Сергей Устинов - Стеклянный дом, или Ключи от смерти
Если в подобной ситуации и можно что-то выяснить доподлинно, то бишь с получением хоть каких-то объективных доказательств, то все способы достижения этого были изобретены задолго до моего рождения и почему-то как один определяются исключительно в военных терминах типа: «разведка боем» или, например, «ложный удар». Цель и смысл у них в принципе одни и те же — своими действиями взбудоражить противника и спровоцировать его на встречные активные ходы, проследив за которыми, можно получить ценную разведывательную информацию о вражеских силах, планах и вообще разных секретах. Собственно, я уже достиг этого однажды с Малеем, и теперь собирался повторить то же в отношении Бобса: обозначил свое присутствие, слегка попугал, чуть-чуть пошантажировал. Одновременно расставил силки и теперь ожидаю, попадется ли в них что-нибудь стоящее. Познакомившись в первом приближении с нервическим характером господина Блумова, я надеялся на довольно скорую реакцию с его стороны.
Обо всем этом я размышлял, неспешно дрейфуя в сторону оставленного неподалеку «кадета», где, согласно моим чаяниям, под передним сиденьем уже должен был вовсю крутиться магнитофон, записывающий разговоры в кабинете хозяина «Авто-Мира». Чтобы оказаться у цели, мне оставалось свернуть за угол, и я, скорее не из каких-то конкретных опасений, а просто по многолетней привычке делать это, находясь на работе, проверился. Нагнулся поправить шнурок ботинка около косо припаркованного к тротуару «жигуленка» и в его боковом зеркале сразу увидел «хвост».
Ну, вот и реакция. Правда не совсем такая, как ожидалось, но уж что скорая — несомненно. Даже, пожалуй, слишком.
Это, конечно, было неприятно. И главная из неприятностей — с «хвостом» мне нельзя к машине. Хорош бы я был через пару минут в своем «кадете», цепляя наушники на голову, чтобы проверить, идет ли запись! На глазах у «хвоста»...
Я срисовал его еще у проходной, в тот момент, когда покинул пределы строго охраняемой автомобильной зоны. Коротышка в линялой джинсовой курточке с такой же застиранной почти до полной бесцветности физиономией подпирал стенку на противоположной стороне переулка. Он автоматически запомнился мне именно потому, что стоял, а не двигался, как прочие прохожие. Так меня научили много лет назад: выходя на улицу, отметь всех, кто неподвижен, а спустя некоторое время постарайся определить, кто из них тронулся за тобой. Разумеется, хороший, профессиональный «хвост», в свою очередь, постарается не броситься тебе в глаза, найдет укрытие или, ожидая тебя, будет все время находиться в движении. Но мой торчал столбом на одном месте, не очень искусно делая вид, что пялится куда-то в небеса. Это хорошо, потому что может означать, что я имею дело не с профи. Если так оно и есть, оторваться от них будет легко. Но вот надо ли?
Для начала имело смысл, извините за невольный каламбур, проверить «хвост» на вшивость: во-первых, его качественные характеристики, во-вторых, количественные (сколько человек меня ведут), и наконец, при удачном стечении обстоятельств, попытаться выяснить, откуда, что называется, ноги растут. Приведя шнурки в порядок, я разогнулся и неторопливо двинулся дальше.
Как ни странно, первыми явились ответы на два последних вопроса. Явились в образе мрачного детины с запавшей мне в память литой и, как всякая чугунная болванка, маловыразительной мордой, которую Прокопчик в свое время художественно запечатлел сквозь бликующее стекло «беэмвушки». Остановившись у палатки уличного книготорговца, я минуты три, если не больше, лениво разглядывал цветастые обложки, один фантастический триллер даже повертел в руках, после чего резко положил его на место, посмотрел на часы, словно вспомнил, что куда-то спешу, и взял с места в карьер. Уже через десять шагов определив, что мой маневр вынужденно повторили еще как минимум трое: кроме чугуннолитого знакомца и застиранного коротышки дернулся поджарый жилистый парень в буром пиджаке. Из всего этого я сделал вывод, что следят за мной все те же ванинские бандиты, которые потеряли меня тогда на пути от онкоцентра. И их как минимум больше двух.
Собственно говоря, напрашивались и другие выводы. Пареньки действительно не профессионалы, и уйти от них труда не составит. Но сейчас меня занимало не это. Меня занимала мысль, что все, кажется, встало наконец на свои места.
Это ванинские стерегут в больнице старика Арефьева от непрошенных интересантов. А тот, кто искусственно поддерживает в умирающем миллионере жизнь, одновременно наняв охранять подходы к нему одну из самых крутых банд в городе, и есть выигрывающий время для новых преступлений убийца. И это ванинские же ведут меня от дверей офиса Блумова.
Значит, все-таки Блумов. Кобра гремучая, как нежно охарактеризовал его мой приятель Фиклин. Блумов, которому «живую душу погубить, что водички попить». Бобс «разберемся-сами». Похоже, я все-таки вычислил его, и теперь дальнейшее — дело техники. Вернее, дело за техникой. Надо отрываться от этих филеров-любителей и как можно быстрее возвращаться к «кадету». У меня аж зуд в ладонях начался от нетерпения — так хотелось немедленно узнать, не занесло ли уже чего интересного в мои электромагнитные сети.
Но, к сожалению, слишком торопиться при этом я не имел права: уходить от «хвоста» следовало без излишней экзальтации, их добросовестные насчет наших отношений заблуждения в будущем мне еще могли пригодиться. Поэтому я взял себя в руки и приступил к делу неторопливо, со всей серьезностью.
Прозрачный вечер густел на глазах. Но до настоящей темноты еще было далеко, поэтому просто потеряться где-нибудь в проходных дворах мне не удастся, придется применять иные способы. Лучше и эффективней всего было бы крутануть примитивный «сквозняк» — войти, скажем, в кафе, магазин или парикмахерскую, а выйти с другой стороны через служебный вход. Район был мой, знакомый с детства, и этот вариант на первый взгляд представлялся самым легким и простым. Но только на первый.
Уже направившись фланирующей походкой к известному заведеньицу, во дни моей юности бывшему безымянной общепитовской столовкой, а в последующей своей реинкарнации ставшему артистическим ресторанчиком с элегантным названием «Три О», я на полпути внутренне замер. То есть ноги мои все еще двигались в заданном направлении, по-прежнему имитируя рассеянную походку, но я уже знал, что «сквозняк» не годится. Сейчас мне, как лисице, надо не просто уйти от охотников, но еще и постараться увести их от норы, то бишь от «кадета». Увести подальше и только там потеряться уже окончательно.
В этом случае выбор сужается. Метро — отличный способ оторваться, можно спуститься по эскалатору и тут же по другому подняться, можно заклинить ногой дверь и выскочить из вагона, когда поезд уже тронется, есть и еще несколько столь же простых, сколь действенных способов, но все они не подходят к данному случаю, ибо явно демонстрируют мое желание избавиться от «хвоста». Срочно требуется что-то иное.
Переулок кончился, я оказался на углу проспекта и увидел довольно необычную для этого времени суток густую толпу, прущую по тротуару, как вода в половодье, со стороны расположенного поблизости стадиона, где, вероятно, только что закончился матч. К остановке подошел троллейбус, и возбужденные любители футбола толкаясь стали набиваться в него. Задние бесцеремонно напирали, уминая передних, даже снаружи было видно, что в салоне уже не протолкнуться, и я понял, что вот он, мой шанс. Пытаясь отрегулировать приток пассажиров, водитель закрыл переднюю дверь. Тут я ускорил шаг, вспомнил молодость и с разгону ввинтился в плотную людскую массу, осаждающую хвостовой вход.
Выяснилось, что это не так легко, сказывалось отсутствие в последние годы ежедневных когда-то тренировок, однако я справился. Во мне проснулся здоровый азарт, пришлось двумя руками уцепиться за поручень, надавить плечом, боднуть кого-то головой, но в конце концов я все-таки оказался на задней площадке. С сожалением отметив, что по крайней мере Бурый Пиджак и Чугунная Болванка успели последовать моему примеру. Куда делся Линялый, я сразу определить не успел и было обрадовался, что одним филер-ком у меня теперь за спиной меньше, но скоро выяснилось, что торжествовать рано. Едва троллейбус тронулся с места, в заднем стекле я увидел знакомый зелено-бутылочный нос BMW-320 и сделал огорчительный вывод, что меня ведут несколько большими силами, чем мною предполагалось.
Ну что ж, не остается ничего иного, как начать резать «хвост» по частям. Энергично заработав локтями, я стал пробираться в глубь троллейбуса.
Путь оказался, мягко говоря, тернист. Сжатая под большим давлением масса болельщиков состояла главным образом из довольно нехилых мужиков, взвинченных только что закончившимся зрелищем, и проталкиваться сквозь пропахшие потом, чесноком и пивом тела было делом не самым легким и приятным. Мне отдавили ноги, а пару раз вполне чувствительно заехали локтем по ребрам, еще отлично помнящим вчерашнего Фиклина со «слеппером». Но игра стоила свеч: моим филерочкам, которые тоже яростно продирались мне вслед, доставалось еще горше от разъяренных мной пассажиров, ребятки постепенно отставали, и можно было надеяться, что, когда на очередной остановке я предприму последний рывок к передней двери, они за мной не успеют, попросту застряв в вязкой человеческой пробке. А если и успеют, то не все. Периодически, чтобы мои передвижения не носили внешне чересчур целенаправленный характер, я останавливался, краем глаза поглядывая за своими опекунами. Вот во время одной подобной передышки, опустив глаза, я и увидел нечто такое, от чего на лбу у меня выступила мгновенная испарина: буропиджачный тип сжимал в правой руке нож.
