Павел Светличный - Киндер-сюрприз для зэка
Макс наскоро протёр полой куртки рулевое колесо и всё, к чему прикасался. В Каземате его пальцев не найдут, а здесь — один-единственный отпечаток выдаст его с потрохами. Он толкнул дверь и спрыгнул на горбатенький асфальт двора. Быстро обогнул микроавтобус и замер — широкий тёмный автомобиль вкатился по их следам под арку, после чего остановился, погасив огни и загораживая выход. В лунном свете на передней решётке блеснул кружок, перечерченный молнией.
— Это они, — изменившимся голосом произнесла за спиной Макса Птица.
Дверцы «опеля» распахнулись, и оттуда медленно, как в подводной съёмке, появились две тёмные фигуры.
Макс толкнул Птицу, загораживая её спиной и, одновременно, распахнул дверку микроавтобуса.
— Вита, беги в подъезд и поднимайся наверх. В двери не звони, всё равно никто не откроет, сразу давай на чердак…
Правая рука у каждой из теней была чуть длиннее левой. Примерно на длину ствола с навинченным на него глушителем.
— Попробуй выбраться на крышу и перейти на другой дом. Если не получится — разбей окно на улицу и кричи. Милиции здесь полно, кто-нибудь услышит.
Правой рукой он нащупал «кипарис» и потянул его на себя, но непослушная машинка зацепилась шлейкой за бронежилет бездыханного водителя и застряла намертво.
Тени подняли руки, и Макс метнулся в сторону, оставив «кипарис» в покое, но тут же зацепился ногой за бордюр и, потеряв равновесие, приземлился на мягкий, от сантиметрового слоя пыли, асфальт. Это спасло ему жизнь, ибо тут же раздались два «чпока», и пули глухо ударили во что-то в глубине двора.
Макс перекатился за скамейку и осторожно поднялся, стараясь держаться так, чтобы между ним и стрелявшими оставался широкий кузов микроавтобуса. Но и его противники дураками не были. Они разделились и теперь обходили Макса с двух сторон, оставляя ему единственный путь — в дальний конец двора, подальше от выхода.
Он передвинулся влево, стараясь держаться в тени и не попасть на, освещённые окнами лестничных пролётов, жёлтые квадраты. Возле машины послышались осторожные шаги, но никого из нападавших Макс не увидел. Тьма такая, хоть глаз выколи, и всем им приходилось полагаться только на слух.
Макс обогнул что-то, огороженное невысоким деревянным заборчиком, по-прежнему придерживаясь левой стороны, чтобы не дать загнать себя в ловушку. На этот раз кто-то из двоих среагировал и выстрелил снова, но пуля прошла совсем далеко, затерявшись где-то в, застывшем черничным муссом, ночном мраке.
«Осторожничают, — подумал Макс. — Они не знают, есть у меня оружие или нет, и, поэтому, осторожничают». Неясность положения немного замедляла действия нападавших и давала ему крохотный шанс, хотя, по большому счёту, Макс понимал, что против двух вооружённых людей ему не выстоять, и неминуемая развязка наступит очень скоро.
Шорох спереди показал, что противник разгадал его маневр, и сейчас один из убийц движется ему наперерез, чтобы отсечь путь к выходу со двора. Макс поменял направление, обойдя против часовой стрелки старую раскидистую липу. Он старался двигаться бесшумно, скользя, и надеялся лишь на то, что род ногами не окажется ничего, что хрустом выдаст его месторасположение.
Справа шевельнулась тень, или ему это только показалось? Макс замер. Негромко чавкнул выстрел, и, одновременно с ним, Макс нырнул вперёд, стараясь уйти в броске как можно дальше.
Судя по торопливым шагам, убийцы устремились за ним, как коршуны, почуявшие добычу. К предыдущему чавканью добавилось ещё одно, затем ещё. Макс в отчаянии бросился к микроавтобусу, вновь оказавшемуся перед ним, понимая, что расстояние слишком большое, и ему ни за что не успеть. Но, ничего другого не оставалось, кроме как надеяться на тьму или слепой случай, и бежать, пока один из летящих кусочков металла не найдёт его и не положит конец их смертельному хороводу.
Но, как ни странно, позади послышался звук тупого удара и чей-то сдавленный вскрик. Макс получил мгновение форы и, целый и невредимый, оказался за спасительным кузовом микроавтобуса, слыша, как его преследователи начали палить куда-то в другую сторону.
«Девочка, — догадался Макс. — Она их отвлекла…».
Дальше додумать он не успел, собираясь броситься на выручку своей, не в меру отважной, однофамилице, пока, разъярённые неожиданным вмешательством, убийцы не застрелили её. В этот момент справа от него, за машиной, вдруг послышались осторожные шаги, и Макс застыл на месте, лихорадочно соображая, что это ещё за новый участник появился на их поле боя.
Тем временем люди Байдалова, охотясь за Птицей, начисто забыли об осторожности. И, как только их силуэты чётко обозначились на фоне освещённого окна, из-за микроавтобуса раздались несколько выстрелов. Одна из фигур сразу осела на землю и завалилась набок. Второй успел развернуться в сторону стрелявшего, но тут же ударил себя по груди, словно изображая Кинг-Конга, и упал на спину.
Макс осторожно выпрямился. В ночной тишине слышались лишь хрипы подстреленных убийц и чьё-то судорожное дыхание за машиной. Макс медленно обошёл микроавтобус и увидел сидевшего на корточках Костю Пирогова. В правой трясущейся руке Пирог сжимал «макаров», а левой — нервно поправлял очки на носу. Лицо Кости было покрыто мелкими капельками пота.
— Ты как здесь очутился? — спросил его Макс.
— Ждал тебя у Каземата, — Пирогов попытался улыбнуться, его губы жалобно запрыгали. — Когда эти двое погнались за девочкой, я понял, что ты попал в беду, и тебе нужна помощь. Поэтому, я стал осторожно кружить по ближайшим улочкам. А потом поднялся переполох: милиция, спецотряды… И, когда ты рванул оттуда на «бусике», отправился за тобой. Вернее, за этими на «опеле», которые сели тебе на хвост.
— Спасибо, Костя, — Макс наклонился и положил руку на плечо Пирога.
— Да ладно, — Костик опять поправил очки и махнул «макаровым». В голосе его всё ещё слышалась дрожь.
— Я сейчас, — сказал Макс. — Подожди здесь.
Он вернулся туда, где лежали тела убийц. Нападавшие были ещё живы, но, судя по судорожному хрипению, их души уже выходили на взлётную полосу.
— Я, кажется, просил не шуметь, — строго сказал Макс в темноту, поднимая выпавший из руки убийцы «ТТ».
— А я и не шумела, — донёсся из глубины двора детский голос.
— Кто же тогда по ним камнем бросил?
— Не камнем, а кирпичом, — возразила невидимая Птица. — Тут, вот, оградка вокруг клумбы…
— Я тебе что сказал делать? — грозно оборвал её Макс, не чувствуя, однако, должной свирепости внутри себя. Уже третий раз за этот вечер девочка спасала его. — Ты своих воспитателей в интернате тоже так слушаешь?
— Конечно, — простодушно ответила Птица.
— Всё понятно, — вздохнул Макс и оглянулся на замершие неподвижно тела. — Ладно, ребята, давайте будем выбираться отсюда.
Глава девятнадцатая
Костя Пирогов неловко поправил очки и оглянулся по сторонам, пропуская Макса и Лину через зарешёченную дверь в подвал весьма непрезентабельной пятиэтажки в старом, удалённом от центра, районе, где проживали, главным образом, рабочие, примыкающих к нему, консервного комбината и лакокрасочного завода.
Добирались они сюда без приключений, но долго, — небо уже начало сереть, а на востоке заалели первые лучи пробуждающегося солнца. Часть пути Максу и Птице пришлось проделать пешком через переулки и проходные дворы, пока они не вышли к условленному месту, где их ждал Пирогов на своей «мазде». Заранее разведав обстановку, он провёз их подальше от милицейских постов и, в конце концов, высадил здесь, где, по словам Кости, у него имелась выкупленная площадь в подвальной части дома. Первоначально он использовал её как складское помещение, но удалённость точки причиняла слишком много неудобств, поэтому, через какое-то время, Костя перебрался в другое место, поближе, а подвал начал сдавать в аренду то под парикмахерскую, то под компьютерный клуб, то под всё тот же склад. Сейчас нового арендатора пока не было, площадь простаивала, и Костя предложил Максу укрыться с девочкой на какое-то время здесь. Благо, минимум необходимых удобств имелся, а комфорт… до него ли, когда речь идёт о сохранении жизни.
— Вот тут вы и будете обретаться, — заявил Костя, когда они спустились по ступенькам и оказались в не очень просторном и не очень высоком, но достаточно прибраном и опрятном подвальчике.
Пирогов потянул на себя ближайшую к ним дверь, и взору Макса предстала крохотная каморка с низким, похожим на детский, столиком, на котором гордо возвышался громоздкий телефонный аппарат, и дощатым топчаном в углу, покрытым видавшим виды прохудившимся матрасом.
— Небогато, конечно, — извиняясь сказал Костя. — Но, как временная берлога, сойдёт?
