Джеймс Чейз - Мэллори
– Веди меня в кабинет, – приказал Корридон. – Мне нужно поговорить с тобой.
Крей послушался. Он шел медленно, как на пытку. Корридон шел следом, по пути внимательно осматривая каждую комнату. Кабинет оказался неожиданно уютным и удобным: мебель была подобрана со вкусом, повсюду стояли вазы с цветами: нарциссами, тюльпанами и розами. Воздух буквально был напоен их ароматом.
– Во всяком случае, ты знаешь, что такое комфорт, – заявил Корридон, садясь на подлокотник огромного мягкого кресла. – У тебя здесь довольно уютно… Все это… и цветы. Да, действительно, уютно.
Крей присел на диван. Похоже было, что он сейчас хлопнется в обморок. Корридон был в недоумении: он не мог понять, чем так напуган этот тип. А ведь это не тот человек, который пугается из-за пустяков. Корридон вспомнил его невозмутимое спокойствие и наглость, когда он уличил Крея в шулерстве. Именно это заставило тогда Корридона проверить крепость его черепа.
– Что с тобой? – резко спросил его. – Чего ты так боишься?
Крей издал какой-то нечленораздельный писк, затем с трудом выдавил:
– Ничего я не боюсь!
– Ты ведешь себя так, словно кого-то или чего-то до смерти боишься, – возразил Корридон, не спуская с него глаз. – Потом неожиданно спросил, понизив голос: – Кто такая Жанна?
В комнате наступило молчание, нарушаемое только тиканьем часов, стоящих на камине, да прерывистым дыханием Крея.
– Я тебя спрашиваю, кто такая Жанна? Та курочка, которую ты приводил в «Домино-клуб» три дня назад, – настаивал Корридон.
Губы Крея конвульсивно дернулись.
– Уходите, – пролепетал он. – Если вы не оставите меня в покое, я позову полицию…
– Не будь идиотом!
Корридон достал сигареты, закурил и швырнул спичку в пепельницу.
– Ты приводил эту девицу в клуб, и она спрашивала Макса обо мне. А это, представь себе, меня заинтересовало. Кто она?
– Это неправда! – выдохнул Крей. – Она даже не знает вас, и никогда не видела. – Он дернул головой, словно воротник рубашки стал ему тесен. – Почему вы решили, что она спрашивала Макса о вас? Он врет!
– Ладно, ладно. Неважно. Кто она?
Крей задумался. Его поведение заинтриговало Корридона. Он уже понял, что Крей боится не его. Вероятно, он пребывал в состоянии страха и до его прихода.
– Вы ее не знаете… Одна моя знакомая. И какое вам дело до того, кто она?
Корридон выпустил колечко дыма и некоторое время задумчиво следил за ним.
– Ты хочешь, чтобы я тебя снова побил? – И, проследив, как колечко рассеялось в воздухе, добавил: – Это обязательно случится, если ты не развяжешь язык.
Крей замер. Он страшился боли и уже явственно чувствовал на своей челюсти массивный кулак Корридона. Глазки его забегали, потом выразительно указали на дверь в глубине комнаты.
– Для вас будет лучше, если вы не тронете меня, – повторил он дрожащим голосом и снова многозначительно посмотрел на дверь.
Хотел ли он показать, что они не одни в квартире? Корридон задумался. В свою очередь, он вопросительно посмотрел на Крея и поднял брови. Крей утвердительно кивнул головой, как иностранный турист, изъясняющийся при помощи знаков.
– Расскажи мне о Жанне, – спокойно сказал Корридон, поднимаясь с места.
– Что вы хотите, чтобы я рассказал? – его испуганный взгляд снова устремился к двери. – Это моя знакомая, она…
Корридон бесшумно подошел к нему.
– Кто там за дверью? – прошептал он ему на ухо. Он увидел капельки пота на лице Крея, почувствовал тошнотворный запах бриллиантина и громко спросил:
– Что она делает? Откуда появилась?
Крей поднял три пальца, указывая на дверь.
– Я ничего о ней не знаю! Подобрал ее на улице…
Он безуспешно пытался казаться спокойным. Улыбка на его губах исчезла.
– Так, красивая брюнетка… Но я больше не видел ее…
– Их трое? – прошептал Корридон.
Крей снова кивнул: «да».
Он понемногу приходил в себя, к нему возвращались его самоуверенность и апломб.
– А тот типчик в черном берете тебе случайно не знаком?
Крей встрепенулся, затем ноги его подкосились, словно от удара в живот.
– Я не знаю, о ком вы говорите… – с трудом проговорил он. Потом вдруг пронзительно завизжал: – Убирайся! С меня достаточно! Ты не имеешь права врываться ко мне! Я не хочу тебя видеть здесь!..
Корридон расхохотался.
– Твоим друзьям, вероятно, надоело слушать твои глупости? – И, повысив голос, он уверенно позвал: – Эй, вы, выходите оттуда, все трое! Я знаю, что вы там. Он мне сказал!..
Почти без сил Крей повалился в кресло. Увидев, что дверь соседней комнаты открывается, он тяжко вздохнул.
Человек в черном берете бесшумно появился на пороге, держа в руке, затянутой в перчатку, маузер довольно устрашающего вида.
Не в первый раз Корридон оказался под дулом пистолета. И всегда в такой ситуации он становился нервным и злым, так как прекрасно понимал, что какому-нибудь идиоту ничего не стоит нажать на спуск – добровольно или по приказу. Среди людей, которые направляли на него оружие, были и такие, которые только и ждут случая воспользоваться его услугами.
Корридон решил, что тип в черном берете относится к этой категории. Достаточно было заглянуть в его безжалостные холодные глаза. Для такого человеческая жизнь стоит не больше, чем пятно на его старом плаще или грязь на подошвах. Маузер был не только угрозой, но и предвестником смерти.
– Только не шевелитесь, приятель, – проговорил черный берет.
Акцент был почти незаметный, но Корридон сразу понял, что перед ним поляк.
– Никаких штучек, или вы сильно раскаетесь в этом!
Пистолет был направлен прямо в грудь Корридону. Он заставил себя перевести взгляд с оружия на дверь.
В проеме, скрестив руки на груди, стояла девушка. В этой светлой, уютной комнате ее черный свитер и черные брюки вносили резкую похоронную ноту. Лицо ее было маленьким и тонким. Большие, выразительные глаза резко контрастировали с накрашенными губами. Темные волосы спадали на плечи. На лбу виднелся длинный розовый шрам. Девушка была на несколько сантиметров выше человека в берете. Узкие бедра, длинные и стройные ноги придавали ее фигуре мальчишеский вид, пока взгляд не останавливался на высокой груди. Особенно привлекали внимание ее глаза: с белками яркими, как новый фарфор. Это были глаза бойца, закаленного в битвах, твердые и безжалостные.
– Салют, Жанна! – сказал Корридон, улыбаясь всеми зубами. – Неужели мы не можем поговорить дружески и без пистолета?
– Садитесь, пожалуйста, и успокойтесь, – холодно сказала она. – Мы действительно хотим поговорить с вами.
Корридон продолжал улыбаться, но губы его застыли. Он бросил быстрый взгляд на Крея, который вскочил и отодвинулся от него, как от чумного. Его испуганные глаза не отрываясь смотрели в дуло пистолета.
– И для того вы так долго следили за мной? – поинтересовался Корридон. – Неужели вы такие робкие и стеснительные?
– Я прошу вас сесть, – приказала девушка.
Черный берет указал глазами на кресло, повернутое к застекленной стене.
– Туда!
Корридон пожал плечами и сел.
– Нельзя ли без этой пушки? – снова спросил он.
В проеме двери возник еще один тип: высокий, тонкий, светловолосый и однорукий. Шрам наискось пересекал его лицо и терялся под черной повязкой, закрывавшей правый глаз.
– Все идет по плану? – обратился он к девушке. – Я бы хотел заняться своими делами, если мое присутствие здесь не обязательно.
Костюм из твида, строгий, но хорошего качества, светлые ухоженные усы, платок, выглядывающий из кармашка, и другие мелкие детали указывали на человека из приличного общества.
Несомненно, он был англичанином и явно из хорошей семьи, получил приличное образование, а в этой группе занимал положение командира. Его подлинное джентльменство еще более подчеркивало фальшивую элегантность Крея.
– Все идет нормально, – ответила девушка. – Но, может, прихватишь этого господина с собой, – она указала на Крея. – Я полагаю, он будет нас стеснять.
– Ну разумеется! – однорукий сделал знак Крею. – Пошли! – Его тон выдавал привычку повелевать. Пока Крей шел к выходу, взгляд незнакомца остановился на Корридоне. – Кажется, нам следует представиться, – ослепительно улыбнулся однорукий и указал на девушку. – Жанна Пиреньи. Человек с револьвером – это Жан. Я не могу выговорить его настоящее имя, так что называйте его, как и я, Жан, это будет лучше. Мое имя Ренлинг. Марк Ренлинг. Будьте добры, выслушайте то, что вам скажет Жанна. Мы были вынуждены применить в отношении вас силу. Прошу прощения, но ведь у вас репутация опасного человека, не так ли? Жан не хочет с вами ссориться, а что касается меня, то я был бы весьма огорчен, если бы вам вдруг пришло в голову швыряться мебелью. – Он снова ослепительно улыбнулся. – Я сказал все, а теперь вынужден покинуть вас. Дела, знаете ли. – Он махнул рукой в направлении Крея. – А этот господин не из нашей компании. Случай свел его с нами, и я не знаю, кто больше об этом жалеет, вероятно, все же мы…
