Дарья Кожевникова - Исповедь Цирцеи (СИ)
Гена оказался в раздевалке почти одновременно с Аглаей, и по его глазам она поняла: все в порядке!
— Сейчас чай будет, Айка! — пообещал он. И кивнул, подтверждая, что дело сделано. Аглая, болезненно морщась, сняла свои браслеты. Правый, как оказалось, действительно просвечивал прорехами, оставшимися от клыков.
— Помощь нужна? — это врач заглянул к ней. Увидел ее руки и выдал свой вердикт: — Пока только холод! Тебя обезболить?
— Неплохо бы, — согласилась Аглая. — И с собой дайте мне ампулу, дома еще уколюсь.
Доктор ушел. Вернулся со шприцом и собранным для Аглаи пакетиком. Сделал укол, сказал:
— Ничего, до свадьбы заживет. Предшественнице твоей сегодня меньше повезло.
— А что случилось? Вроде у нее только бок был располосован.
— Фаланги двух пальцев ампутировать придется. Раздроблены зубами, шансов собрать никаких. Хорошо еще, что на левой руке.
— Н-да… — потупилась Аглая. На пороге показался Гена с подносом. Но, оттеснив его, в каморку влетел разъяренный шеф:
— Это что такое было?! — заорал он с ходу. — Ты что себе позволяешь?! Что это еще за заигрывания с посетителями?!
Гена открыл было рот, чтобы вступиться, но тут в каморку вошел и сам объект скандала — хозяин Пастены. Его появление заставило шефа резко сдуться.
— Прошу вас, не обижайте девочку, — проворковал Кирилл. — Цирцеечка, я очень, очень польщен! Такой милый и приятный сюрприз. Я сохраню ваш подарок на память.
Аглая улыбнулась. Не столько Кириллу, сколько тому, что шеф покинул раздевалку, двигаясь по стеночке. Но Кирилл, ободренный ее улыбкой, спросил:
— Цирцеечка, может, мы как-нибудь встретимся с вами? Вы сохранили мою визитку?
— Да, конечно. Обязательно встретимся. Но только не сегодня, — Аглая показала свои руки, высунув их из-под ледяного компресса.
— Бедная девочка! — ахнул Кирилл. — Как же так?
— Наш… гм… спорт вообще травматичен, — вздохнула Аглая. — И Цепень, конечно — это не ваш монстр, но кое на что тоже способен.
— Поправляйтесь, Цирцеечка, — очень искренне сказал Кирилл. И, покосившись на стоявшего мрачной статуей Гену, добавил: — Ухожу, не буду вас беспокоить. Вам ведь надо отдохнуть.
— По лезвию ходишь, Айка, — проворчал Гена, проводив его взглядом. — Зачем кидаешься пустыми обещаниями о встрече? Смотри, как бы он к тебе всерьез приставать не начал, как наш жабомордый Борюся к Аллочке.
— Этот не такой, — возразила Аглая.
— Ты-то откуда это знаешь?
— Чувствую. Ладно, это сейчас не главное. Ты все сделал, да?
— Сделал. С ошейником ты здорово придумала, и главное, вовремя, а то я уж отчаялся.
— Спрятал шприц надежно?
— Ну ты что, Айка? Нельзя его было прятать. Денис будет его искать. Если найдет, то решит, что сам выронил. А если не найдет, то поймет, что точно вытащили. А кто и зачем?
— Что ты со шприцем сделал?
— Вылил содержимое, набрал столько же чистой воды, тщательно обтер и подкинул обратно в зал. Если будет искать, пусть найдет.
Аглая вытянулась на кушетке и блаженно вздохнула:
— Вот и прекрасно!
И действительно, вечер закончился благополучно. Афродита выстояла свой последний бой с ущербом здоровью, конечно, но не жизни. Денису же, по словам наблюдавшего за ним Гены, досталось от Бориса не по-детски. После окончания боев Денис не сразу покинул зал, а что-то еще искал, заглядывая под столики. А вот Аглая оказалась в прибыли. Когда она уходила, шеф перехватил ее на крыльце и сунул купюру, выдавив из себя:
— Вот, держи! Велено тебя премировать за вовремя организованную эвакуацию пса. Хотя, по-хорошему, высчитать бы с тебя за утраченный аксессуар.
— Служу России! — криво усмехнулась Аглая. — А что до аксессуаров, то мне теперь еще и правый браслет новый нужен, старый Цепень изодрал до дыр.
Шеф ничего не ответил, лишь злобно фыркнул и ушел, но Аглая знала: к следующему бою все будет. Неловко сунула в сумочку денежку распухшей рукой. Значит, «телефонист» не только узнал ее, но и доложил о ее действиях начальству. Ну что ж, это хорошо, пусть Борис будет уверен в том, что она всеми силами оберегает интересы его клуба.
19
На следующий день Аглая едва шевелила забинтованной рукой. Левая рука и расцарапанная голова на этом фоне болели меньше, но свою лепту в общее состояние тоже вносили. Хорошо хоть, у Аглаи было при себе обезболивающее. И тем не менее, на работе все едва не валилось у нее из рук. Чтобы коллеги не строили всяких домыслов на этот счет, Аглая на сей раз сама озвучила версию о том, что вчера ее сбил какой-то псих на спортивном велосипеде. Лучше уж играть в открытую, чем пытаться скрыть очевидное и потом гадать, что коллеги при следующей встрече выложат следователю. Тот пока не давал о себе знать, что в данный момент Аглаю только радовало.
Кое-как отработав смену, она пошла домой. Хотелось зайти в магазин, сделать покупки и приготовить что-нибудь особенное к завтрашним Аллочкиным соровинам, но весь запас мужества Аглая истратила на работе, и теперь у нее была только одна мечта: доползти до дома и упасть на кровать. «Прости, Алка! — мысленно обратилась она к подруге. — Я уверена, что ты меня поймешь…»
Возле дома Аглаю стала познабливать. Чувствуя себя совершенно разбитой, она с трудом поднялась по лестнице. Да, Алка поняла бы ее без слов, она сама не раз бывала в подобном состоянии. А вот Ромка… Едва Аглая открыла дверь, как брат встретил ее у порога. Взгляд у него был какой-то сумасшедший, и она с трудом подавила в себе желание выскочить обратно на лестничную площадку.
— Давай, давай, заходи. Не стесняйся, — сказал брат, заметив ее порыв. — Ты ведь у нас девочка не из робких.
Аглая прошла вдоль стены к вешалке, оставила там сумку. Ромка следил за каждым ее движением. Потом отъехал, пропуская в ванную.
— Да что случилось-то?! — не выдержав, она остановилась на полпути, развернулась к брату лицом. Мысли в голове вертелись разные: следак приходил? Или снова наведывались Борюсины шавки? В кухне как будто кто-то был… Но если бы Аглае угрожала хоть какая-то опасность, брат, она это твердо знала, не позволил бы ей войти.
— Смотря когда, — ответил Ромка. А потом кивнул на просторные рукава Аглаиной блузки и потребовал: — Руки мне свои покажи!
— Тебе как, в простом или в неприличном жесте? — уточнила она, наконец-то сообразив, что произошло. — Генка у нас?
— Был недавно. Ушел, не дождавшись тебя, ему на работу в ночь. Приедет завтра к обеду. Я его клятвенно заверил, что он увидит тебя целой и невредимой… — и вдруг, перейдя на крик, он выплеснул: — Дура ты!!! Дура ненормальная!!! Да как только у тебя хватило мозгов?! Да если бы я… — не договорив, он со звериным стоном закрыл руками лицо.
— Ромка! — Аглая не смогла остаться безучастной и кинулась, на пол перед коляской. Она сделала это с опаской, ожидая, что брат может ее оттолкнуть. Но не оттолкнул. — Я знаю, что и ты бы для меня сделал не меньше. И делал ведь, пока мог. Просто теперь пришла моя очередь.
— Молчи лучше! — выдохнул Ромка сквозь сомкнутые пальцы. — Мойся и ешь, все для тебя приготовлено. И ложись, отдыхай. Дура! Дура, каких свет не видывал!
— Вся в тебя, родная кровь, — Аглая поднялась и поцеловала его склоненную голову. Вымылась кое-как, аппетита и вовсе не было, но она все-таки добросовестно поковырялась в тарелке, из уважения к стараниям двоих мужиков, что здесь хозяйничали ради нее. А потом наконец-то добравшись до вожделенной постели, растянулась, едва не застонав от удовольствия. И съежилась, потому что снова зазнобило. И уже засыпая, почувствовала, как брат заботливо укутывает ее одеялом.
Утром Ромка не привез ей кофе в постель только потому, что не смог этого сделать чисто физически. Но на плите все было готово, и стол накрыт. Однако, вопреки такой заботе, с Аглаей брат почти не разговаривал.
— Слушай, хорош уже на меня дуться, — не выдержала она после второй чашки кофе. — Да и за что, скажи на милость? Мне нужны были деньги, и я их зарабатывала, как могла. А если все делала тайком от тебя, так ведь иначе бы не получилось.
— И не получится больше, — перестав отводить от Аглаи взгляд, Ромка наконец посмотрел на нее. — Потому что с этого дня я запрещаю тебе. Слышишь? Позавчера это было в последний раз! Конечно, следить за тобой я не могу, но теперь каждый раз, как ты будешь приходить домой позже обычного, будешь показываться мне. И если я замечу хотя бы один синяк… Айка, я не шучу, я вены себе вскрою! Не нужны мне протезы такой ценой! И если ты сама не остановишься, я сделаю так, что у тебя больше не будет нужды продолжать.
— Вот потому я все от тебя скрывала! — в сердцах воскликнула Аглая, с силой швыряя на стол чайную ложку. — Мне осталось всего ничего! Как свою башку в петлю совать, так он мастак! А как…
— Вот именно: свою, а не чужую!!! — вспылил он. — И ты знаешь, чем это кончилось! Тоже решила рискнуть? Так учись даже не на моем, а на Алкином примере! Я не допущу, чтобы моя молодая и здоровая сестра, пытаясь подремонтировать брата-инвалида, рисковала ради этого своим будущим!
