполами Самарканда. Дни его сочтены…
— Вам приходилось иметь дело с профсоюзами? — прервал он мои размышления.
— Нет.
— А сколько вам лет?
— Тридцать.
— Возраст Джонатана. У него, кстати, тоже нет никакого опыта общения с профсоюзами. Вы видели его?
— Да, в баре.
— Именно, — сказал он с усмешкой. — Там с ним легче всего поладить.
Он поставил свой бокал на серебряный поднос и налил виски из хрустального графина.
— Можно взглянуть?
— Конечно.
Массивный графин из прозрачного хрусталя венчала шестидюймовая пробка. Я повернул его в руке и тысячи полированных граней засверкали бриллиантами. Подобной красоты мне встречать ещё не доводилось.
— Это лучшее из всего, что мне приходилось видеть, — я вернул графин на место.
— В самом деле? Не столь уж многие люди замечают это.
— Великолепная работа. Наверное, это Стигель.
Эзра Добсон даже замер от удивления, так и не поднеся бокал ко рту.
— Вы знаете такие вещи? Еще никто мне не говорил об этом. Это входит в сферу вашего бизнеса?
— Нет, — отмахнулся я, — у нас когда-то был набор для специй подобной работы. Я рассматривал клеймо и разбил его, ещё ребенком…
— И вас выпороли…
— Этому помешала моя бабушка…
Он добродушно улыбнулся.
— В том и состоит великая миссия наших бабушек: спасать подрастающее поколение от ненужной жестокости бытия. Вам повезло, я свою бабушку не помню…
Я оторвался от графина, всколыхнувшего во мне лавину воспоминаний.
— Я могу подарить вам его, — предложил магнат.
— Ни в коем случае! — вырвалось у меня.
Я уже сожалел, что затеял весь этот разговор. А все из-за девушки с мертвенно-бледным лицом. Духи, привидения, тревожные тени далекого прошлого. Пора положить конец этому фетишизму.
— Спасибо, но я не могу принять такой подарок…
В дверь постучали, и без всякого приглашения со стороны хозяина дома в комнате появился Рашинг с серебряным подносом в руках. На нем стоял бокал мартини и чаша со льдом.
— Поставьте сюда, — приказал мистер Добсон.
Рашинг водрузил поднос на стол, добавил в мартини лед, тщательно перемешал, забрал мой недопитый бокал и вышел.
— Да, нелегко было вас разыскать… — вздохнул Эзра Добсон, поднимая свой бокал.
— Я с радостью избавил бы вас от хлопот, но мне показалось, что все кончено.
— И мне тоже. Я уже потерял надежду, что Миджи сможет встретить человека, который бы заинтересовал её.
— Уверяю вас, что я не ставил своей целью покорить её сердце.
Он отхлебнул из бокала и отечески посмотрел на меня.
— Даже если это была просто поза, вы не могли бы произвести большее впечатление. Ваше безразличие к деньгам…
— Честно говоря, до сих пор я отношусь с почтением к презренному металлу. Вы меня неправильно поняли, мне безразличны только ваши деньги.
— Хорошая тактика, — кивнул Эзра Добсон. — Очень хорошая…
Сукин сын…
— Единственно возможная тактика общения с дочерью человека вашего калибра, — я поднял свой бокал мартини. — К сожалению, мне так и не удалось вас убедить, что я не претендую ни на одну из ваших милостей — ни на деньги, ни на дочь, ни на теплое местечко и непыльную работенку. Я очень занят, мистер Добсон, и если вы меня извините…
Я поставил свой бокал на поднос, кивнул ему на прощание и собрался уходить.
— Не стоит так спешить. У меня тоже дел невпроворот, — остановил он меня.
— Не спорю, и дела у вас поважнее. Но если вы заставите кого-нибудь подождать, то он будет только польщен, а мои клиенты в этом случае выходят из себя.
— Так передайте им, что вы действуете от моего имени.
Королевское высокомерие настоящего сукиного сына.
— Думаете, это уладит дело?
— Уверен. Послушайте, Мэрфи, я пригласил вас сюда поговорить о своей дочери, Миджи. Выслушайте меня ещё пару минут. Бог знает, сколько их у меня ещё осталось… А тут ещё забастовка такого масштаба… — Эзра сделал ещё один глоток виски. — Кроме всего у меня есть ещё и дочь, чье будущее для меня далеко не безразлично. Все претенденты на её руку добиваются одного денег, и поэтому очень зависимы. С Миджи этот номер не пройдет, ей нужен человек, которого она будет уважать. Стоит только попасть в зависимость от её прихотей, и с вами все кончено…
