Джеймс Чейз - Вопрос времени
Хэндли доложил, что ночь прошла спокойно, пришлось заниматься только одним пьяницей. Лоусон опять что-то пробурчал.
– Пожалуй, пойду поплаваю, – потянулся Хэндли. – Денек, похоже, будет жарким.
Лоусона нисколько не заинтересовали намерения Хэндли. С трудом втиснувшись за стол, он развернул утреннюю газету. Хэндли ушел.
Ночной детектив спал очень мало. Едва ли не каждый день он проводил утро на пляже, а после легкого ленча поднимался в свою комнатку, на несколько часов ложился в постель и в семь вечера сменял Лоусона. Сейчас он отправился к себе, чтобы надеть плавки.
Ровно в восемь миссис Морели-Джонсон разбудил легкий стук в дверь. Улыбаясь, Мария, горничная, внесла поднос с завтраком и поставила на столик у кровати. Миссис Морели-Джонсон широко улыбнулась горничной. Ночь выдалась тревожной, ее мучили кошмары, она часто просыпалась, долго не могла заснуть и теперь радовалась солнечному свету, Марии (само присутствие этой полной, с доброй улыбкой женщины успокаивало) и, конечно, завтраку. Наливая в чашку чай, она с удовольствием предвкушала, как захрустит на зубах гренок, а яйцо, сваренное всмятку, будет таять на языке. Мысль о том, что жить ей осталось от силы два часа, естественно, не приходила в голову.
В ту ночь плохо спал и Паттерсон. Ничего не делайте, приказал Бромхед. Он и не делал, но теперь не находил себе места. Он не мог забыть холодный, расчетливый взгляд Бромхеда, когда тот говорил: «С чего вы взяли, что она вам позвонит?» Паттерсон даже зажмурился. Неужели Бромхед задумал убийство? Он гнал от себя эту мысль, но другого ответа не находил. Она не позвонит только в том случае, если умрет. И никак иначе. Значит, Бромхед и Шейла задумали убить старушку! Оба они столь безжалостны, что могут пойти на такое! Они-то получат миллион, по пятьсот тысяч на каждого!
Паттерсон посмотрел на телефонный аппарат. Позвонить в полицию и рассказать о своих подозрениях? Он подумал о магнитофонной ленте. Если он позвонит, начнется расследование, и он потеряет не только наследство, но и работу. У Паттерсона так расшалились нервы, что ему пришлось пройти в гостиную и налить себе большую порцию бренди. Спиртное пошло на пользу. В конце концов, сказал он себе, она очень стара. И едва ли протянет больше года, а у него впереди вся жизнь. И он не знает наверняка, что задумал Бромхед. Может, тот нашел совсем иное решение. Он должен выкинуть эту чушь из головы. Надо ждать. Паттерсон пошел в кухню и включил в сеть электрическую кофеварку.
В десять минут девятого Бромхед в выглаженной униформе после сытного завтрака вошел в гараж. Негр-служитель встретил его широкой улыбкой: Бромхеда в отеле любили.
– Вы сегодня рано, мистер Бромхед. Я только что помыл машину.
– Нужно отрегулировать двигатель и поставить новые свечи. Поеду в Лос-Анджелес. Я знаю только одну мастерскую, где умеют обращаться с «Роллсами». Это «Туз».
– Совершенно верно, мистер Бромхед, – покивал служитель. – «Туз» славится ремонтом дорогих авто.
Бромхед сел за руль, помахал служителю и выехал из гаража. По дороге в Лос-Анджелес он думал о Шейле. Едва ли она пойдет против его воли. Потом мысли его переключились на собственное будущее: пятьсот тысяч долларов принесут комфорт, безопасность, откроют новые перспективы. Миссис Морели-Джонсон он и не вспомнил.
Шейла, зная, что без снотворного ей не уснуть, приняла на ночь две таблетки и встала вся разбитая. Ей пригрезился Джеральд, то время, когда они вместе жили в ее маленькой квартирке в Нью-Йорке. С еще закрытыми глазами она протянула руку, чтобы обнять его за плечо, как бывало раньше, потом открыла глаза, оглядела уютную спальню и сразу вспомнила, где находится и что должно произойти через час-другой.
«Когда он позвонит в дверь, впустите его. Это все, что от вас требуется».
Проще простого!
«Он свяжет вас и вставит в рот кляп».
Шейлу передернуло. Потом она подумала о Джеральде. Угрожающем взгляде Бромхеда… «Возможно, он проследит за тем, чтобы вам плеснули в лицо соляной кислотой. Что будет с вашим лицом, говорить не приходится. И вам еще повезет, если удастся сохранить зрение». Она может ослепнуть! Шейла вспомнила, как старушка ходит на ощупь, вечно натыкаясь на мебель. Она так богата, что легко обойдется без нескольких камешков… и они застрахованы.
Но ее толкали на предательство. Она уже полюбила старушку. И видела от нее только хорошее… «Впустите его. Это все, что от вас требуется». Так и не придя к какому-то решению, Шейла встала и прошла в ванную. Стоя под теплой струей воды, она думала о том, как ей пережить эти ужасные два часа.
Гарри Миллер мирно спал до восьми утра. Побрившись и приняв душ, он занялся своей внешностью. Наклеивая усы над верхней губой, он насвистывал какую-то модную мелодию. В грядущем Гарри не видел ничего особенного. Работа как работа. Он не понимал, почему так суетился Бромхед. Наверное, речь шла о больших деньгах. Гарри с облегчением подумал, что теперь деньги для него ничего не значат. Он уже не участвует в этих крысиных гонках. Радовала его и возможность отдать долг Бромхеду. Потом он вернется в Нью-Йорк и будет доживать свой век с чистой совестью. Он посмотрел на себя в зеркало… лучше не придумаешь. Удовлетворенно кивнул собственному отражению. Надел поношенный светло-серый костюм, начищенные черные ботинки, убедился в чистоте манжет белой рубашки и отправился в ресторан, отметив по пути, что будет отличный жаркий день. Сел за угловой столик и внимательно прочитал меню. Убийства возбуждали у него аппетит. Он давно обратил внимание на этот феномен. Перед тем как выполнить очередное задание, на него всегда нападал зверский голод. И, к полному изумлению официантки, Гарри заказал бифштекс с хрустящим картофелем, вафли с сиропом и пинту молока.
Ел он не спеша, благо времени хватало, затем расплатился по счету, прихватил из бунгало чемоданчик с инструментом настройщика роялей и на взятом напрокат автомобиле поехал к отелю «Плаза-Бич».
На стоянку у отеля он прикатил без четверти десять. Поставил машину недалеко от входа, чтобы иметь возможность смотаться побыстрее, если возникнет такая необходимость.
Негр, охраняющий стоянку, подошел к машине и подозрительно оглядел Гарри. Его работа состояла в том, чтобы не пускать на стоянку посторонних.
– Вы приехали по делу, мистер? – осведомился он.
Гарри кивнул:
– Можешь не сомневаться. Пришел настраивать рояль, но чуть раньше назначенного времени. Ничего, если я постою здесь?
– Конечно, мистер. – И негр с чувством исполненного долга возвратился в деревянную будочку.
Без трех минут десять Гарри Миллер поднялся по ступеням, вошел в вестибюль и направился к регистрационной стойке. Постояльцы еще не покидали номеров, и в вестибюле болтались лишь трое коридорных. Джордж, дневной портье, лениво проглядывал биржевые страницы «Пасифик трибюн». Поднял голову, когда Гарри подошел к стойке. Сразу оценил поношенный костюм и дешевый чемоданчик и решил, что едва ли незнакомец захочет снять номер.
– Доброе утро. – Миллер положил на стойку визитную карточку, полученную от Бромхеда. – Я к миссис Морели-Джонсон.
Джордж взял карточку. Из нее следовало, что перед ним стоит мистер Том Терринг, представитель фирмы «Шёлфилд и Мэтьюз», торгующей роялями, органами и арфами.
Джордж обратил взгляд на Гарри, и ему не понравилось то, что он увидел. Ни крашеные черные волосы, ни маленькие бегающие глазки, ни поношенный костюм.
– Это вы? – спросил он, постучав по карточке.
– Это я, – кивнул Миллер. – Где мне найти миссис Морели-Джонсон? На каком она этаже?
– Если вы собираетесь продать ей рояль, то лишь напрасно потеряете время.
Гарри рассмеялся:
– Какой рояль? Нам позвонили вчера вечером. На ее рояле лопнула струна. Я пришел, чтобы заменить ее.
Джордж нахмурился. Ему положительно не нравился этот человек.
– Обычно к нам приходил другой настройщик… По фамилии Чэпман.
– Совершенно верно. Чэпман настраивает рояли… Я их чиню.
Джордж пожал плечами. Снял телефонную трубку и попросил телефонистку, обслуживающую коммутатор отеля, соединить его с квартирой миссис Морели-Джонсон.
Закончив утренний туалет, миссис Морели-Джонсон вышла на террасу в половине десятого. Выезжать она никуда не собиралась, поскольку Бромхед уехал на «Роллсе» в Лос-Анджелес. И теперь думала о том, чем занять несколько часов, пока не придет время спуститься в гриль-бар, где она заказала ленч для своих друзей.
И решила почистить свои кольца. Полуслепая, с чисткой она справлялась плохо, но занятие это ей нравилось. Она часто говорила Шейле: «Я никогда не превращусь в паразита. Терпеть не могу женщин, которые ничего не могут сделать для себя».
– Шейла?
От пронзительного возгласа Шейла вздрогнула. Поспешила на террасу.
– Дорогуша, вас не затруднит принести мои кольца? Я хочу их почистить.
