Юджин Пеппероу - Попытка к бегству
– Что это? – почему-то шепотом спросил Кройстон. – Это в вашем доме, Мери.
Женщина, бледная как мел, стояла, прислонившись к перилам веранды, глядя на всех полубезумными, широко раскрытыми глазами.
– Что-то случилось с мужем, – с трудом выговорила она непослушными губами. – Наверное, воры забрались в дом.
– Подождите, я сейчас! – крикнул Кройстон и рванулся через комнату, расталкивая танцующие пары, к лестнице, ведущей на второй этаж. Через несколько секунд он был уже внизу, держа в одной руке нарезной штуцер двенадцатого калибра, а другой рассовывал по карманам патроны. Встревоженные гости потянулись на веранду, взволнованно спрашивая друг друга, что случилось.
Кройстон несся к вилле Иннесов с неожиданной для его комплекции быстротой, заряжая на бегу ружье с трудом поспевал Харви О'Нил, доставая из внутреннего кармана служебный револьвер, а следом, спотыкаясь на высоких каблуках, бежала Мери, прижимая к груди руки. Калитка в ограде оказалась защелкнутой на замок, и пока Мери трясущимися руками ее отпирала, подоспели остальные участники вечеринки.
– Оставайтесь все здесь, – решительно потребовал начальник полиции. – Там могут быть грабители, возможна стрельба.
Он оттеснил любопытных за калитку и, захлопнув ее, осторожно пошел к дому, держа пистолет на уровне груди, внимательно глядя на окна. Кройстон поднялся на крыльцо, прислушиваясь к тому, что происходит в доме, резко рванул на себя створку двери и влетел в коридор. Выждав несколько секунд, за ним вошли О'Нил и Мери. В просторном холле было темно, а из-за приоткрытой двери в конце коридора, уходящего влево, на пол падала полоска света, и слышалось рычание. Кройстон распахнул дверь, решительно шагнул внутрь, и вскрикнул от ужаса. О'Нил и Мери вбежали в комнату следом за ним. Мери, издав отчаянный вопль, тут же вылетела обратно в коридор. Мужчины переглянулись с выражением ужаса и отвращения на лицах: пол комнаты, частично занавеси на окнах и стены были забрызганы кровью. Возле окна уже без движения лежал Роберт Иннес в изорванном в клочья костюме, а над ним, не обращая на вошедших никакого внимания, с измазанной кровью мордой, стоял, широко расставив передние лапы, громадный дог тигровой масти и яростно рвал зубами его горло, глухо рыча при каждом рывке.
– Черт меня побери, – ошеломленно пробормотал О'Нил, поднимая револьвер.
– Подождите, – удержал его за руку Кройстон, – вы можете задеть Иннеса.
Он прошел вдоль стены к окну, опустился на правое колено и, вскинув ружье, крикнул: «Джерри!». Дог резко повернулся на голос и бросился на Кройстона с разинутой пастью. Выстрел из крупнокалиберного ружья прозвучал оглушительно. Двенадцатиграммовая пуля настигла дога в прыжке. Тело его тяжело шлепнулось к ногам не успевшего отскочить Кройстона, обдав кровью, хлынувшей из страшной раны. Тот с сожалением посмотрел на свои светлые брюки и пробурчал, перезаряжая верхний ствол ружья:
– Черт возьми, настоящая бойня. Что нашло на этого пса? Взбесился что-ли? Боюсь, что бедному Бобу уже ничем не поможешь.
– Да, – подтвердил, наклонившись к телу Иннеса, полицейский. – У него голова держится на одном позвоночнике. Похоже, что он ударил его плетью, которая валяется на полу. Тот бросился на него, а там почуял кровь и взбесился. Собак, таких крупных, как эта, вообще не стоит бить зря: они так же обидчивы и самолюбивы, как люди.
– Похоже, что вы разбираетесь в собаках, Харви?
– Да, мой отец одно время пытался разводить сторожевых собак на продажу, пока не прогорел, а я ему помогал. Правда, он никогда не любил и не понимал собак, в отличие от меня. Он, может, потому и прогорел со всеми своими начинаниями, что брался за дела, в которых ничего не смыслил. Но он до самой смерти верил, что найдет свое Эльдорадо, как, впрочем и каждый ирландец.
– И вы, Харви, тоже верите в свой шанс?
– Представьте себе, Джейк, верю. Только что-то оно долго не может найти меня, мое Эльдорадо, а уж я бы не упустил его. – Харви О'Нил осторожно тронул ногой развороченную пулей голову собаки и даже с некоторым сожалением произнес: – Какой великолепный экземпляр и окрас редкостный. Не знаете, Джейк, где Иннес достал его?
– Не помню. Он ведь давно у него, года четыре или пять, не помню точно. Боб купил его маленьким щенком. А что?
– Да нет, ничего, просто подумал, не завести ли мне такого же красавца. Так, говорите, этот пес у Иннеса уже пять лет? Вы в этом уверены?
– Я же вам говорю, что точно не помню, но не не меньше четырех лет, за это я ручаюсь. Да и какое это теперь имеет значение? Кстати, а где миссис Иннес?
Мужчины оглянулись, но в комнате ее не было. Они вышли в холл, стараясь не наступать на кровавые лужи на полу, и здесь увидели жену, вернее, теперь уже вдову Роберта Иннеса, так нелепо погибшего от зубов собственной собаки. Мери стояла согнувшись в углу коридора, опираясь одной рукой о стену и прижав другую к животу. Судорожные приступы рвоты буквально выворачивали ее наизнанку.
– О, боже! – глядя на нее, сказал Джейк Кройстон, еще минуту назад проявивший завидное хладнокровие. – Где здесь ванная?
Начальник городской полиции был чем-то сильно озабочен…
Похоронили Роберта Иннеса через два дня на городском кладбище в фамильном склепе, построенном еще его дедом. По желанию вдовы процедура была очень скромной. По ее же просьбе местная газета, поместившая пространный некролог о «видном гражданине города, трагически погибшем на гребне своей плодотворной деятельности, обошла молчанием причину смерти, но на следующее утро, просматривая почту, «безутешная вдова», как она была названа в той же заметке, увидела, что дотошный редактор поместил рядом с заметкой и портретом мужа ее собственную фотографию в траурном платье. «Кретин старательный», – мысленно выругалась Мери. Я же сказала, чтобы на кладбище не было репортеров. Когда они только успели меня щелкнуть.
Она тревожно задумалась, но потом, решив для себя, что все должно обойтись, стала разбирать пришедшие письма. Большинство их было от знакомых с выражением соболезнования, но голубой конверт со штампом ее родного города, надписанный аккуратным твердым почерком с легким наклоном влево, заставил ее сердце забиться быстрее. Письмо было от Юджина Престона. Мери прошлась по комнате, пытаясь унять охватившее ее волнение, потом решительно вскрыла конверт, подумав про себя, что если Юджин хочет видеть ее и зовет к себе, то все будет хорошо. Развернув лист бумаги, она прочитала.
Здравствуй, Мери!
Я, конечно, не забыл тебя, хотя и удивился, так неожиданно получив от тебя письмо. Но, когда я прочитал его, все стало понятно. У тебя что-то не получилось в твоей жизни, которую ты выбрала для себя десять лет назад, и ты решила вернуться в прошлую жизнь, к прошлой любви. Но любовь не шляпа, которую можно сбросить, когда появилась лучшая, или, точнее, более дорогая, и вновь надеть первую, когда вторая, дорогая, поистрепалась. Да и ты не та девочка, «которая может вернуться в родной город с тем же чемоданчиком, с которым уезжала из него десять лет назад. Ты всегда завидовала чужому богатству, а сейчас, близко соприкоснувшись с ним, и подавно не сможешь жить без больших денег (пусть не у тебя, но хоть рядом с тобой). Зная тебя, нисколько не сомневаюсь, что ты не решишься разойтись с богатым мужем, если бы у тебя не было другого, лучшего варианта. Ты хочешь попытаться уйти от себя, но ты же знаешь старую истину, что бегство от самого себя невозможно и даже, если попытаешься это сделать, то наверняка потерпишь неудачу. Прости за немного злое письмо, но другого я написать тебе не могу. Не думаю, что смогу чем-то еще быть тебе полезным.
С наилучшими пожеланиями Юджин Престон
Мери разжала пальцы, и письмо упало на пол у ее ног. Она постояла с минуту, чувствуя странную пустоту в груди, потом пошла зачем-то к двери, и в этот момент пронзительно, болезненно ударив по нервам, зазвонил телефон. Какое-то нехорошее предчувствие заставило Мери помедлить, но телефон звонил не переставая, и она неохотно сняла трубку.
– Алло! – спросила она и, после продолжительного молчания, услышала насмешливый голос:
– Миссис Иннес, если не ошибаюсь?
– Да, это я. Кто это?
– А вы не догадываетесь? Вам привет от мисс Тейлор из Гринхилла, – последовал ответ.
– Это вы? Как вы меня нашли? – Мери сделала прерывистый глубокий вздох.
– Совершенно случайно. Сегодня утром приехал в город по делам и в газете увидел ваш портрет. Знаете, траур вам идет.
– Что вам от меня нужно?
– А как вы сами думаете, миссис Иннес, что может быть нужно такому бедняку, как я, от такой богатой, как вы?
– С чего вы взяли, что я богата?
– Ну, ну, не надо прибедняться. Я ведь за какие-то полчаса уже успел многое узнать. Ваш муж был очень богат, а теперь, стало быть, и вы станете богатая. И вот вам мой сказ: если хотите, чтобы мы с вами по-мирному разошлись, то приезжайте ко мне прямо сейчас и мы обо всем договоримся.
