Рэймонд Чандлер - Суета с жемчугом
— Дай мне бренди! — потребовал я. — И вообще, что случилось?
— Так, ерунда. Твоя нога попала в дырку в ковре. Тебе действительно нужно выпить?
— Бренди! — повторил я и закрыл глаза.
— Ну что ж, можно. Надеюсь, у меня от возни с тобой не начнется новый запой.
Дверь открылась и закрылась снова. Я лежал неподвижно, стараясь перебороть подступавшую тошноту. Время тянулось мучительно медленно. Дверь снова скрипнула и что-то твердое уперлось мне в нижнюю губу. Я открыл рот и в него полилось спиртное. Тепло моментально разлилось по моему телу, возвращая силы. Я сел.
— Спасибо, Хенри, — сказал я. — Можно, я буду звать тебя просто Хенри?
— Валяй, за это денег не берут.
Я поднялся на ноги и встал перед ним. Он разглядывал меня с любопытством.
— А ты неплохо выглядишь. Никогда бы не подумал, что ты окажешься таким хлипким.
— Берегись, Эйхельбергер! — воскликнул я и со всей силы врезал ему в челюсть. Он тряхнул головой, в его глазах появилось беспокойство. Не теряя времени, я нанес ему еще три удара.
— Отлично! Ты сам на это напросился! — заорал он и кинулся на меня.
Честное слово, мне удалось уклониться от его кулака, но движение получилось, видимо, слишком быстрым, я потерял равновесие и упал, ударившись головой о подоконник.
Влажное полотенце шлепнулось мне на лицо. Я открыл глаза.
— Слушай, друг, — сказал Хенри, — ты уже отключался два раза. Давай-ка полегче, а?
— Бренди! — прохрипел я.
— Придется обойтись простым виски.
Он прижал к моим губам стакан, и я стал жадно пить. Потом я снова поднялся на ноги и пересел на кровать. Хенри уселся рядом и похлопал меня по плечу.
— Уверен, мы с тобой поладим, — сказал он. — Не целовал я твоей девушки, хотя, признаюсь, не отказался бы. Это все, что тебя тревожило?
Он налил себе с полстакана виски из пинтовой бутыли, за которой выбегал в магазин, и со смаком опорожнил его.
— Нет, не все, — сказал я. — Есть еще одно дело.
— Выкладывай, но только без фокусов. Обещаешь?
Крайне неохотно я дал ему это обещание.
— Почему ты бросил работу у миссис Пенраддок? — спросил я его.
Он пристально посмотрел на меня из-под своих густых, белесых бровей.
Затем взгляд его опустился на бутылку, которую он держал в руке.
— Как ты считаешь, меня можно назвать красавчиком?
— Видишь ли, Хенри…
— Только не надо пудрить мне мозги, — прервал меня он.
— Нет, Хенри, — сказал я тогда, — красавчиком тебя действительно назвать трудно, но внешность у тебя бесспорно мужественная.
Он снова до половины наполнил стакан и подал его мне.
— Твоя очередь, — сказал он.
И я осушил стакан, сам плохо соображая, что делаю. Когда я перестал кашлять. Хенри забрал у меня стакан, снова налил в него виски и выпил.
Бутыль почти опустела.
— Предположим, тебе понравилась девушка необыкновенной, неземной красоты. А у тебя такая рожа, как у меня. Лицо парня, которого воспитала улица, а образование дали грузчики в доках. Парня, который не дрался разве что с китами и товарными поездами, а остальных лупил за милую душу и, понятно, сам пропускал иной раз удар-другой. И вот он получает работу, где видит свою красавицу каждый день, зная, что шансов у него никаких. Что бы ты сделал в таком положении? Я решил, что лучше всего просто уйти.
— Хенри, дай мне пожать твою руку, — сказал я. Мы обменялись рукопожатиями.
— Вот я и свалил оттуда, — закончил он свой короткий рассказ. — А что мне еще оставалось?
Он приподнял бутылку и посмотрел ее на свет.
— Черт, ты совершил ошибку, когда заставил меня сбегать за этой жидкостью. Стоит мне начать пить, такой цирк начинается… Кстати, как у тебя с бабками?
— Хватает, — ответил я. — Если тебе нужно виски, ты его получишь. Хоть залейся. У меня хорошая квартира на Франклин-авеню в Голливуде. Я, конечно, ничего не имею против этого твоего милого гнездышка, но все-таки давай переберемся ко мне. Там есть по крайней мере где вытянуть ноги.
— Признайся, что ты уже пьян, — сказал Хенри, и во взгляде его маленьких глазок можно было прочесть восхищение.
— Я еще не пьян, но действительно уже чувствую приятное воздействие твоего виски. Только прежде, чем мы отправимся, мне необходимо обсудить с тобой еще одну небольшую деталь. Я уполномочен вести переговоры о возвращении жемчужного ожерелья миссис Пенраддок законной владелице. Насколько мне известно, есть вероятность, что ты украл его.
— Сынок, ты опять нарываешься, — сказал Хенрн ласково.
— Это деловой разговор, и поэтому лучше обсудить все спокойно. Жемчуг фальшивый, так что, я думаю, нам с тобой будет нетрудно прийти к соглашению. Я ничего не имею против тебя лично, Хенри. Более того, я благодарен тебе за это целительное виски. И все-таки бизнес есть бизнес. Вернешь ли ты ожерелье, не задавая лишних вопросов, если я заплачу тебе пятьдесят долларов?
Хенри расхохотался и помрачнел, но, когда он заговорил, в его голосе не было враждебности.
— Так ты, сдается мне, считаешь меня идиотом? Я, по-твоему, украл какие-то побрякушки и теперь сижу здесь, дожидаясь, пока нагрянут «фараоны»?
— Полицию об этом не ставили в известность, Хенри. И потом — ты мог догадаться, что жемчуг не настоящий… Давай, наливай…
Он выплеснул в стакан почти все, что оставалось в бутылке, и я влил виски в себя с превеликим удовольствием. Затем я швырнул стаканом в зеркало, но промахнулся. Стакан, сделанный из толстого дешевого стекла, при ударе не разбился.
Хенри расхохотался.
— Ты над чем смеешься? — спросил я с подозрением.
— Над этим кретином… Представляешь, как у него вытянется физиономия, когда он узнает… ха!.. Ну, про эти побрякушки…
— То есть ты утверждаешь, что жемчуг взял не ты?
— Вот именно. Вообще-то, надо бы мне поколотить тебя как следует. Ну да ладно, черт с тобой. Любому иногда приходит в голову дурацкие идеи. Нет, парень, я не брал жемчуга. А если бы взял, только б меня и видели…
Я снова взял его руку и пожал ее.
— Это все, что мне нужно было знать, — сказал я. — Теперь у меня словно камень с души свалился. Давай отправимся ко мне и там подумаем вместе, как нам найти это чертово ожерелье. Такая команда, как мы с тобой вдвоем, одолеет любого.
— Ты меня не разыгрываешь?
Я встал и надел шляпу.
— Нет, Хенри, я предлагаю тебе работу, в которой, как я понимаю, ты сейчас нуждаешься. А заодно и все виски, которое можно найти в этом городе. Пошли. Ты можешь вести машину в этом состоянии?
— Дьявол, конечно! Я ведь совсем не пьян. — Хенри был явно удивлен моим вопросом.
Мы прошли полутемным коридором, в конце которого вдруг возник толстяк.
Он потирал ладонью живот и смотрел на меня своими крошечными жадными глазками.
— Все в норме? — спросил он, пожевывая зубочистку.
— Дай ему доллар, — сказал Хенри.
— Зачем?
— Не знаю. Просто так дай.
Я достал из кармана долларовую бумажку и протянул ее толстяку.
— Спасибо, старина, — сказал Хенри и вдруг врезал ему под адамово яблоко. Затем он забрал у толстяка доллар.
— Это плата за удар, — объяснил он мне. — Ненавижу получать деньги даром.
Мы спустились вниз в руке рука, оставив управляющего сидеть в изумлении на полу.
Глава 3
В пять часов вечера я очнулся и обнаружил, что лежу на постели в своей голливудской квартире. Я с трудом повернул больную голову и увидел растянувшегося рядом Хенри Эйхельбергера в майке и брюках. Рядом на столике стояла едва початая двухлитровая бутылка виски «Старая плантация». Такая же бутылка валялась на полу, но совершенно пустая. По всей комнате была разбросана одежда, а ручку одного из кресел прожгли окурком.
Я осторожно ощупал себя. Мышцы живота ныли, челюсть с одной стороны основательно распухла. В остальном я был как новенький. Когда я поднялся с постели, голову пронзила острая боль, но я отрешился от нее и прямиком направился к бутылке, чтобы хорошенько к ней приложиться. Спиртное подействовало на меня самым благоприятным образом. Я почувствовал бодрость и готовность к любым приключениям. Подойдя к кровати, я крепко потряс Хенри за плечо.
— Проснись, мой друг, уже померкли краски дня.
Хенри поднял голову:
— Что за чушь?.. А, это ты, Уолтер, привет. Как самочувствие?
— Великолепно! Ты отдохнул?
— Конечно.
Он спустил босые ступни на ковер и пятерней поправил свою светлую шевелюру.
— Мы прекрасно проводили время, пока ты не отрубился, — заметил он. — Тогда и я прилег вздремнуть. Один не пью. С тобой все в порядке?
— Да, Хенри. Я в отличной форме. Это кстати, потому что нам предстоит работа.
Он добрался до бутылки и приник к ней ненадолго.
— Когда человек болен, ему необходимо лекарство, — изрек он затем и огляделся.
