Джеймс Чейз - Когда обрывается лента
— Постойте, не звоните! — закричал Каршем.
Валери положила трубку и повернулась к Сэму, который злобно смотрел на Хейра.
— Ты, старый жирный индюк! Я же предупреждал тебя! Теперь мы попали в переплет, и ты, разнообразия ради, помолчи. Я сам улажу это дело!
Хейр не нашелся, что ответить, и повернулся на своем вращающемся кресле спиной к Валери. Казалось, его сейчас хватит удар.
— Миссис Бэрнетт, — начал Каршем. — Прошу вас поверить, что я и моя жена были против этого. Сейчас мы вернем вам деньги и отдадим вещественные доказательства. При таких условиях вы согласны забыть про это дело? Мы не хотим иметь неприятностей с полицией, а вы не хотите привлекать внимание к вашему мужу. Это разумно, не так ли?
— Дурак, она же блефует! — не выдержал Хейр.
Валери посмотрела на Каршема.
— Отдайте мне пиджак, зажигалку и деньги… — Ее сердце колотилось, но ей удалось холодно посмотреть на Каршема, хотя она боялась не меньше его. — Тогда я постараюсь забыть, что когда-то была здесь.
Каршем бросился к сейфу, вынул из него завернутый в бумагу пиджак, положил на стол золотую зажигалку. Потом достал из портфеля деньги и передал их Валери.
Когда она ушла, Хейр в бешенстве швырнул на пол остатки недоеденного цыпленка.
— Идиоты! Неужели вы не поняли, что это был только блеф! Вы выбросили в окно полмиллиона долларов!
— В самом деле? — ехидно спросил Каршем. Он снова приложил лед к глазу. — Зачем же тогда разбрасываться едой? Если мы так бедны, нам следует беречь каждую крошку!..
Глава 11
До десяти часов вечера Мо просидел в тайнике. Фрис поручил своим парням следить за действиями полиции, и около девяти часов ему доложили, что полицейские ведут поиски в другом районе и опасность миновала. Сэм привел Мо в комнату, где стояла кровать, стол и два стула.
— Они уже ушли отсюда, — сказал Фрис. — Что ты собираешься делать?
Сидя в тайнике, Мо оплакивал Джека. Его горе было искренним: он боготворил Джека, и жизнь без него казалась ему ненужной и пустой. Мо не мог себе даже представить, что он будет делать без друга. Словно перед ним захлопнулась дверь в будущее. Те пять тысяч, которые они прихватили из квартиры Харди, теперь ничего не значили. К чему деньги, если Джека нет в живых?
Фрис растерялся. Таким он еще не видел Мо: поникшие плечи, дрожащие руки, безжизненный взгляд…
— Мо, бэби, что с тобой? Я могу посадить тебя на пароход, который сегодня отплывает на Ямайку… Деньги у тебя есть?
Мо положил портфель с деньгами на стол и уставился в одну точку, словно и не слышал вопроса Фриса.
— Бэби, ты должен собраться с силами, — настаивал тот. — Они в любое время могут вернуться, они ведь знают, что мы с тобой друзья. Тебе нужно уходить отсюда.
Внезапно Мо очнулся, его черные глаза загорелись злобой.
— Я знаю, что мне делать! Я убью этого мерзавца, который застрелил Джека.
— Ты сошел с ума! Тебе нужно скрыться. Оставь в покое Харди и подумай о себе.
— Я ему отплачу! Мне все равно, что будет со мной, но ему я отомщу!
Фрис всплеснул руками.
— Оставь его в покое! Ребята о нем позаботятся. Сейчас вся полиция города ищет тебя. Садись на пароход и не думай больше о Харди, ребята это сделают.
— Нет, я сделаю это сам! — Он ударил кулаком по столу. — Если кто-нибудь осмелится тронуть этого мерзавца, то будет иметь дело со мной.
Фрис беспомощно развел руками.
— Как хочешь, бэби. Но тебе не удастся это сделать. Весь город против тебя, все полицейские…
— Знаю, знаю! Раздобудь мне одежду потемнее. Только быстро!
Фрису вдруг пришла в голову идея. Его темное лицо прояснилось.
— У меня есть несколько женских платьев и парик — они должны тебе подойти… Тебя собственная мать не узнает!
Мо кивнул.
— Это еще лучше.
Через полчаса из Фрис-бара вышла стройная негритянка. На ней было желто-голубое платье, желтые сандалии на босу ногу, пышная прическа обрамляла ее лицо. Она торопливо пошла вдоль побережья.
Джина и Харди лежали на широкой двуспальной кровати. Харди немного выпил, и после любовных утех ему захотелось спать. Но Джине не спалось, она нервничала.
— Давай еще раз все обдумаем, — попросила она, потягиваясь. — Я умираю от страха! Они же могут посадить тебя за то, что ты убил этого толстяка.
— Не посадят! — уверял ее Харди. — Это дело Гарри легко уладит. Это была самозащита. Успокойся и давай спать.
— Но ведь еще нет и десяти, не сходить ли нам в клуб?
Харди открыл глаза и заморгал.
— Ты соображаешь, что говоришь?! Пока это черное чудовище на свободе, я не выйду из квартиры!
У Джины от страха округлились глаза.
— Ты хочешь сказать, что он может напасть на тебя?
— Может!.. Как ты думаешь, зачем к нашей двери приставили полицейского? — разошелся Харди. — И зачем еще двое стоят в холле на посту? Полиция на сто процентов убеждена, что он придет сюда. Ведь Джек и Мо были как муж и жена… — Харди сел. — И зачем я пристрелил этого парня, сам не знаю!..
— А если его не найдут? — Джина вскочила. — Что, так и будем сидеть взаперти, пока его не поймают?
— Конечно! Я, во всяком случае, не выйду из дома. Но его скоро поймают. Весь город ищет его.
Джина встала, подняла с пола свой халат. Харди наблюдал за движениями ее обнаженного тела. Он уже не мог вспомнить всех женщин, с которыми был близок, но ни одна из них так не возбуждала его, как Джина.
— Дай мне чего-нибудь выпить, — попросил он и снова лег.
Джина ушла на кухню. Вернувшись, она дала один бокал виски Харди, а другой взяла сама и уселась в кресло возле кровати.
— Почему бы нам не пожениться, Ли? Мне надоела такая жизнь. Мы могли бы даже иметь ребенка…
Харди озадаченно уставился на нее, а потом превратил все в шутку.
— Кто это здесь хочет ребенка?
— Я, — тихо ответила Джина.
Харди задумался.
— Не знаю… — Он покачал головой, но Джина заметила, что ее слова произвели на него впечатление.
— Я не настаиваю, — заторопилась она. — С ребенком можно и подождать, но пожениться нам надо.
— А почему мы не можем жить, как сейчас? — Харди чувствовал себя в капкане. — Зачем нам жениться?
— Я ради тебя уже солгала один раз, и у меня могут быть неприятности. Теперь ты предлагаешь снова солгать. Я должна подтвердить, что Джек хотел меня убить и поэтому ты его застрелил. Из-за этого я могу попасть в пекло. Зачем мне рисковать?.. — Немного помолчав, она добавила: — Но ради собственного мужа я сделаю все, что потребуется.
Харди нахмурился. Почему бы им действительно не пожениться? И почему бы не произвести на свет несколько детей?
Он вдруг расслабился и усмехнулся.
— Ну хорошо, раз ты этого так хочешь… Мы поженимся, когда все останется позади. Договорились? Идея, в общем, неплоха. Мы поженимся.
— Но ты, кажется, не в восторге? — Джина надулась. Она к этому готовилась целых три недели.
— Чего же ты хочешь? Чтобы я от радости дом поджег?
Джина издала приглушенный радостный крик и бросилась к Харди, выбив у него из рук бокал.
В это время стройная негритянка незаметно вошла в дом и приоткрыла дверь в комнату портье. Там было темно. В конце коридора дверь была открыта, из нее падал свет. Тихо, как черный призрак, негритянка проскользнула к лестнице и поднялась на второй этаж. Там она вызвала лифт и нажала кнопку восьмого этажа — Харди жил на девятом. Пока кабина поднималась, она вынула из сумки нож с выдвижным лезвием.
Лифт остановился. Она вышла, спрятав нож в складках платья, и внимательно осмотрелась. Кругом стояла тишина. Она неслышно поднялась по лестнице. По коридору навстречу ей шел коренастый мужчина, по виду полицейский.
— Эй! Что ты здесь ищешь? — удивленно спросил он, увидев молодую негритянку.
Рука его потянулась к пистолету, но в этот момент в воздухе что-то сверкнуло и ему в горло вонзился нож. Полицейский захрипел и повалился на пол.
Посмотрев на неподвижное тело, Мо нагнулся, вытащил нож и вытер окровавленное лезвие о пиджак убитого. Потом позвонил в дверь квартиры Харди и стал ждать. Его парик немного съехал набок.
— Вот нескладеха! Разлила виски, — сказал Харди.
В этот момент в дверь позвонили. Джина испугалась и вопросительно посмотрела на Харди.
Тот сел и спустил ноги с кровати, потом надел халат.
— Кто бы это мог быть? — прерывающимся голосом спросила Джина.
— Фараон! — Харди насмешливо фыркнул. — Небось, выпить захотел…
— Подожди, Ли, я подойду.
— Да брось ты! — отмахнулся Харди. — Нас караулит куча полицейских.
Он вышел в переднюю. Снова прозвучал звонок.
— Ли! — крикнула Джина, когда он открыл дверь. — Ли!
Прогремело три выстрела, и все стихло. Затем Джина услышала шум падающего тела. Она закрыла лицо руками и с диким воплем упала на кровать.
