Харлан Кобен - Укороченный удар
На вид Неду Тануэллу слегка за тридцать; неисправимый оптимист, эдакий вечно спешащий кришнаит или, еще хуже, участник телешоу «Семейная вражда». Синий пиджак, хрустящая белая рубашка, брюки цвета хаки и, естественно, кроссовки от «Найк» из новой, разработанной для Дуэйна Ричвуда линии. Тануэлл — настоящий блондин, даже усы цвета топленого молока.
Немного успокоившись, Нед протянул видеокассету.
— Не терпится услышать твое мнение! Просто фантастика!
— Давай посмотрим.
— Говорю тебе, фантастика, самая настоящая фантастика! Нечто совершенно удивительное! Наши ролики с Курье и Агасси ни в какое сравнение не идут. Честное слово, Бог свидетель: фантастика…
Щелкнув пультом дистанционного управления, Тануэлл вставил кассету в магнитофон, а опустившийся в кресло Майрон изо всех сил пытался отогнать стоявшую перед глазами картину — труп Валери Симпсон. Нужно сосредоточиться: встреча с Тануэллом, то есть обсуждение первого рекламного ролика Дуэйна, который будут крутить по национальному телевидению, очень важна. По правде говоря, имидж в первую очередь создается именно такими роликами и уже потом качеством выступлений и умением общаться с журналистами. Реклама стала визитной карточкой спортсмена. Например, благодаря кроссовкам и спортивным сумкам, Майкла Джордана все чаще называют Эйр Джордан, а что касается Ларри Джонсона, немногие фанаты помнят, что он играл в «Шарлотт Хорнетс», зато все знают, как переодевался в бабушку для рекламы кроссовок «Конверс». Правильная рекламная кампания создает имя и репутацию, а неправильная способна разрушить карьеру.
— Когда запустят этот ролик? — поинтересовался Болитар.
— Во время четвертьфиналов. По всем каналам пройдемся, разгоним зрителям кровь!
Кассета почти перемоталась. Итак, Дуэйн вот-вот станет самым высокооплачиваемым теннисистом мира, причем не только благодаря победам на корте, хотя они лишними не будут, но и благодаря выгодным контрактам. Во многих видах спорта звезды зарабатывают рекламой куда больше, чем на соревнованиях, а в теннисе особенно. Гонорары представителей десятки сильнейших лишь процентов на пятнадцать состоят из призовых, все остальное — доход от рекламы, показательных матчей и гарантий, то есть премий, которые выплачивают лидерам за одно появление на конкретном турнире, вне зависимости оттого, как они сыграют.
Теннису срочно нужна свежая кровь, и за последние несколько лет Дуэйн — самое тонизирующее вливание. Курье и Сампрас пресные, как сухой собачий корм, шведы — страшные зануды, а вызывающее поведение Агасси начало приедаться. И тут появляется Дуэйн Ричвуд. Яркий, смешной, слегка противоречивый, но еще не вызывающий ненависть. Дуэйн темнокожий и вырос на улице, зато он «свой» темнокожий и со «своих» улиц, а за «своих» будут болеть даже расисты, чтобы показать: на самом деле никакие они не расисты.
— Майрон, только глянь на этого парня! Говорю тебе, наш ролик просто… просто… — Тануэлл огляделся по сторонам, будто надеясь отыскать нужное слово.
— Фантастика? — подсказал Болитар.
Нед щелкнул пальцами и ткнул в экран:
— Подожди, сейчас сам увидишь! Мне уже не только смотреть, даже думать об этом ролике сложно. Господи, до чего хорош!
Тануэлл нажал на «Воспроизведение». Два дня назад в этом самом зале сразу после встречи с Дуэйном Ричвудом Майрон принимал Валери Симпсон.
Контраст потрясающий! Обоим молодым людям чуть за двадцать, но у одного спортивная карьера только начинается, а у другой стремительно близится к закату. Двадцатичетырехлетнюю Валери все чаще причисляли к «бывшим» и «так и недостигшим». Держалась девушка холодно и надменно (поэтому Эсперанса и прозвала ее Снежной Королевой), хотя, возможно, вообще была замкнутой и флегматичной. Жизненную энергию, которая так и бурлит в ее ровесниках, Валери не излучала. Невероятно, но Болитару показалось: после смерти в неподвижных глазах Валери стало больше жизни, чем когда она сидела в мягком кресле напротив него.
Зачем кому-то понадобилось убивать Валери Симпсон? Зачем она так настойчиво сюда звонила? Зачем приехала: посмотреть соревнования или встретиться с ним, Майроном?
— Ты только глянь! — не унимался Тануэлл. — Фантастика, Богом клянусь, я даже кончил, честно, прямо в штаны!
— Боюсь, я это пропустил, извини.
Нед оглушительно захохотал.
Наконец, начался ролик: Дуэйн в спортивной экипировке и фирменных солнцезащитных очках носился взад-вперед по теннисному корту. Быстрая смена кадров, множество крупных планов с особым акцентом на кроссовки, дикое буйство красок, быстрая ритмичная музыка, перемежающаяся со свистом стремительно летящего через сетку мяча. Очень в стиле Эм-ти-ви: этакий клип современной рок-группы. Затем послышался голос Дуэйна: «Приходите: скамейка на моем корте лучше…»
Еще пара мощнейших ударов с отскока, несколько крупных планов, и шоу кончилось. Дуэйн исчез, яркие цветные кадры стали черно-белыми, на секунду воцарилась тишина, а потом неожиданно показался судья, строго взирающий на скамью подсудимых.
«…лучше, чем в его зале», — снова послышался голос Дуэйна, загремел рок, и вернулись пестрые краски. Сверкая очками, Ричвуд лупил по мячу и улыбался. Затем в кадре появился логотип «Найк», а под ним надпись: «Приходите на корт Дуэйна!»
Через секунду все исчезло, а Нед Тануэлл буквально застонал от удовольствия.
— Может, сигарету?
Широкая улыбка стала еще шире.
— Ну, Майрон, что я говорил, фантастика, правда?
Болитар кивнул. Ролик хороший, даже отличный. Профессионально сделанный, стильный, с четкой идеей и не слишком нравоучительный.
— Мне понравилось.
— Я же говорил! Говорил ведь? Клянусь, у меня снова встает — до того хорош ролик. Могу кончить сейчас, прямо перед тобой.
— Валяй.
Истерически захохотав, Тануэлл потрепал Майрона по плечу.
— Нед…
Смех менеджера «Найк» затихал постепенно, как последние аккорды песни.
— Майрон, ты меня убиваешь! Даже успокоиться не могу. Ты буквально меня убиваешь!
— Да, я настоящий клоун!.. Кстати, ты слышал про убийство Валери Симпсон?
— Конечно, по радио только об этом и говорят! В свое время я с ней работал.
— Фирма «Найк» спонсировала мисс Симпсон?
— Ага, и знаешь, мы здорово на ней прогорели! Ну, в смысле казалось, с Валери сюрпризов не будет. Девочке было всего шестнадцать, когда мы подписали с ней контракт, в тот год она успела стать финалисткой Ролан Гарроса. Стопроцентная американка, очень привлекательная, причем уже сложившаяся, ну, если понимаешь, о чем я… Валери не была очаровательной малышкой, которая через пару лет может превратиться в чудище, как получилось с Каприатти. В шестнадцать девочку уже считали красавицей.
— Так что произошло?
Нед Тануэлл пожал плечами.
— Нервный срыв. Ну, об этом во всех газетах писали.
— От чего?
— Понятия не имею, сплетен-то много ходило.
— Например?
Тануэлл уже открыл рот, чтобы ответить, но в последний момент передумал.
— Я забыл.
— Забыл?
— Слушай, Майрон, многие считают, что девочка просто не выдержала. Такая нагрузка, постоянное напряжение… Валери сломалась. Детишки часто ломаются. Тренируются, достигают невиданных высот, а потом — бах! — воздушный шарик лопается. Не представляешь, каково терять все! Будто… будто… — Нед запнулся, а потом понуро опустил голову. — О черт!
Болитар молчал.
— Майрон, прости, поверить не могу, что сказал тебе такое!
— Ладно, забыли.
— Нет, то есть я, конечно, могу притвориться, что не сморозил глупость, только вот…
— Нед, травма колена и нервный срыв — совершенно разные вещи, — отмахнулся спортивный агент.
— Понимаю, и все-таки… Когда отобрали в «Келтикс», тебя кто спонсировал, «Найк»?
— Нет, «Конверс».
— И они тебя бросили? В смысле сразу после травмы?
— Я не жалуюсь.
Эсперанса открыла дверь, даже не удосужившись постучаться. Не удивительно, она никогда не стучит. Нед Тануэлл снова заулыбался. Он физически не способен подолгу хмуриться. Менеджер «Найк» смотрел на Эсперансу с явным одобрением. Впрочем, как и все мужчины.
— Майрон, можно тебя на секунду?
— Привет, Эсперанса! — помахал рукой Нед.
Повернув голову, девушка глянула прямо сквозь него, продемонстрировав лишь один из своих многочисленных талантов.
Извинившись, Болитар вышел вслед за коллегой.
Фотографий на рабочем столе Эсперансы только две. На одной Хлоя — ее любимая мохнатая дворняжка получала первый приз на выставке собак. Компаньонка Майрона обожала выставки. Нельзя сказать, что среди кинологов много испаноязычных американцев, но девушку это не смущало.
На втором снимке Эсперанса боролась с женщиной. То есть профессионально боролась. Гибкая и изящная, Эсперанса Диас Пончо дралась на ринге под прозвищем Маленькое Пончо и индейская принцесса. Целых три года Маленькое Пончо была любимицей публики и лидером Женской Лиги, которую все называли ЖАБ (кто-то предложил назвать ее Борцовским клубом красавиц, но сокращенный вариант не понравился журналистам). В исполнении Эсперансы почти голая (обычно в микроскопическом бикини) Маленькое Пончо выглядела сущей секс-бомбой и под громкие вопли и похотливые взгляды зрителей бесстрашно крошила своих коварных и злобных соперниц. «Моралите», как выразились бы любители театра, очередное воплощение извечной битвы добра и зла. А вот для Майрона еженедельные бои напоминали фильмы о женских тюрьмах: Эсперанса — прекрасная, очень наивная узница блока В, а ее соперница — садистка-надзирательница Ольга.
