Джеймс Чейз - Прекрасно, милая
— Ничего особенного!
— Ты что-то спрятала?
— Глупости! Я…
Он пристально взглянул на нее и подошел вплотную. Она тоже смотрела на него, и взгляд ее блестящих глаз был напряженным. В коротенькой ночной рубашке, намного выше колен, она была очень соблазнительна, особенно с просвечивающими сквозь тонкую материю алыми кончиками грудей.
Он потянулся к ящику комода, стоявшего возле кровати, но она шлепнула его по руке — мол, куда это ты?
— Ты словно маленький мальчик, Том… — Она не договорила.
— Ты взяла деньги?
— Нет!
— Врешь!
Он оттолкнул ее с такой силой, что она плашмя свалилась на спину поперек кровати. А он рывком выдернул ящик, но денег там не оказалось.
Она лежала и смотрела на него с насмешливой улыбкой на губах; ее рубашка задралась, обнажив белые бедра.
— Доволен, троглодит?
Он растерянно стоял перед ней: тревога подавила сексуальное желание.
— Я тебе не верю! Ты помешалась на деньгах! Предупреждаю: если ты потратишь хоть одну из этих бумажек, тебе несдобровать! Ты понимаешь? Вбей это в свою алчную головенку! Мы не дотронемся до них, пока не окажемся за пределами штата… Ты все поняла?
Она села; купюры были зажаты у нее в правой руке.
— Не кричи на меня!
— Я говорю тебе это, потому что ты жадная, глупая и злая. Пойми, наконец: если мы потратим хоть одну из этих купюр… мы пропали!
— Я не глухая. Поняла с первого раза. Из-за чего ты так взвился? Не трогала я этих денег! Ложись и не строй из себя актера-неудачника.
Она, вызывающе покачивая бедрами перед его носом, прошла через комнату в ванную. Хлопнула дверью, потом постояла, прислушиваясь, и, разжав пальцы, взглянула на три скомканные бумажки в руке. «Чуть не вляпалась, — подумала она. — Если бы он нашел деньги, он бы их отобрал». Она поспешно затолкала купюры в коробочку с салфетками «Клинекс», которыми Том никогда не пользовался, затем, что-то мурлыча, встала под душ.
Том вытянулся на постели. Он думал о деньгах, зарытых в саду. Думал о Шейле. Она пыталась что-то спрятать… он был в этом уверен. Она слишком алчная и глупая, и ей непременно взбредет в голову потратить деньги сразу же. Том провел ладонью по лицу, уставясь в потолок. Какой же он идиот, что дал себя уговорить и оставить эти миллионы!
Она вернулась в спальню, обошла вокруг кровати.
— Завтра мне понадобятся деньги, — сказала она, залезая под одеяло. — У меня осталось только три доллара.
— Завтра и поговорим. До конца месяца у меня тоже не слишком много.
— Ничего себе! Всего каких-то два с половиной миллиона! — Она расхохоталась.
— Сколько раз тебе повторять… мы не потратим из них ни цента, пока не выберемся из штата!
— Я повторяю, что услышала это с первого раза!
Он выключил свет. Они молча лежали в темноте. Он вспомнил, как она лежала на кровати в рубашке, задравшейся почти до пупка. И заерзал.
— Слушай, Казанова, — зло произнесла она в темноте. — Намек поняла. Но свой месячный лимит ты уже исчерпал. Так что спи.
Она повернулась на другой бок, вытянув свои длинные ноги.
В ту ночь им обоим не удалось сомкнуть глаз.
Солнечные лучи, пробившиеся сквозь ветви, которыми был замаскирован вход в пещеру, разбудили Майски. И он тут же ощутил, что к нему вернулись силы. Из осторожности он еще полежал, глядя на влажный свод пещеры. Затем медленно сел, убедился, что чувствует себя отдохнувшим, и бодро поднялся с груды одеял. Он прошелся по пещере, потягивая тонкие руки.
Приступ как будто прошел, черт его побери! Теперь захотелось есть.
Он приготовил яичницу с ветчиной и с удовольствием проглотил ее, запивая слабым кофе, затем побрился и умылся в ведре с водой. После этого минут двадцать полежал на постели из одеял, по-прежнему чувствуя себя вполне нормально. «Чудеса!» — подумал он. Ведь в предыдущую ночь ему казалось, что он вот-вот умрет.
Вскоре все его мысли сосредоточились на деньгах. Придется выйти из пещеры. Те двое могли рассказать полиции о «бьюике», хотя, конечно, не обязательно. Они присвоили деньги, но стоит ли им поднимать на ноги полицию? Ему все равно оставаться здесь было рискованно, а он не привык рисковать.
И стал думать, куда же ему податься. И вдруг улыбнулся. Достал из бумажника потертую квитанцию, на которой был записан адрес: Том Уайтсайд, 1123, авеню Дельпонт, Парадиз-Сити. Нет лучше места, чем то, где спрятаны деньги!
Он прошел в дальний конец пещеры, сел на корточки перед потертым саквояжем и открыл его.
Годы общения с преступным миром научили Майски быть готовым ко всяким неожиданностям. Задолго до ограбления казино он пришел к выводу, что когда-нибудь настанет время, когда ему придется «исчезнуть» навсегда. Он к этому готовился заранее… И теперь достал из саквояжа густой седой парик, черную сутану, черные брюки, широкополую черную шляпу и белый воротничок, как у священников.
Десять минут спустя он преобразился до неузнаваемости. Низенький, щуплый, седой священник, глядевший из карманного зеркальца, даже отдаленно не был похож на Сержа Майски, который планировал и осуществил ограбление казино. В довершение он нацепил очки в роговой оправе, осторожно расправил пальцами накладные седые волосы и надел шляпу. Его не покидала уверенность, что он благополучно пройдет мимо любого полицейского.
В саквояж он сложил вещи, без которых нельзя обойтись, с тем чтобы поклажа была как можно легче. Потом обвел последним взглядом пещеру и медленно спустился по тропинке к «бьюику».
Проехав пять миль по грунтовой дороге, Майски остановился и спрятал машину за живой изгородью. Осторожно неся свой саквояж, он медленно вышел на шоссе и направился к автобусной остановке.
— Перед уходом оставь мне денег, — сказала Шейла, когда Том уже натягивал куртку.
— Скорее бы пришло время, когда ты забудешь слово «деньги»… скорее бы! — Он протянул ей пятидолларовую бумажку. — Сразу не трать. У нас денег в обрез. Или в конце месяца возникнут проблемы.
— Скорее бы пришло время, когда у нас не будет проблем.
— Мне пора. Оставайся благоразумной, Шейла. Я буду к ужину, как всегда.
— Никуда я не денусь!
Когда он ушел, она налила себе еще кофе, посмотрела на часы и покривилась: было всего лишь двадцать минут девятого! Она вернулась в спальню, но уснуть больше не смогла: ей было как-то не по себе. Ее не отпускала мысль о трех пятисотдолларовых купюрах в коробочке с салфетками «Клинекс». В конце концов она встала и достала их оттуда. Сидя на краешке кровати, внимательно изучила каждую. Деньги как деньги. Но простым разглядыванием она не удовлетворилась, а пошла в гостиную и взяла лупу, с помощью которой Том иногда разглядывал мелкомасштабные карты. Положив купюры на копировальную лампу, она поднесла лупу к каждой из них. И решила, что они не меченые. Она была абсолютно в этом уверена… Тогда… тогда почему бы их не потратить? Она вспомнила, как Дилан говорил о том, что в банке большие купюры всегда проверяют. Что ж, тогда в банк она не пойдет. А что, если сделать небольшую ставку на какую-нибудь лошадь и дать одну бумажку букмекеру? Букмекерам не привыкать держать в руках подобные купюры. Они ее и разменяют.
Довольная, что ей пришла в голову такая хорошая мысль, она спрятала деньги обратно в коробочку «Клинекс» и вернулась в постель. В городе работал ночной тотализатор. Когда вернется Том, она скажет, что хочет пройтись, отправится туда и сделает ставку.
Около одиннадцати, прочитав от корки до корки газету и изнемогая от скуки и одиночества, она встала и оделась. Вышла на кухню, открыла окно и посмотрела на недавно вскопанную клумбу. Конечно, Том не мог не запачкать дорожку. Ночью, в темноте, он этого не заметил, но при дневном свете зрелище было не очень приятным. Она только подумала, что надо бы выйти и все подмести, как в дверь позвонили.
Шейла замерла, напрягшись от испуга, а затем, когда звонок повторился, подошла к входной двери. Ее сердце упало, когда она увидела перед собой Гарри Дилана.
— Доброе утро, миссис Уайтсайд, — радостно приветствовал он ее. — Ну и ну! Сколько у вас нерастраченных сил! Как я погляжу, вы вскопали клумбу за домом. Когда это вы успели… ночью, что ли?
Шейла не без труда сохранила бесстрастное выражение лица; как ей хотелось убить этого докучливого толстяка коротышку!
— А, это… Тому приспичило. Да… ночью. Вы правы, силы девать некуда после отпуска.
— Я-то думаю, когда же это вы успели ее вскопать? Хорошая клумба… и размер подходящий. У меня есть ящик петуний, могу одолжить. Они на ней будут хорошо смотреться.
— Большое спасибо… но у Тома какие-то свои соображения.
— А что он хочет посадить? Герань тоже подойдет.
— Я не знаю, мне как-то все равно, — отрезала Шейла. — Извините. У меня кастрюля на плите. — И она захлопнула дверь. Постояла несколько секунд, затем с облегчением глубоко вздохнула. «Вот ушлый! Никогда ничего не пропустит!» — подумала она.
