Игорь Срибный - Летучие мыши
- Кум, остаёшься здесь – охраняешь женщин и держишь под пулемётом весь фасад здания. В случае попытки бандитов уйти через окна, стреляешь на поражение.
- И вам, женщины, пару слов! – старший обернулся к Дарье и Насте. – Всё, что вы здесь сейчас видели и слышали, вы должны забыть сразу же после завершения нашей операции. Вы нас не видели. Как и мы вас! Все, кому положено знать о нашем пребывании здесь, знают! Больше никто ничего знать не должен! Это ясно?
Женщины одновременно кивнули и переглянулись.
Мгновение, и лес опустел… Люди в чёрной униформе исчезли, растворились в зарослях, не шелохнув листа…
Только пулемётчик, которого старший назвал Кумом, удобно раскинулся за толстенным дубовым стволом, медленно обводя стволом фасад здания…
Могила – в недалёком прошлом разведчик из группы Седого, а теперь старший лейтенант Могильченко, уже полтора года командовал группой. Два года учёбы и полгода стажировки в должности – и у группы появился новый командир. Могила всегда помнил, кого он сменил на боевом посту, и во всём старался походить на Седого. Когда они получили из УВД края сообщение по поводу Сербина, группа собралась в течение получаса. Вопрос с «вертушкой» решился практически мгновенно, и через час группа была уже в воздухе. Получив исчерпывающую информацию о событиях, предшествующих исчезновению Сербина, разведчики выдвинулись в лесной массив, из которого предварительно были выведены все поисковые группы МВД и МЧС. Никто не должен был путаться под ногами, когда работает спецназ…
Разведчикам предстояло сделать немалый круг, чтобы подойти к фасаду «Замка» не замеченными из окон, и Могила постоянно торопил пацанов, осознавая, какая опасность угрожает командиру. А Седого он по-прежнему считал своим командиром, и если бы сейчас он был рядом и отдавал приказания, Могила выполнял бы их, не задумываясь! Но Седого не было, к сожалению, рядом, и Могила болезненно переживал своё состояние. Он бы не простил ни себе, ни ребятам, если бы они опоздали на секунду, чтобы спасти командира!
Вскоре в прогалах между ветками замелькали стены из ракушечника. Могила остановил группу и выслал вперёд разведку, чтобы обезопасить подход группы.
Разведчики рассредоточились, готовые по сигналу Могилы начать выдвижение к стенам «Замка».
Потянулись томительные минуты ожидания…
Могила подтянул перчатки и перевёл ВСС в боевое положение. Он дрожал от нетерпения и боевого азарта… Он жаждал сцепиться с бандитами, которые угрожали жизни Седого…
Он был готов к немедленным действиям. Могила обвёл взглядом разведчиков и увидел расслабленные спины, пальцы, подрагивающие перед тем, как лечь на спусковой крючок, увидел стальной блеск глаз в прорезях масок… и успокоился. Он теперь точно знал, что эти парни не дадут бандитам ни единого шанса.
Седой будет жить!
Глава 9
- Сербин, ты можешь сказать мне, о чём ты думал всё это время? – тихо спросил Вазген, не отрывая рук от лица. – С того момента, как приехал сюда и понял, что мы в любом случае, при любом исходе всех вас убьём?
- Я думал, что я должен сделать, чтобы этого не произошло! – Егор закурил.
- Но ты ведь сам начал нас провоцировать на это! Ты вырубил Гено, лишив нас развлечения - небольшого зрелища в виде стриптиза…
- Я гораздо старше вас всех, Вазген. Поэтому я старомоден, и я офицер. Мужчины, подобные мне – они из другой жизни, которую вы не застали, и они всегда встают на защиту своих женщин… Но ты вряд ли поймёшь меня…
- Но ни Дарья, ни эта девка из аптеки, из-за которой мы попали в дерьмо, - не твои женщины. Ты их даже не видел никогда до своего приезда в «хибару»!
- Я же сказал, что ты не поймёшь…
- Ты подвёл уже итоги своей бурной жизни? – спросил Вазген, вставая.
- А так ли уж это нужно?
- Ну, не знаю! Может быть, ты хочешь подумать о том, что хотел бы сделать ещё в этой жизни, но уже никогда не сделаешь?
- И это мне известно без раздумий! – ответил Егор и бросил окурок под ноги Вазгену. – Я не хотел бы умереть, чтобы ты продолжал жить!
Вазген рассмеялся. Но в смехе его не было веселья.
- А мне насрать, землячок, на твои мысли! Ты умрёшь, а я останусь жить! И здесь не нужно обращаться к Космосу или к трудам Платона! Так будет!
- Я знаю, - спокойно сказал Сербин, глядя в лес. За долгие годы службы он научился видеть лес. И он заметил тени, мелькнувшие метрах в пятидесяти от опушки, словно пара летучих мышей пролетела. Сердце его сжалось от боли – так могли двигаться в лесу только разведчики, появляющиеся из ниоткуда и исчезающие в никуда. И только человек, привычный к их действиям, в состоянии заметить эти передвижения…
Вазген вдруг подобрался, напрягся телом, глядя на Сербина.
- Ну, и что ты там увидел? – он старался говорить спокойно, но это мало ему удавалось.
- Твою смерть, - сказал Сербин.
- Они готовятся к штурму? – спросил Вазген. – Что ж, землячок, это твоя последняя остановка…
Сербин сжал кулаки… Он понял, что его время на этом свете истекло.
- Ну что, Сербин, готов к смерти? – Вазген взял в руки карабин.
- Хороший день для того, чтобы умереть! – ответил Сербин. Крик отчаяния готов был вырваться из его груди. Но голос, на удивление, не дрогнул.
- Сербин! Ты быть хоть в этот момент задрожал! – заорал Вазген. – Хоть бы словом обмолвился о пощаде, твою мать!
- Я же сказал – не дождёшься!
- Поражаюсь твоему хладнокровию! Ты ни разу не поддался панике! Ни-ра-зу! Я просто восхищаюсь тобой, хотя ты в это можешь не поверить!...
- Теперь это уже не имеет никакого значения! – сказал Егор. К нему вдруг пришло нежданное спокойствие.
Вазген внимательно смотрел на него, о чём-то размышляя…
- Ладно, землячок! – сказал он, и закурил, удерживая карабин поперёк груди. Некоторое время он стоял, покачиваясь с пятки на носок. – Интересно, сохранишь ли ты своё хладнокровие до конца… Я тебе расскажу кое-что… Ты, конечно, не узнал Гено?
- Я видел его впервые в жизни! – твёрдо ответил Сербин, не понимая, к чему клонит Вазген.
- А вот здесь ты ошибаешься! – Вазген ухмыльнулся. – Вспомни-ка – белый внедорожник, парочка ребятишек в нём, крутой поворот на Головинку… Ну, вспомнил?
Сербин промолчал.
- Гено тогда был худеньким мальчишкой, а не толстым боровом, каким ты его увидел сейчас. В тот день он с кентом впервые в жизни попробовал гашиш. И их так «растащило», что потянуло на подвиги. Гено угнал отцовскую машину, и мальчики выехали на трассу. Дальше ты знаешь, но не всё… Отец Гено – мент. И именно он расследовал это дело. Он, конечно, отмазал Гено вчистую, но избил, как собаку. И месяц не выпускал за порог дома… С того дня Гено никогда не садился за руль. Боялся… Но зато, плотно присел на наркоту!
- Фамилия Гено – Петросян? Это он тебе рассказал историю того ДТП?
- А ты догадлив, землячок! Да. Его фамилия была! Петросян. И это он мне рассказал историю той аварии, когда я поинтересовался, почему он никогда не садится за руль... Остальное несложно было додумать, когда я прочёл газетные вырезки из твоего чехла для ноутбука. Сопоставить факты несложно, когда они есть!
- Довольно неожиданный поворот! Даже не знаю, как к нему относится…
- Я тебе скажу, как! – Вазген пристально взглянул в глаза Сербина. – Скажу… Бог всегда почему-то находится на твоей стороне, Сербин! Ну, любит он тебя, что уж тут поделать?! А я с этим старичком воевать не собираюсь! Всё равно проиграю!
Вазген вдруг сделал шаг в направлении Егора и неожиданно швырнул ему карабин. Сербин инстинктивно поймал его за цевьё, больно ушибив пальцы.
Вазген повернулся к нему спиной и спокойно пошёл к выходу на лестницу.
