Ричард Пратер - Тепло оружия
Казалось, что они даже подрагивают от нетерпения, так им хочется сорваться с места и влететь. Возможно, мне снова начинала лезть в голову всякая чушь, потому что в какой-то момент я действительно представил себе, как дикие птицы парят высоко в небе, устремляясь в даль, исчезая за горизонтом, а потом возвращаясь назад; и нет у них своего теплого гнездышка; короче говоря, мозги у меня оказались забиты всякой ерундой на птичью тему.
Но через мгновение ото всего этого птичьего бреда не осталось и следа. Потому что совершенно внезапно произошло сразу несколько событий. Целая куча. И все они оказались даже очень примечательными.
Красавица закончила с потягиваниями. Ее руки по-прежнему лежали вдоль туловища, но она друг разжала ладони и растопырила пальцы.
В этот момент я услышал тяжелый топот у себя за спиной, кто-то торопливо шел через холл.
Девушка порывисто приподнялась, садясь в шезлонге — это было резкое движение “попрыгунчика”, игрушечного чертика на пружинке, выскакивающего из коробки, как только открывается крышка.
“Дилли Пикл, вас ожидают…”
Тем же быстрым движением она спустила ноги на землю, оказываясь спиной ко мне, и сняла с головы соломенную шляпу. Мне не было видно её лица, но со спины она тоже выглядела просто потрясающе, и ещё у неё были длинные золотистые волосы, тяжело спадающие на плечи.
Тем временем человек, бежавший через холл отеля, выскочил на улицу через двери, находившиеся всего в нескольких футах слева от меня. Краешком глаза я видел, как он поспешно направился к бассейну. Это был рослый мужчина в спортивной рубашке из желтого шелка, ярко-желтых шортах и сандалиях. Судя по всему, он пребывал в приподнятом настроении, смеялся, махал руками и что-то выкрикивал, очевидно желая привлечь внимание кого-то находившегося в дальнем конце бассейна.
Девица встала со своего шезлонга и начала поворачиваться лицом к холлу.
И тут я узнал бегущего человека.
Это был Эдвард Уоллс. Или просто Эд — если, конечно, это было его настоящее имя.
Я сделал шаг влево, к тем дверям, через которые он только что вышел и поглядел ему вслед — он остановился рфдом с рыжеволосой девицей, сидевший на краю бассейна и болтавшей ногами в воде и наклонился к ней.
Но это был единственный шаг, который мне удалось сделать. Потому что в следующий момент просто застыл на месте от изумления.
Я даже забыл про Эда Уоллса. Правда, совсем ненадолго, но я больше действительно не обращал на него никакого внимания.
Потому взглянул в лицо красотке, как раз в тот момент, когда она взглянула в сторону холла — и тут же поспешно отвернулась.
Это было прекрасное лицо, и мое прежнее предположение, что она скрывает его под полями шляпы лишь потому что в нем имеется какой-либо изъян, наверное было одной из главных ошибок, совершенных мною в тот день. Черты её лица были даже более безукоризненны, чем её тело, это был предел мечтаний.
Но именно это лицо мне уже доводилось видеть и раньше. Когда обладательница его стояла среди толпы, завороженно глядя на “мой” труп на тротуаре перед “Гамильтон-Билдинг”.
И тут я все понял. Ну, если и не все, то, по крайней мере, кое-что. Но сначала в моем мозгу возникла лишь одна-единственная мысль. Один коротенький вывод, всего три слова.
Дилли Пикл — женщина.
Глава 16
Она все ещё стояла рядом с шезлонгом, глядя в сторону бассейна, когда я подошел к ней со спины. Темные очки я снял, в них больше не было необходимости.
— Привет, Дилли, — поздоровался я.
Она обернулась, поднимая глаза и останавливая взгляд на моем лице.
Я ждал, когда на нем отобразится удивление, когда она переменится в лице, как это было несколько часов назад.
Глядя на меня, она ещё раз моргнула своими светло-карими глазами, и затем началась реакция. Видимо, для неё это было некоторым потрясением — или по-крайней мере, удивлением — но только ожидал я совсем другого.
Ее томные глаза внезапно округлились. Рот приоткрылся. “О-о,” — вздохнула она, поднося руку к лицу и касаясь ей щеки. И затем снова: “О-о”.
— Что, удивлены?
— О-о, Шелл! То есть… мистер Скотт. Боже мой, о, боже мой. — Она заломила руки, изображая искреннее смущение, задевая при этом запястями груди, которые теперь тоже довольно смущенно покачивались.
— Откуда вы здесь? — чуть слышно выдохнула она.
— Прямо от самого “Гамильтон-Билдинг”, Дилли. Можешь считать, что я воскрес из мертвых.
— Нет, не напоминайте мне об этом, Шелл… то есть, мистер Скотт.
— Дилли, можешь называть меня просто по имени.
— Ладно, Шелл… А почему вы называете меня Дилли? Вы ведь именно так сказали?
— Именно так.
— Но почему?
— А как же мне ещё вас называть? Ведь это вы и есть. К большому сожалению для нас обоих.
Я сказал это на полном серьезе, особо подчеркнув последюю фразу, потому что девушка была поистине великолепна, прелестна и неподражаема в своей красоте. Таких женщин, как эта, даже мне доводилось встречать весьма не часто. Так что можете себе представить, как тоскливо делалось у меня на душе лишь от одного осознания того, что между нами ничего нет и быть не может. По крайней мере, ничего хорошего.
И что она себе возомнила? Думает, что может сначала подослать ко мне наемных убийц, а затем рассчитывать на прощение лишь по причине собственной сексапильности, соблазнительной фигуры, призывного взгляда, бархатистой кожи, с виду похожей на мед, растаявший от тепла солнечных лучей, и волнующе-полных губ…
— Кто я? — переспросила она.
— А? Что?
— Кто, вы говорите, я такая?
— Дилли. Вы Дилли Пикл.
— Ди… как-как?
Тем временем придурки из администрации все ещё продолжалии вызывать её по радио.
“Дилли Пикл, вас ожидают…”
Мне следовало бы предупредить их заранее, что одной-двух минут было бы вполне достаточно.
— Вы имеете в виду вот это… того, кого они объявляют? — удивленно уточнила она.
— Именно. И не пытайтесь меня провести, Ди… — и даже не помышляйте — все равно у вас ничего не выйдет.
— Но меня зовут Бирма. Ничего не понимаю.
— Бирма — ну да!
— Не Бирманда. А Бирма О'Хэйр. Мой отец Рейджин О'Хэйр.
Я озадаченно разглядывал её.
— Вы должны знать его, Шелл. Он репортер, пишет для “Геральд-Экзаминер”. И именно от него я и узнала о вас и обо всех ваших делах. От него из из моих альбомов с вырезками.
— Из вырезок?
Она потупилась и отвела взгляд.
— Послушайте, — сказал я, — если вам хочется поболтать об ерунде, то по дороге в город у вас будет такая возможность.
— Отлично, — сказала она и улыбнулась.
У неё были красивые зубы. Идеально ровные, они прямо-таки светились белизной, подчеркиваемой сочным цветом её соблазнительных губ…
Почему она улыбалась?
— У нас даже будет возможность поболтать, пока вас будут регистрировать и определять за решетку, — сказал я. — Это ещё не арест — пока еще. С этой формальностью полиция управится сама. Так что вряд ли мне стоит рассказывать вам о том, что вы не обязаны что-либо говорить, в чем-то признаваться или даже каяться, и то, что у вас есть право воспользоваться услугами адвоката, а в том случае, если вам это не по карману, мы вам его предоставим. Ну так что, пошли?
Теперь в её взгляде угадывалось явное недоумение.
— Полиция? — спросила она. — Какая ещё полиция?
— Та, куда я вас сейчас отвезу. Чтобы вас засадили в тюрьму по всем правилам.
Она прошла мимо меня, развернулась и снова уселась в свой шезлонг. Сложила руки под грудью, обхватывая локти, что приподняло её бюст ещё дюйма на три. По меньшей мере.
Я же ещё некоторое время вспоминал о том, как она проскользнула мимо меня, обращая особое внимание на те замечательные манипуляции, которые ей удавалось проделывать с некоторыми частями своего тела. Вот это да! Действительно здорово. Они у неё совсем как живые. Птички, сидящие в уютном гнездышке и расправляющие крылья, чтобы взлететь…
— Я не понимаю, — воскликнула она. — Что вы хотите этим сказать?
— Обождите немного, — сказал я. — Всего полсекунды.
Она опустила руки, а затем опять сцепила их под грудью.
— Вы что, не можете посидеть смирно? — поинтересовался я.
— Что вы имеете в виду?
— Просто сидите смирно, вот и все. И не надо махать руками…
— Но полиция! При чем тут полиция?
В какой-то момент у меня перед глазами снова все поплыло, она как будто выпала из фокуса, изображение снова как будто начало двоиться, но затем все пришло в норму, как это бывает, когда удается навести резкость.
Слегка тряхнув головой, я сказал:
— Перестаньте. Я видел вас у “Гамильтон-Билдинг”. Сегодня, в начале третьего. Так что, Дилли, отпираться бессмысленно.
— Ну разумеется — только прекратите называть меня Дилли, ладно? Зачем бы мне отпираться?
