Росс Макдональд - Встретимся в морге (Испытание злом)
— Какое вы право имеете так говорить?
— Никакого. Просто хочу выяснить все до конца.
Блики огня из камина пригвоздили к стене ее огромную тень. Она трепетала наверху, похожая на бабочку в ореоле черного пламени.
— Я любила его, — сказала Хелен Джонсон, — по-своему. Разумеется, мне было известно, что он богат, а я вкалывала всю свою жизнь и все же вышла замуж не из-за денег.
— А из-за чего?
— Вы жестоки, — сказала она, опустив голову.
— Происходящее жестоко само по себе. Я хочу увидеть окончание спектакля.
— Я жалела Эйбеля. Он умолял меня стать его женой, боялся лишиться сиделки, боялся одиночества, смерти. И он так хотел сына... Да, вы были правы. Действительно, необходимо все прояснить.
— Действительно...
— Он был старше и с трудом тащил меня и сына по жизни. Изо всех сил старался держаться молодцом, но даже Джейми был ему в тягость. Представьте себе деда, который вместо внука нянчился с собственным сыном! Конечно, Эйбель любил мальчика, но не мог заниматься с ним целыми днями. Это было одной из причин, почему я позволяла Джейми столько времени проводить с Фредом Майнером, и, как я теперь понимаю, самой большой ошибкой. Я столько дров наломала!..
Она заломила руки. Я услышал тихий хруст.
— Не следует во всем винить только себя. Ваш муж тоже был неравнодушен к заготовке дров.
Она смотрела на меня в каком-то изумлении.
— Да, только что собиралась вам сообщить. Я узнала, что он мне не доверял. Но, быть может, вам все известно?
— Я разговаривал с человеком по фамилии Бурк. Он владелец частного сыскного бюро в Голливуде.
Она прижала руки к груди и вздохнула. Ее волосы, словно застывший огонь, словно обретшее форму темное пламя, взвились надо лбом. И тогда я подумал: пусть виновна, но все равно она — великолепна.
— Я была верна Эйбелю. Наверное, странно говорить об этом вам... Я никогда и ни с кем не обсуждала свою семейную жизнь и вряд ли найду в себе силы сделать это вновь, хотя ни в чем не виновата. Быть может, мне не следовало позволять Ларри возить меня развлекаться, но до сегодняшнего дня я и не думала, что Эйбелю может прийти в голову меня подозревать. Впрочем, его ревность не была для меня тайной.
— Это со всяким может случиться.
— Особенно со всяким старым человеком. Сейчас, как видите, мне не до жалости, она куда-то улетучилась. Последняя капля просочилась в песок неизвестности после того, как несколько часов назад он мне сообщил, что шпионил за мной!! А ведь последние шесть лет я только и делала, что нянчилась с ним!
— Он вам сам об этом рассказал?
— Да. Когда я вернулась из морга, то описала ему мертвого человека. Подумала, что, быть может, он видел кого-нибудь подобного на железнодорожной станции. Эйбель по описанию понял, кто это: частный детектив, который несколько месяцев тому назад шпионил за мной.
Она поднялась и подошла к окну. Ее тень, приняв угрожающие размеры, прокатилась по стене, словно надвигающаяся неотвратимая кара.
— Эйбель понял, что натворил. Именно он ответственен за то, что началась серия этих жутких убийств. Он сделал неверный шаг, а все остальное — последствия. — Она задумалась. — Вы действительно обвиняете меня в убийстве Эйбеля?
— Ларри поспешил с выводами. Я просто не исключаю подобную возможность.
— А я исключаю. Эйбель сам себя убил. Он не мог примириться с мыслью о том, что натворил. Сам сказал мне об этом перед смертью.
— Это был преднамеренный суицид?
— Мне бы не хотелось называть это так. Он ведь не застрелился и не принял яд. В его состоянии это было необязательно. Эйбель встал с постели и разгромил комнату в щепы. Он переломал все — кусок за куском — в пыль. Я попыталась его остановить, но — тщетно. Сказал, что стоит мне сунуться и он меня прикончит. Эйбель умер от ненависти к себе. А еще от ярости. Когда шум затих, я вошла и увидела его лежащим в груде обломков.
— Хелен, почему бы вам не отдохнуть? Это был ужасный день...
— Не могу. День действительно невероятный, но сейчас мне не до сна...
— У меня есть немного нембутала...
— Нет, — произнесла она резко. — В доме достаточно снотворного. Я предпочитаю не спать. Это может показаться нелепым, но мне кажется, что если сконцентрироваться на мысли о том, где сейчас находится Джейми, то я это в конце концов узнаю.
— Вы его очень любите...
— Его все любят. А я больше всех. Он мой сын.
— Вполне возможно, что Майнер отвез мальчика куда-то в пустыню. — Я рассказал ей о «расписании» Лемпа, которое отдал Форесту. — Не знаете ли вы какого-нибудь места, где он мог бы схорониться?
— Нет. Фред ненавидел пустыню. — Задумчиво добавила: — У нас там есть небольшое бунгало... Но не повез же он Джейми в наш собственный дом!
— Чего зря гадать! Понимаете, они могли рассуждать так, что при подобном раскладе это место заподозрят в последнюю очередь. Кто-нибудь сейчас там живет?
— Нет. В прошлом месяце мы законсервировали дом. Летом там слишком жарко.
— А ключи где?
— Эйбель хранил их в своем бюро. Я принесу.
Она вышла, но вскоре вернулась. На лице ее было написано недоумение.
— Они исчезли.
— Где он находился, этот ваш дом? Телефон там есть?
— Разумеется.
Она дала мне номер связной через Палмдэйл. В три часа ночи на междугородней линии задержек не было. Сквозь неясные шумы и потрескивания телефон прозвонил четыре, а затем еще четыре раза. На том конце кто-то поднял трубку.
— Вызывает Пасифик-Пойнт, — сказал оператор.
Молчание.
— Кто-нибудь! — повторил оператор. — Вызывает Пасифик-Пойнт.
Трубку положили на место. Операторы обменялись замечаниями, а затем:
— Извините, сэр, но ваш номер не отвечает.
— Но там все-таки кто-то есть?
— Думаю, да, сэр. Попробовать еще раз?
Прямо над моим ухом раздался крик Хелен Джонсон:
— Да! Пожалуйста! Я знаю, что Фред там! Это может быть только он!
— Нет. Спасибо, — сказал я и положил трубку.
Хелен вцепилась в мое плечо обеими руками и принялась трясти меня изо всех сил.
— Он ведь там! Поговорите с ним! Мне необходимо знать!..
— Нет. Мы только его вспугнем. А быть может, уже вспугнули.
Эмоции перехлестывали через край. Хелен закричала:
— Да! Вы правы! Нужно ехать немедленно!
— И вы тоже?
— Больше я никому не доверяю!
Я потянулся за трубкой.
— Необходимо уведомить Фореста.
Ее рука, тонкая и сильная, накрыла мою.
— Вы никому не скажете. Я не намерена терять ни единого шанса. Если Фред Майнер вернет мне Джейми живым и невредимым, то пусть убирается на все четыре стороны вместе с деньгами...
— Как далеко находится ваш дом?
— Часа два езды. Поедем в «линкольне». Так быстрее.
— Быстрее будет сообщить ФБР. У них самолет.
— Мне наплевать. Я хочу, чтобы к тому времени, как мы туда доберемся, мой мальчик был жив и здоров. — Последняя надежда ожесточила женское сердце. Спорить с ней было бесполезно. Она так завелась, что могла спокойно поехать одна.
— А где Сайфель? — спросил я. — Он мог бы сгодиться на случай заварушки.
— Пошел в буфетную за выпивкой и больше не выходил. Отыщите его скорее!
В буфетной горел свет и повсюду были видны следы Сайфелевого пребывания: на стойке — серебряное ведерко с подтаявшим льдом; пешня, плавающая в ледяной каше, открытая бутылка ирландского виски «Бушмилл» и мокрый кружок, высыхающий на полированной поверхности. Из другой части дома до меня донеслось какое-то икание.
Я обнаружил Сайфеля в ванной. Он стоял, погрузив голову в раковину. Холодный свет освещал хозяйскую спальню, выставляя напоказ описанный Хелен хаос. Эйбель Джонсон совсем озверел перед смертью. Кровать была разнесена на куски, покрывало разодрано, занавеси с окон содраны, окна и зеркала перебиты. Перед кончиной старик боролся с самим собой, разрушая с таким трудом выстроенную жизнь.
Сайфель поднял мокрое лицо и потянулся за полотенцем.
— Не обращайте внимания. Меня стошнило. Сейчас получше. Никогда больше не буду мешать портвейн с виски. — Он содрогнулся, пряча лицо в полотенце.
Над голубой квадратной ванной в стену был вделан рисунок Обри Бёрдсли[6], изображавший женщину с лебединой шеей, глазами змеи и волосами, похожими на сплетение тропических растений. Она была выписана до мелочей, а на вид — изящна и порочна.
— Поедем прокатимся, — сказал я Сайфелю, затягивающему узел галстука.
— Прокатимся? Куда еще?
— Расскажу по дороге. Пошли. Хватит вам красоту наводить. Не девочка все-таки...
— Минутку. Я хочу вам кое-что сказать с глазу на глаз.
Я приготовился к кулачному бою под пристальным взором бердслиевской темноволосой дамы, но Сайфель был действительно непредсказуем. Он сказал:
— Я хотел бы извиниться, чересчур много выпил, да и Хелен обрубила меня будь здоров. В общем так, я вспомнил Керри Сноу, по крайней мере, фамилию, правда, самого человека я никогда не видел. Я выдал его в сорок шестом.
