Элмор Леонард - Небеса подождут
– Как хочешь, так и говори, – ответил Фаусто. – Парни, которые не хотят неприятностей, спешат убраться по домам. Эта трамвайная линия ведет в Кребс, Алдерсон и дальше – до самого Хартшорна. Шестнадцать миль.
– Да, – вздохнул Джек, – куда мы катимся? – Ему понравилось, что почти все шахтеры, ехавшие домой, одеты так же, как и он: старые пиджаки поверх рабочих комбинезонов. Принарядились в город. Но у всех на голове были кепки или шляпы, а у него нет.
Когда они проехали Чокто, шахтеры, все еще толкаясь, лезли в трамвай. Джек обернулся и смотрел в заднее окно, пока они не завернули за угол и не оказались перед служебным входом в отель.
На Фаусто была коричневая шляпа с черной лентой; должно быть, он много лет носил ее, потому что измятый перед тульи протерся почти до дыр. Черный костюм лоснился. Жилет отсутствовал. Кобуру старый служака прикрепил на левый бок.
Охранник-водитель остался в машине.
Фаусто нажал кнопку грузового лифта – они стояли в коридоре черного хода.
– Может, пройдемся в вестибюль? Пошли, отель новенький. Давайте посмотрим, что у них там есть. – Он дотронулся до плеча Фаусто, и тот сдался.
В вестибюле их поразила дорогая мебель, персидские ковры, пальмы в кадках, три плевательницы вдоль стойки администратора, прилавок с сигаретами.
– Я знаю, он курит, – сказал Джек. – И я смогу покурить с ним, если куплю себе пачку сигарет. – Он протянул руку и ухмыльнулся Фаусто.
Уловка не сработала. Фаусто, сукин сын, ответил:
– Если захочешь курить, стрельни сигаретку у Гайтона.
Они поднялись в лифте; рядом с Джеком стояла девушка-лифтерша в форменной куртке. От ее каштановых волос приятно пахло – Джек не нюхал такого парфюма уже семь месяцев. Он вынул руку из кармана комбинезона и похлопал девушку по ягодицам. Она вздрогнула, потом покосилась на него через плечо, улыбнулась. Джек склонился к ней, что-то прошептал, зарывшись в ее прическу.
Фаусто всполошился. Ухватив Белмонта, заорал:
– Что он тебе сказал?
Девушка изумленно раскрыла глаза и посмотрел на Джека, словно спрашивая у него, отвечать или нет. Потом успокоилась.
– Он сказал, что влюбился в меня.
Джек думал, что Фаусто отругает его, но тот промолчал.
Они поднялись на одиннадцатый этаж. Выходя из кабины, Джек подмигнул лифтерше, она улыбнулась в ответ. Наверное, она запомнит его на всю оставшуюся жизнь. "Тот симпатичный парень шлепнул меня пониже спины и сказал, что влюбился в меня, и знаете, кто это был?"
* * *Цветной слуга Сесила Гайтона в куртке официанта и черном галстуке-бабочке открыл дверь пентхауса и провел посетителей в современно обставленную гостиную. Джека поразила роскошь: новая белая мебель, стены выкрашены персиковой краской, странные картины – все из ярких цветных пятен, сервировочная тележка с виски и сельтерской.
– Мистер Гайтон, к вам гости, – объявил слуга и отошел в сторону.
Сесил Гайтон сидел в кресле. Рядом, на столике, стоял бокал. Джек представлял себе адвоката крупным и внушительным, а он оказался похож на лиса – с острым личиком и крошечными усиками. Адвокат был в подтяжках поверх синей сорочки без ворота, вокруг шеи белый шелковый шарф.
– Если вы и есть печально известный Джек Белмонт, – сказал он, – вы, должно быть, пошли в мать, потому что на отца вы не похожи. Я несколько раз играл с Орисом в карты в отеле "Мэйо". Он выигрывает, потому что всегда чертовски серьезен. Даже за карточным столом он не расслабляется ни на минуту. И почти не говорит. Самый серьезный человек из всех, кого я когда-либо встречал. Нет, я его не осуждаю, ведь благодаря своей серьезности он разбогател. И вас бы здесь не было, верно? – Сесил Гайтон помолчал. – Интересно, правдивы ли мои предположения. Выпить хотите?
– Нельзя, – вмешался Фаусто.
Адвокат повернулся к нему:
– Вы Фаусто Басси, заместитель начальника тюрьмы? Я Сесил Гайтон, единственная надежда этого парня. Меня не предупредили о том, что существуют какие-либо ограничения.
– Сэр, заключенным запрещено спиртное.
– Вы что, издеваетесь? Они напиваются в стельку всякий раз, когда им выпадает случай. Одна из причин, по которой я не езжу в тюрьму, – там все насквозь пропахло самогоном. Заключенные сбраживают томатную пасту; от нее там так воняет, что можно задохнуться.
– Я самогона не пью, – поморщился Джек.
– Еще одно вонючее местечко – шахтерский городок. Мулы толкают вагонетки с углем и постоянно пускают газы. Смердит так, что можно умереть, если вовремя не отбежать. В Крэг-Вэлли слушалось дело об обвинении двадцати восьми шахтеров. Шахтовладельцы хотели, чтобы я нарочно злил их, привел в такую ярость, чтобы их обвинили в неуважении к суду. Что-что, а выводить людей из себя я умею прекрасно. Но в Крэг-Вэлли я ни ногой, потому что городишко провонял насквозь, а приезжать в отель они не хотят. – Адвокат повернулся к Фаусто: – Мой клиент – мой гость. Наша беседа будет исключительно конфиденциальной, лишние уши мне ни к чему. Никто не имеет права подслушивать, что сообщит мне мистер Белмонт. Фаусто, это значит, что вам придется выйти.
– Но мне нельзя ни на минуту спускать с него глаз, – возразил Фаусто.
– Фаусто, вы действуете мне на нервы, – вздохнул адвокат. – Тюремное начальство и апелляционный суд разрешили мне свидание с подзащитным здесь, в отеле; они прекрасно понимают, как проходят подобные встречи. Если хотите, чтобы над вами все смеялись, продолжайте и дальше толковать мне о правилах и законах.
– Куда же мне идти? – растерялся Фаусто.
– Куда хотите. Если вам непременно нужно оставаться поблизости, займите любую свободную спальню. Ложитесь на кровать и вздремните. Если хотите поесть или выпить, позовите Александера, он все вам принесет.
– Он ваш раб? – спросил Джек.
– Готов поспорить, ты всегда были плохим мальчишкой, – хмыкнул Сесил. – Я слышал, когда-то ты пытался шантажировать своего отца. И все же он готов выложить кучу денег, чтобы вызволить тебя; он любит тебя, потому что ты его сын... Александер! – обратился Сесил к слуге. – Позаботьтесь об охраннике, прошу вас! Покажите ему, куда можно пройти, – потом, повернувшись к Фаусто, приказал, как будто тот был ребенком: – Идите с Александером. – После того как оба скрылись за углом обширного холла, Сесил сказал Джеку: – Ума не приложу, как такой рохля справляется с полутора тысячами зэков. Налей себе выпить и садись. Обсудим твоих свидетелей. Мне важно знать, кто из них тебя любит, кто нет и где они находятся.
Джек обошел кресло, в котором сидел Сесил Гайтон, приблизился к окну. Оно выходило на запад; сейчас его заливало закатное солнце. Джек прижался носом к стеклу, посмотрел налево, на юг. Увидел хвост трамвая, уползающего вверх по Чокто-авеню за отелем. Потом подошел к тележке и налил себе неразбавленного виски.
– Меня любили шлюхи, – сказал он, – и вышибалы. Разыщите в Канзас-Сити Хейди Уинстон; она скажет все, что захотите. – Джек сел на диван.
Сесил Гайтон вытащил блокнот и принялся листать страницы.
– Что говорил тебе тот маршал, Карлос Уэбстер?
– Карлос? – изумился Джек. – Вот не знал, что он мексикашка.
– Насколько мне известно, он называет себя Карл.
– Он сказал, что я все равно сяду – не за одно, так за другое.
– Я поговорил с начальником местного отделения Службы федеральных маршалов. Тот передал мне слова Карла Уэбстера. По его мнению, тебя засудили. Но он считает, с хорошим адвокатом ты выиграешь апелляцию.
– Мне он вовсе не то говорил, – возразил Джек. – Он хочет, чтобы меня заперли надолго.
– У него на тебя зуб?
– Спит и видит, как я сяду. А я обещал, что, как только выйду, застрелю его в упор.
– Погоди с планами мести, – поморщился Сесил. – Давай разберемся с пулеметной стрельбой. У меня записано: ты уложил семерых за полминуты.
– И даже меньше. Они полезли на нас с факелами.
– Должно быть, ты испугался до смерти.
– Не успел. Я был занят – стрелял в них.
– Нет, ты испугался, что сгоришь заживо. Какая ужасная смерть! Я вызову свидетелями девушек и вышибал; они расскажут, как вам всем было страшно. – Адвокат достал сигарету и закурил.
– Не угостите? – попросил Джек.
Сесил швырнул ему пачку "Олд голд", почти полную, и коробок спичек, сказал, что он может взять все.
Пока свидание себя оправдывало.
– Как твои девки с виду – хорошенькие?
– Для шлюх – да, – кивнул Джек.
Некоторое время оба молча курили. Вдруг Сесил поморщился.
– Ммм... до сих пор в животе урчит. Вчера вечером был в "Кребсе", ел спагетти и фрикадельки. А говорили, лучший итальянский ресторан в городе. Сиди тихо, – сказал Сесил и встал. – Через пять минут я приду. – Прихватил журнал, ссутулился, побежал в туалет.
Джек подождал, пока адвокат скроется в ванной, прокрался к спальне, в которой ждал Фаусто. Дверь была открыта. Фаусто, растянувшийся на кровати, начал подниматься.
