Тед Льюис - Убрать Картера
Он не спросил о чем.
— Где твоя машина?
— Там, — мотнул он головой, не спуская с меня взгляда.
Мне не понадобилось говорить ему, что делать. Мы прошли вдоль ряда машин к «роверу». Брамби отпер водительскую дверь, сел и открыл для меня пассажирскую. Я посмотрел туда, откуда должны были появиться полицейские. Пока их видно не было. Я сел рядом с Брамби.
Брамби сидел вполоборота ко мне, положив одну руку на спинку. Точно как на диване в квартире Гленды.
— Ну, — сказал он.
— Мы едем к Гленде.
— Зачем?
— Скажу, когда приедем.
— Послушай…
— Это ты, Клифф, послушай, — перебил его я. — Разве тебе не хочется разделаться с Киннером?
Брамби молчал минуту или две.
— Что заставило тебя передумать?
— Едем к Гленде, Клифф.
Клифф решил ехать. Он сел лицом вперед, завел двигатель и вывел машину в проход. Мы влились в длинную очередь желающих выехать со стоянки. В толпе я заметил полицейских. Они пытались протолкаться обратно к переулку. И тем самым создавали еще большую неразбериху. Им следовало бы остаться в машине и по радио вызвать помощь. А теперь, пока они доберутся до машины, будет уже поздно. Неудивительно, что Киннер чувствует себя здесь полноправным хозяином.
Через несколько минут мы выехали под дождь на улицу, которая вела к Хай-стрит. Вокруг нас сновали сотни мотоциклистов. «Ровер» остановился перед светофором задолго до перекрестка. Я вытащил сигареты и предложил одну Брамби. Когда я прикуривал, с Хай-стрит повернула патрульная машина и с воем сирены пронеслась мимо нас к стадиону. Включился зеленый, и мы поехали. Я приоткрыл окно и выбросил спичку. Мы повернули налево — на Хай-стрит.
Впереди сияли неоновые вывески. Их голубые огни немного разбавляли серость вечера.
— Джек, давай поговорим, — сказал Клифф. — Что произошло после нашей встречи?
— Я уже сказал: подожди, пока доберемся до квартиры Гленды.
— Да что за таинственность такая!
— В чем дело, Клифф? Ты выглядишь взволнованным.
— С чего это мне волноваться?
— Не знаю, Клифф. Тебе лучше знать.
— Мне просто интересно, почему ты передумал. Вот и все.
Я затянулся и промолчал. Брамби повернул направо, и мы съехали с Хай-стрит. Потянулись длинные ряды одноквартирных домов. Тротуары были забиты пешеходами, и все шли в одну сторону, прочь от стадиона.
Пять минут спустя Брамби остановил машину у бордюра. Я видел, что он удивлен отсутствием «триумфа».
— Очевидно, Гленды нет, — сказал он, пытаясь понять, почему Гленде вдруг понадобилось куда-то уезжать.
Я ничего не сказал.
Мы вылезли из машины и пошли к лифту. Брамби все время оглядывался, как будто ожидал, что «триумф» вдруг появится на своем обычном месте.
Я нажал кнопку, и двери лифта открылись. Мы зашли внутрь. Я насвистывал какой-то мотивчик, а Брамби хмуро разглядывал пол лифта.
Наверху мы прошли к квартире Гленды. Брамби вытащил из кармана брюк ключ и отпер замок. Я отошел в сторону, пропуская сто вперед. Идея не очень ему поправилась, однако он сразу об этом забыл, когда вошел в квартиру и услышал доносившийся из спальни звук.
Там трещал проектор.
Брамби все понял. Он остановился и уставился на приоткрытую дверь спальни. Я вошел в квартиру вслед за ним и закрыл за собой дверь. Когда замок щелкнул, Брамби вздрогнул и повернулся ко мне.
— Что… — начал он, но я перебил его:
— Пошли в спальню.
На белой степе мерцал прямоугольник света. Брамби уставился на него, как будто увидел там что-то интересное.
— Садись, — сказал я.
Он сел на кровать, заметил отсутствие красивого покрывала и огляделся по сторонам, недоумевая, куда оно могло деться.
— Где Гленда?
— Заткнись, — сказал я.
Рядом с кроватью стоял маленький круглый столик с красным телефоном.
Я поднял трубку, вызвал оператора и назвал номер Мориса.
Никто не ответил. Я попросил оператора соединить меня с номером Одри. Там тоже никто не ответил.
Я положил трубку, сел на кровать, сунул руки в карманы, вытянул ноги и устремил взгляд на носки своих ботинок.
— Как ты догадался, я видел фильм, — сказал я.
Брамби промолчал.
— Удивительно, что Гленда продержалась так долго. Деля свое время между тобой и Киннером. Очевидно, благодаря ее соблазнительности.
— Где она?
— Это неважно.
— Зачем она показала тебе фильм?
— Это тоже неважно.
Молчание.
— Как бы то ни было, суть в том, что я видел фильм. Более того, сейчас мне известно больше, чем два часа назад. И я пересмотрел твое предложение. То есть я все равно разделаюсь с ними, но можно на этом и заработать, правда, Клифф?
Брамби вытащил свои сигареты.
— Что ты узнал?
— То, что ты, Клифф, уже знаешь. И что не захотел рассказывать мне.
Он сунул сигарету в рот.
— Не понимаю, — сказал я. — Если бы ты рассказал мне тогда, я не ушел бы просто так, верно?
— Да, но…
— И все же я считаю, что у тебя были свои причины. Одного я не понимаю. Как получилось, что Фрэнк увидел этот фильм? Ведь кто-то же показал его ему. Но кто? Даже не могу представить. А тебе, Клифф, что-нибудь известно об этом?
Брамби покачал головой.
— Ты врешь, ублюдок, — сказал я.
Он медленно, в несколько рывков повернул голову и посмотрел на меня. Я улыбнулся.
— Давай, Клифф, рассказывай.
— О чем?
— О том, как Фрэнк увидел этот фильм.
— Джек, я не знаю.
— Да брось ты, Клифф! Я разговаривал с Альбертом.
Он ничего не сказал. И взгляду него потух.
— Тебе незачем волноваться, — сказал я. — Моя цель — не ты. А те, кто это сделал. Ты предложил мне сделку. Я принимаю твое предложение. Но сначала тебе придется рассказать мне все, что ты знаешь. Правду. Я хочу иметь полную картину.
Он несколько раз затянулся и в задумчивости скосил глаза на кончик сигареты, пытаясь решить, следует рассказывать мне всю правду или нет.
Наконец он решил, что следует.
— Как я сказал, я узнал после твоего ухода, — начал он.
— Что, Клифф?
— Что ты брат Фрэнка. Я позвонил Флетчерам. Они и рассказали мне.
— Что рассказали?
— Немного. Но они знали насчет Фрэнка. Это сразу стало понятно.
— Как?
— Из-за того, что сказал один из них.
— Что?
— Не помню точно, что-то типа того, что интересы Киннера — это их интересы. Что-то вроде этого.
Я пошевелил пальцами ног.
— И что они велели тебе сделать?
— Что ты имеешь в виду?
— Не морочь мне голову. Джеральд и Лес отдают приказы. Что они приказали тебе?
Брамби уставился на свою сигарету.
— Не поднимать шум из-за того, что Киннер решил подставить меня под твой удар. Они велели мне отойти в сторону.
— Они не попросили тебя помочь?
— Нет.
— Интересно почему?
Брамби не ответил на мой вопрос.
— Итак, — сказал я, — ты узнал, что я брат Фрэнка. Что ты почувствовал? Как эта новость подействовала на тебя?
Молчание.
— Клифф?
— Ты преследуешь тех, кто разделался с Фрэнком.
— И?
— Возможно, ты думаешь, что я один из них.
— Почему?
Брамби передвинулся так, чтобы сидеть лицом ко мне.
— Я вынужден был сделать это, — сказал он. — Но я не знал, кто он такой. Я не знал, что он твой брат.
— Клифф, что ты был вынужден сделать?
— Я уже говорил тебе, что они собирались разделаться со мной. Я должен был найти способ напасть на них первым.
Я ничего не сказал. Брамби отвернулся и уставился в стену.
— Я проанализировал все, что мне рассказывала Гленда. Обо всех операциях и сделках, в которых они замешаны. Ты же знаешь, что я имею в виду. Одно направление их деятельности заставило меня призадуматься. Это фильмы и фотографии. То, что они отсылают Флетчерам.
Он сделал паузу, давая мне возможность высказать свои комментарии, но я промолчал.
— Если есть эти фильмы и фотографии, значит, есть и актеры. А когда привлекаются юные таланты, вся эта продукция идет нарасхват. И чем юнее талант, тем лучше. Здесь нет предела. Однако это рискованно. Достаточно одной ошибки с подбором актеров. Даже знакомые мне чины в полиции не смогли бы замять такой случай. И поэтому они решили поставить на это дело Эрика. Он очень ловкий. И очень осторожный. Просто им очень не повезло.
— Не без твоей помощи, — сказал я.
Он кивнул.
— У меня не было определенной схемы. Просто был шанс, что это сработает. И я решил попытаться. Я спросил Гленду, не снималась ли она в фильме с несовершеннолетними. Она принесла эту пленку, и я спросил, знает ли она, как зовут девочку. Она не знала, и тогда я пошел к Альберту. Он мне все рассказал.
— Гленда знала, какова твоя цель?
— Нет, она никогда ни о чем не спрашивает. Делает, как ей говорят, и все.
— И что ты, Клифф, сделал потом?
