Микки Спиллейн - Змея
Заведение Конни называлось “Ла Сабре”, находилось в нижнем этаже и служило местом ужина для окрестных торговцев.
Фирменными блюдами там были бифштексы и шницели. Казалось, он выстроен вокруг огромной жаровни-гриля, которая дымила и шипела под навесом-вытяжкой. Конни была толстуха с добродушными морщинами у глаз, образовавшимися от постоянной улыбки. Мы давно не виделись, но она совсем не изменилась. Она меня сначала не узнала, но потом вспомнила и заулыбалась еще пуще. Ей во что бы то ни стало хотелось напоить и накормить меня, однако я отказался, и она проводила меня до двери наверх.
Я поднялся на второй этаж и постучал условным стуком. Вельда открыла. На этот раз она была без оружия, но я знал, что оно лежит наготове где-нибудь поблизости. Впустив меня, она заперла дверь. Я улыбнулся, обнял ее за плечи и быстро поцеловал.
— Привет, Вельда, — сказал я. — Где девушка?
— Я здесь, Майк.
Она вошла в комнату, заложив руки за спину. На ее лице больше не было испуганного выражения, но страх, от которого трудно избавиться сразу, прятался в глубине карих глаз.
Я взял Вельду за руку и подвел к столу; подозвал жестом и девушку. Она машинально подошла сразу же поближе к Вельде, очевидно чувствуя себя под ее защитой, но при этом не сводила с меня глаз.
— Ну, расскажи мне, в чем дело, — сказал я.
— Майку можешь все рассказать, — вставила Вельда.
— Я... я не уверена.
Я вынул бумажник и показал ей свое синее с золотом удостоверение агента ФБР. Тщательно изучив его, она приподняла брови и задумалась.
— Ладно, — наконец сказала она. — Меня зовут Сью Девон.
В ее тоне был вызов, который я не мог не заметить.
— Предполагается, что я должен тебя знать? Она удивленно переводила взгляд с меня на Вельду и обратно.
— У меня есть еще одна фамилия.
— Какая?
— Торренс... Это фамилия моего отчима. Он удочерил меня, но я не хочу носить его фамилию. Я ненавижу ее.
Я покачал головой:
— Очень жаль, детка, но я совершенно ничего не понимаю.
Вельда сжала мою руку.
— Сим Торренс, бывший окружной прокурор. В настоящее время выставил свою кандидатуру в губернаторы штата.
— “С Симом победим”?
— Верно.
— Теперь припоминаю. Я видел плакаты, но не знал, что он раньше был прокурором. Ну, рассказывай дальше.
Сью кивнула, крепко прикусила губу ровными белыми зубами и так стиснула руки, что суставы побелели.
— Я сбежала от него.
— Почему?
В ее взгляде опять появился страх.
— Я думаю... он убил мою мать. А теперь хочет убить и меня.
Переглянувшись с Вельдой, я сказал:
— Люди, баллотирующиеся в губернаторы, как правило, не занимаются убийствами.
— Но он убил мою мать!.. — повторила девушка.
— Ты ведь сказала, что думаешь так... Когда это произошло?
— Давно. Восемнадцать лет назад. Когда я была еще маленькая.
— Откуда ты знаешь, что он сделал это? Она не смотрела на меня.
— Знаю, и все.
— Послушай, — сказал я, — нельзя просто так, без серьезных оснований, обвинять человека в убийстве. Она пожала плечами и сплела вместе пальцы рук.
— У тебя есть какие-то основания так думать? — спросил я. — Какие?
Вельда обняла ее и прижала к себе. Сью благодарно посмотрела на нее, потом повернулась ко мне:
— Я помню, что мать говорила об этом перед смертью. Только я не помню точно ее слов. Я тоже страшно боялась.
У нее вырвалось рыдание. Когда она немного успокоилась, я спросил:
— А почему ты считаешь, что отчим собирается убить тебя?
— Я просто чувствую это... то, как он смотрит на меня, как дотрагивается.
— Ну, это не аргумент.
— Ладно. А как-то на меня чуть не наехала машина.
— Ты ее узнала?
— Нет. Однажды меня еще преследовал мужчина от театра до дома Хотел отрезать мне путь, но я хорошо знала окольные дороги и увернулась от него возле самого дома.
— Ты рассказала кому-нибудь об этом?
— Нет, — тихо ответила она.
— Хорошо, Сью, теперь послушай меня внимательно. Тебе самой известно, как ты красива. Пора тебе привыкнуть к преследованиям мужчин. Что же касается случая с машиной, то почти на каждого человека когда-нибудь наехали или чуть не наехали, так что не придавай этому особого значения. Теперь относительно твоего отчима: он смотрит на тебя как каждый отец на дочь. Ничего конкретного ты мне пока не сообщила.
— А как же тот человек, которого вы застрелили? И двое других?
— Точный удар, — сказал я, но этим невозможно было ограничиться — девушка ждала и была напугана. Я обратился к Вельде:
— Ты ей сказала, где находилась семь лет и что происходило?
— Она знает.
— А обо мне?
— Тоже.
— Тогда ответ может быть такой: эти люди — члены вражеской организации, которая должна была уничтожить Вельду, прежде чем она заговорит. Они охотились за Вельдой, а не за тобой. Теперь все позади. Никто не собирается ее убивать, поскольку она рассказала что следует, и убивать поздно. Что ты об этом думаешь?
— Я не собиралась возвращаться, — просто ответила она.
— Предположим, я повидаюсь с твоим отчимом. Предположим, открою правду насчет того, о чем говорила твоя мать. Это чему-нибудь поможет?
— Возможно, — прошептала она.
— О'кей, детка. Я сыграю роль Большого Папочки.
Вельда поглядела на меня с такой благодарностью, что я даже рассмеялся. Она отвела девушку в другой конец комнаты, потом взяла меня за руку и проводила до двери.
— Ты сделаешь все, что можешь?
— Приложу все старания.
— Майк... не меняй решения.
— Ни в коем случае, беби. Она открыла дверь.
— Ты веришь, что эти люди охотились на меня?
— Нет, — ответил я, немного помолчав. — Бэзил Левит сказал, что вы нужны ему обе, так что это не имеет отношения к последней операции. Тут замешана она.
— И как ты считаешь, в чем?
— Он, наверное, что-то выболтал, черт бы его взял. — Я вытер лицо и поморщился. — Я слишком долго отсутствовал. Не включаюсь.
— Это придет.
— Конечно, милая. — Я слегка коснулся ее лица. — Подождем?
— Я буду ждать.
— Уложи девушку в постель. Она улыбнулась и кивнула. Прошедших семи лет словно и не было.
Собрать информацию о Симе Торренсе не составляло большого труда. Начиная с тридцатых годов он всегда находился в гуще событий, и его имя постоянно появлялось на первых страницах газет. Даже газеты оппозиции уделяли ему немало места. На просмотр всего материала о Торренсе мне понадобилось два часа, и в результате я пришел к выводу, что, вероятнее всего, он будет избран губернатором. Некоторые его сторонники заглядывали еще дальше: им уже мерещился Белый дом в Вашингтоне.
Однако мне хотелось познакомиться не только со славословиями в его адрес. Если в словах девушки была хоть крупица правды, значит, о нем должно быть известно и кое-что другое.
Я позвонил Хаю Гарднеру и договорился о встрече с ним в ресторане “Голубая лента”. Я просил его поделиться со мной всем, что он знает о Симе Торренсе.
Он только спросил: “Что это значит?” Но по его тону я понял, что он придет.
Он появился на встрече не один, а в сопровождении Пита Ладеро, человека, поставлявшего информацию известным политическим обозревателям. За ленчем Пит поделился со мной всем, что он знал о Торренсе. В основном это было то же самое, что я уже знал из газет.
Сим Торренс окончил с отличием юридическую школу в Нью-Йорке и сразу же поступил на государственную службу. Он получил небольшое наследство, которое позволило ему быть независимым, и благодаря настойчивости и честолюбию постепенно продвигался по служебной лестнице. Из палаты представителей он перешел в сенат и теперь был самым вероятным кандидатом на пост губернатора штата.
Я спросил:
— Есть ли какие-нибудь просчеты или минусы у этого человека?
— Ничего, — ответил Пит. — Найди хоть что-то, и я продам это оппозиции за миллион баксов.
— Разве они не пробовали?
— Остряк Пит сдвинул очки на лоб.
— В чем дело, Майк? Почему тебя заинтересовал Торренс?
— Просто из любопытства. Его имя недавно всплыло в одном деле.
— Собираешь досье для публикации?
— Нет. Ради чистого любопытства.
— Может быть, ты скажешь, наконец, в чем дело?
— Только спокойно, — сказал я. — Что известно о его браке?
Пит и Хай переглянулись, пожав плечами, потом Пит сказал:
— Его жена давно умерла, больше он не женился.
— Кем она была?
Пит думал несколько секунд.
— Ее звали Девон, Салли Девон. Если память мне не изменяет, она была танцовщицей, довольно красивой. Помнишь, одно время модно было жениться на танцовщицах? Но, Майк, она умерла вскоре после войны, и во время их брака не было никакого намека на скандал.
— А дочь? — спросил я. Пит покачал головой:
— Ничего компрометирующего. Я несколько раз встречал ее. После смерти жены Торренс ее удочерил. Она училась в хороших школах, а теперь живет с ним — Она сбежала от него.
