Д. Бростер - Нечто по Хичкоку
Еще десять минут напряженной работы всего тела. Новый звук долетает до слуха Ренсдорфа, звук, радостнее которого ему не приходилось еще слышать, — звук волн, бьющих в прибрежные скалы.
Провидение, судьба, высшая сила — назовите как угодно словом, то, что вмешивается временами в течение человеческой жизни и направляет ее по своему усмотрению, соблаговолило оставить в живых Ренсдорфа. Волны вынесли его на берег. Ему оставалось только, собрав остатки сил, отползти как можно дальше от воды, прежде чем погрузиться в сон. Когда он очнулся, солнце уже было высоко в небе. Главными ощущениями его были зверский голод и радость спасения от гибели.
Первые рассуждения Ренсдорфа были предельно просты: «Там где стреляют из пистолета, есть люди. Там, где есть люди, есть пища». Последующие мысли были менее очевидными: «А какие это люди? Тем более в местах, пользующихся дурной славой».
Вдоль побережья тянулись джунгли. Сплошное сплетение ветвей и стеблей высокой травы без намека на тропу. Проще было идти вдоль берега, не вступая в заросли. Ренсдорф отправился в путь, временами ступая по воде. Вскоре он остановился. По изломанным окровавленным ветвям можно было догадаться, что какое-то крупное раненое животное вломилось в заросли.
Ренсдорф заметил в траве пустую гильзу. Он взял ее в руку. Его удивило, что гильза была для ружья малого калибра. Нужно быть смелым и уверенным в себе охотником, чтобы атаковать с таким оружием крупного зверя, без сомнения, способного защищать свою жизнь.
Ренсдорф внимательно осмотрел землю и нашел то, что искал, — следы охотничьих сапог. Он пошел по этим следам по краю зарослей вдоль берега, азарт преследования разгорался постепенно и ускорял шаги. Иногда под ноги попадал камень, иногда они скользили по гниющим листьям.
На остров вновь надвигались сумерки.
Уже темнота объяла море и джунгли, когда Ренсдорф увидел огни. Они открылись ему, за поворотом прибрежных скал. Сначала он подумал, что это деревья, потому что огней было много. Однако, продвигаясь в их сторону, Ренсдорф, к своему удивлению, обнаружил, что все эти огни собраны в пределах большой постройки. Это было очень высокое здание с заостренными башнями, которые исчезали высоко во тьме. Насколько мог разглядеть Ренсдорф, это было нечто вроде старинного замка, возвышавшегося на скале. С трех сторон замка эта скала отвесными стенами погружалась в море.
«Мираж», — подумал Ренсдорф. Однако, приближаясь к замку, он уже мог разглядеть огромные ворота из кованого железа, каменные ступени лестницы — нет, все это было реально. Реальной была и массивная дверь с молотком, висевшим в качестве звонка. Все это было реально, но как-то фантастически реально.
Ренсдорф оттянул тяжелый молоток, поддавшийся со скрипом, как будто им уже давно не пользовались, и выпустил его, вздрогнув от неожиданно громкого удара. Ренсдорф вновь отвел молоток и повторил удар. Дверь внезапно отворилась как бы сама собой, словно под действием сильной пружины. Яркий свет хлынул в лицо замершему от неожиданности Ренсдорфу.
Когда он пришел в себя, то первое, что увидел, был огромного роста человек. Сказочная черная борода достигала у него до пояса. Великан держал в руке револьвер с длинным стволом, нацеленный в грудь Ренсдорфу. Из зарослей черных волос на лице бородача глядели на Ренсдорфа маленькие глаза.
— Ради бога не бойтесь, — поспешно сказал Ренсдорф, пытаясь улыбнуться. — Я не грабитель, я упал за борт яхты. Меня зовут Сенджером Ренсдорф, я из Нью-Йорка.
Взгляд бородача оставался настороженным. Револьвер оставался в том же положении, словно бы его держала рука статуи. Нельзя было определить, понял ли он сказанное Ренсдорфом.
— Я — Сенджер Ренсдорф из Нью-Йорка, — повторил Ренсдорф. — Я упал за борт яхты. Я голоден.
Вместо ответа гигант снял палец со спускового крючка и свободной рукой взял под козырек по-военному. Ренсдорф отметил, что одет он был в черную униформу с серой каракулевой оторочкой. Отдавая честь, бородатый щелкнул каблуками и остался в стойке «смирно».
По мраморным ступеням лестницы спускался еще один человек. Этот был худощав, держался прямо и был одет в одежду для вечерних визитов. Он приблизился к Ренсдорфу и протянул ему руку. Подчеркнуто четко и медленно с легким акцентом, усиливающим четкость, он сказал:
— Это огромное удовольствие и большая честь для меня принять господина Сенджера Ренсдорфа, знаменитого охотника.
Ренсдорф машинально пожал протянутую руку.
— Я читал вашу книгу об охоте на леопардов в снегах Тибета. Я — генерал Заров.
Что особенно бросилось в глаза Ренсдорфу, так это своеобразная красота этого человека, оригинальность и даже странность его лица. Назвавший себя генералом Заровым, мужчина был высокого роста, его волосы были абсолютно седыми. Однако его густые брови и заостренные усы могли бы соперничать с чернотой ночи, из которой явился Ренсдорф. Глаза генерала тоже были черными, скулы его выступали, нос имел породистую форму. Можно прибавить сухощавость черт лица, матовость кожи — словом, это было лицо аристократа, привыкшего, видимо, повелевать.
Он повернулся к гиганту в черной униформе и сделал ему какой-то знак. Гигант убрал пистолет, снова отдал честь и удалился.
— Иван — человек колоссальной силы, — заметил генерал, — беда в том, что он глухонемой. Простодушное существо и вместе с тем со вспышками жестокости, как свойственно его соплеменникам.
— Он — русский?
— Он — казак. Впрочем, и я тоже. — Генерал улыбнулся, показав заостренные зубы. — Однако здесь не место для беседы, мы займемся ею несколько позже. Прежде всего, вас нужно одеть, накормить и дать возможность вам восстановить силы. Все это вам будет предоставлено. Вы попали именно туда, где можно прекрасно отдохнуть.
Иван появился снова. Генерал отдал ему какие-то приказания, беззвучно шевеля губами.
— Прошу вас следовать за Иваном, господин Ренсдорф, — обратился он затем к гостю. — Я как раз собирался ужинать, когда вы пришли. Теперь я подожду вас. Я полагаю, что мои одежды подойдут вам по росту.
Молчаливый Иван провел Ренсдорфа в огромную спальню, особенность архитектуры которой состояла в показе всех деревянных элементов стройки. Кровать под балдахином могла бы поместить шестерых. Иван подал ему вечерний костюм. Надевая костюм, Ренсдорф заметил марку знаменитого лондонского модельера, обслуживающего знать не ниже герцогского звания.
Столовая, в которую его привел Иван, была интересна с нескольких точек зрения: в ней царила средневековая пышность, она напоминала своим резным дубом покои феодала-барона, она вообще поражала размахом — за огромный стол можно было усадить сорок человек.
Все стены столовой были украшены головами львов, тигров, слонов, лосей, медведей, причем это все были такие великолепные экземпляры, каких даже Ренсдорфу не приходилось видеть. За огромным столом сидел в одиночестве генерал.
— Вы желаете коктейль, господин Ренсдорф? — спросил он.
Коктейль оказался превосходным. Ренсдорф отметил, что и все здесь было самого высшего качества — скатерть, хрусталь, серебро и фарфор. Они отпробовали «боршч» — суп, столь милый русскому сердцу, красный густой суп, обильно сдобренный сметаной.
Как бы слегка извиняясь, генерал Заров сказал:
— Мы стараемся, по возможности, сохранять здесь обычаи цивилизованного общества. Прошу вас извинить отдельные погрешности, мы находимся в отдалении от морских путей. Не находите ли вы, что шампанскому повредила длительная транспортировка?
— Нисколько! — с жаром заверил Ренсдорф. Генерал уже представлялся ему, как приветливый хозяин, полный внимания к гостям, настоящий космополит. Правда, одно обстоятельство несколько нарушало это приятное впечатление: всякий раз, когда он поднимал глаза от тарелки, он встречался с внимательным взглядом генерала, как бы оценивающего какие-то его качества.
— Вас, может быть, удивило, что я знаю ваше имя? — спросил генерал. — Но дело в том, что я читаю все книги об охоте, написанные по-английски, по-французски или по-русски. У меня в жизни одна-единственная страсть — охота!
— У вас здесь великолепные экземпляры. Вот, например, голова этого буйвола. Такую огромную я вижу впервые в жизни.
— О! Вы правы, господин Ренсдорф, этот буйвол — это было чудище!
— Я всегда считал, — продолжал Ренсдорф, — что именно такая порода буйволов — самые опасные звери.
Генерал не сразу ответил на это замечание. Он задумчиво усмехнулся.
— Нет, вы ошибаетесь, господин Ренсдорф. Охота на буйволов не самая опасная охота. — Генерал отпил несколько глотков из бокала вина.
Ренсдорф с интересом взглянул на генерала, ожидая продолжения.
— Здесь, на моем острове, в моих заповедных краях, у меня есть охота и поопаснее охоты на буйволов.
