Чарльз Хигсон - Полный улет
Терри попытался дать задний ход, но в конце концов ему удалось развернуть машину, дважды обо что-то ударившись.
— Это безумие, — сказал Бэзил. — Мы не знаем, где находимся.
— С нами все будет в порядке, — ответил Терри.
— Я испытываю жуткую боль и схожу с ума, наверное, я скоро ослепну. В довершение всего мы потерялись в каком-то идиотском, ненормальном месте, где даже нет указателей.
— Мне ехать налево или направо?
Машина завибрировала и остановилась, мотор перестал работать.
— Господи, Терри. Я не знаю. Я понятия не имею, где мы находимся.
— Не богохульствуй.
— О боже! Давай я попробую что-то рассмотреть. — Бэзил подергал за ручку и открыл дверь. Потом он выбрался из машины. Он стоял и вдыхал свежий воздух. Ему слышался крик чаек, и очень близко — шум морских волн, разбивающихся о скалы. Он улыбнулся.
— Терри! Терри!
— Что? — прокричал ему Терри из машины.
— Это море, Терри?
— Да.
— Что ж. Кардиган расположен на побережье. Мы можем просто ехать вдоль моря. Мы на севере или на юге?
— Я думаю, на севере.
— Ты думаешь или знаешь? — Бэзилу приходилось перекрикивать ветер.
— Кажется, тот мужчина сказал, что нам надо ехать на юг.
— Тогда все в порядке. — Бэзил почувствовал прилив энергии. Так было гораздо лучше. Теперь все будет хорошо. Он подумал, что попытается еще раз открыть глаза… Да, он видел море, серое и неспокойное, под нависшим серым небом. Он обернулся. Здесь стояла машина… Вот дорога… Боль вернулась, даже еще сильнее, чем прежде. Все вокруг стало расплываться, исчезать. Прилагая неимоверные усилия, он открыл глаза еще раз.
И здесь, прямо перед машиной, стоял дорожный указатель.
Черт.
— Терри?
Терри выбрался из машины и подошел к нему.
— Что? С тобой все в порядке?
— Здесь есть указатель. Что на нем написано?
— Здесь нет указателя.
— Есть. Указатель. Я видел его.
— Ты не можешь видеть. Ты сказал мне, что не можешь открыть глаз.
— Я видел его… Что на нем написано?
— Здесь ничего нет. Тебе, наверное, показалось.
— Нет! — Бэзил пошел к машине с вытянутыми вперед руками. Когда он наткнулся на нее, то прошел вперед к обочине дороги, к указателю.
— Здесь. Что это? А? Это дорожный указатель. Что на нем написано?
— На нем ничего не написано.
— Ну же, Терри. На нем должно быть что-то написано.
— Нет, нет. Ничего нет. Это не указатель. Это просто…
— Что? Что это?
— Это указатель, ЕЮ для нас на нем ничего нет.
— Тогда что на нем написано?
— Ничего.
— Что на нем написано? Господи, Терри, ты не можешь прочесть? Что на нем написано? — Бэзил остановился, ошарашенный. Неожиданно он все понял. — Ты не умеешь читать, Терри? — мягко спросил он.
Терри ничего не ответил.
— Вот почему я тебе нужен. Ты не умеешь читать. Вот почему…
Терри по-прежнему ничего не говорил.
— Это неважно, Терри. Мы встретим кого-нибудь еще и спросим дорогу. Ты должен, должен был сказать мне раньше. Это ерунда. Мы найдем дорогу. Я схожу к врачу. А потом я снова буду твоими глазами.
— Ты ослеп, — хрипло сказал Терри.
— Это только инфекция, из-за ведра с дерьмом. Мне необходимы антибиотики.
— Это больше не имеет значения, — сказал Терри.
— Я знаю.
До чего смешно! Бэзилу пришлось потерять зрение, чтобы прозреть и понять. Странные поступки Терри, внезапные вспышки ярости, его отношение ко многому… Все было так очевидно.
Бедолага не умел читать и писать.
Бэзил почувствовал руку Терри у себя на плече и вздрогнул.
— Послушай, Терри. Как ты сказал, это все не имеет значения. Многие люди не умеют читать. Я никому не скажу. Кстати, я могу научить тебя! Как только мои глаза станут получше, я смогу научить тебя читать. Я твой друг, Терри. Ты можешь мне доверять.
— Я не глупец.
— Нет. Конечно нет. Это никак не связано с чтением. Я никогда никому не скажу. Никогда.
— Пошли обратно в машину.
— Да. Мы спросим дорогу.
Бэзил почувствовал, что Терри развернул его и ведет вдоль дороги.
— Терри, мы ведь идем не к машине. Машина в той стороне… — Бэзил попытался снова открыть глаза, но ничего не вышло, боль была слишком сильной. — Не надо… Терри.
Бэзил почувствовал, как ветер шевелит волосы. Воздух был соленый на вкус.
— Это тайна, — сказал Терри. — Это должно остаться тайной.
— Так оно и будет. Терри…
— Всё, всё.
— Пожалуйста…
Терри толкнул Бэзила, и тот полетел.
Когда воздух резко вылетел из легких, он вдруг подумал, что теперь так и не узнает конец истории Терри, никогда не узнает, как тот потерял глаз.
Он скрипнул зубами. Теперь Бэзил был рад, что ничего не может видеть. Так падение было похоже на полет.
Первый удар, когда тело задело край скалы, только закрутил его. Теперь он не знал, где верх, а где низ, не знал, падает он или нет.
Может, он летит.
Он засмеялся. Он был птицей. Он парил. Он взлетал, а не падал.
Второй удар, когда он достиг земли, стал смертельным.
Глава двадцать девятая
— Они только спросили, видела ли я черный джип «чероки», — сказала Джули Пикфорд.
— Во сколько это было? — Красавчик рассматривал себя в большое зеркало возле кровати. Он разглядывал свое длинное бледное обнаженное тело, худощавое и мускулистое. На правой руке красовалась татуировка с тигром, сделанная почти на самом плече, чтобы ее не было видно под футболкой. Его черные волосы спадали на лицо Джули.
— Я не знаю, — ответила девушка. — Часов в пять-шесть. Было уже довольно темно.
— На чем они приехали?
— Зеленый «Мерседес-250».
— Ты хорошо разбираешься в машинах.
— Приходится, после работы в гараже. Все дни напролет я только и делаю, что смотрю на тачки.
Красавчику нравилось смотреть на свое тело, когда он двигался, лежа на Джули, ягодицы то поднимались, то опускались. Он был похож на большую кошку, на пантеру. И так отличался от мягких, округлых форм Джули. По правде говоря, девушка была пухловата, еще с детским жирком, но зато веселая и заводная.
— Так что ты им сказала? — Красавчик стал двигаться быстрее, тело Джули мелко задрожало, когда он вошел в нее.
— Я сказала, что видела джип. Сказала, что дважды. Ой, осторожней. И только потом подумала, может, не стоило. Потому тебе и рассказала. — Джули буквально задыхалась, ее маленькие пальчики впились в его плечи. — Не так сильно.
Красавчик улыбнулся:
— Если увидишь их снова, позвони мне на мобильный.
— Хорошо.
Он был уже на подходе, вот-вот. Красавчик кряхтел между толчками.
— Как они выглядели?
— Немолодые. Один в очках и весь седой. Другой — лысый, уродливый.
— Да. — Громко застонав, Красавчик кончил. Затем он отстранился и плюхнулся на смятые простыни рядом с Джулией.
— Молодец, Джули. Правильно, что все мне рассказала.
— Я же говорю, в тот момент я ничего такого не подумала, но…
Красавчик поцеловал ее в грудь:
— Мне пора уходить.
— Ты не можешь остаться на ночь? — Джули села в кровати и посмотрела на него сверху вниз. — Моих родителей не будет до завтра.
— Нет. Знаешь, куча дел.
Красавчик соскочил с кровати и надел трусы. Он провел рукой по волосам, приводя их в порядок.
— Я увижу тебя завтра? — спросила Джули, натягивая на себя простыню.
— Может быть.
— Красавчик…
— Послушай, маленькая, — он ее резко перебил. — Помнишь, что я говорил тебе? Не пытайся вертеть мной. Не пытайся охомутать меня. Я не такой, я — одиночка. Я — свободный дух. Если будешь делать из меня муженька, я уйду. Исчезну в ночи.
— Извини.
— Ладно. В любом случае, я буду в гараже. — Он натянул кожаные штаны и застегнул большую серебряную пряжку на ремне. Он купил этот ремень в Далласе, натуральная кожа гремучей змеи. А пряжка из чистого серебра. Он обошелся ему в сотню долларов. Красавчику нравилась его тяжесть, нравился звук щелчка.
— Нельзя оставлять наших гостей одних, верно? — Изогнувшись, он надел футболку и накинул кожаную куртку.
— Может, все-таки останешься? — жалобно сказала Джули. — Я могу еще раз ртом, если хочешь.
Красавчик рассмеялся:
— Очень щедрое предложение, крошка, но я занятой человек. — Он нырнул рукой под простыню и схватил девушку.
— Пусть она меня ждет, ладно?
Джули захихикала, и он поцеловал ее. Девушка так пахла после секса!
— Увидимся, сладенькая. — Красавчик подмигнул ей, надел солнцезащитные очки и вышел из комнаты.
Если он поторопится, то застанет Миранду в баре до ухода.
Ах, Миранда. Идеальная женщина. На пару лет старше Красавчика, крашеная блондинка. У нее все было чики-поки. Жила в небольшом коттедже за баром. Она была мягкой, теплой и нежной, причем в меру, без глупостей. Она делала по утрам завтрак, штопала его носки и не доставала его каждую секунду.
