Кен Бруен - Blitz. Без компромиссов
Ким снова хихикнула, ответила:
— Он нашел мое имя в телефонной будке.
Портера восхищало полное отсутствие у Ким стыда. Они уже подошли к гостинице, когда она сказала:
— Я обожаю «Бейбишам», но его сейчас мало где продают. Ты помнишь грушевый сидр?
— Да, помню.
Ей пришлось обойтись водкой. Брант вклинился в толпу, и Портер уже начал думать, что ему придется весь день провести с Ким. Она внимательно посмотрела на него и утешила:
— Не беспокойся, я не стану на тебе виснуть.
— Я и не думал…
— Думал, думал. Мужчины ничего скрыть не могут. Если они сердятся, у них все на лице написано… — Она окинула взглядом толпу и сказала: — Поверь мне, я редко надолго остаюсь одна в гостинице.
Обед был обычной мурой: тощая курица и салат, потом вчерашний десерт. Но никто не жаловался. Вероятно, потому что вино лилось рекой. Затем начались длинные речи, это длилось больше часа. В конце концов Нэш-старший поблагодарил гостей, громогласно восхитился своей прелестной женой и ни словом не обмолвился о сыне. Портер взглянул на часы. Самое большее через десять минут он уйдет.
Брант разговаривал с барменом, когда подошел отец Нэша и сказал:
— Давайте я угощу вас выпивкой, сержант.
— Конечно, виски подойдет.
Они получили виски, и Брант произнес:
— Чин-чин, поздравления и все такое.
Нэш всмотрелся в него, сказал:
— Вы мало подходите в друзья… моему сыну.
— С чего вы взяли?
— Простите?
— Может быть, я ошибаюсь, но вы ни хрена не знаете о вашем сыне, — заявил Брант.
Нэш напрягся, принял воинственную позу. Брант улыбнулся, и Нэш, приказав себе расслабиться, сказал:
— Вы удивляете меня, сержант. Я никогда не подумал бы, что вы предпочитаете общество геев.
Брант жестом дал понять бармену, что следует повторить, и сказал:
— Вы ведь надеетесь на эту виагру, верно?
Нэш заставил себя улыбнуться, хотя его распирал гнев. Сказал:
— Дешевый выпад, сержант.
Брант махнул рукой в сторону толпы:
— Несмотря на этот выпендрежный отель, вы ведь дешевка, так?
Нэш знал, что ему следует просто уйти. Ему никогда не выиграть у этого животного, но упрямство заставило его остаться и попробовать другой путь.
— Я много лет занимался бизнесом, и очень неплохо разбираюсь в людях. Если вам когда-нибудь надоест быть полицейским, вам стоит подумать о работе в частном секторе.
Брант допил виски, отступил на шаг от стойки бара, спросил:
— Уж не работу ли вы мне предлагаете?
— Такой человек, как вы, сержант, сможет добиться больших успехов.
Нэшу показалось, что Брант задумался, и он решил козырнуть, сказав:
— Я помогу вам найти жилье на этой стороне реки. Мне самому здесь очень нравится.
— Вот что я скажу. Спросите любого, вам все объяснят. Ладно, пусть я говнюк — но работать на вас?.. Даже я не такой говнистый говнюк.
_
Когда я подам сигнал, пусть разверзнется ад.
Расселл Кроу. «Гладиатор»Рэднор договорился встретиться с Данфи на вокзале Ватерлоо, причем предупредил:
— Ждите в вокзальном баре, держите в руке экземпляр своей газеты.
— Откуда мне знать, что вы придете? — спросил Данфи.
— Вы главное деньги приносите, а я приду.
Данфи обсудил ситуацию с редактором, и тот сказал: «Делай, что потребуется, — только не просри это дело».
Данфи твердо был намерен не оплошать. При мысли о возможности поймать Блица у него учащалось сердцебиение. Если он все сделает правильно, то наверняка получит предложения от толковых газет, не говоря уже о всевозможных льготах. Он сидел в баре на вокзале Ватерлоо, развернув на столике газету, и то и дело постукивал пальцами по карману, в котором лежал конверт с толстой пачкой денег.
Появился мужчина в пальто кромби и шарфе. Мужчина улыбался. Данфи проговорил:
— Вы ведь?..
— Человек, которого вы ждете, — подтвердил мужчина.
Он сел, и Данфи осведомился:
— Как мне вас называть?
— Вашим пропуском в успех. Деньги принесли?
Данфи похлопал по карману, в свою очередь спросил:
— Что у вас есть для меня?
— Пойдемте, — ответил Рэднор, — на это можно взглянуть.
Он повел Данфи к камерам хранения. Тот все больше волновался. Рэднор оглянулся, затем открыл ячейку номер «68» и сказал:
— Любуйтесь.
Данфи полюбовался. Сказал:
— Неужели это то, что я думаю?
— Полагаю, это называется трофеями. Ничего не трогайте.
Данфи уже придумывал заголовок:
«СУВЕНИРЫ УБИЙЦЫ-ПСИХОПАТА».
Он спросил:
— И вы знаете, чья это ячейка?
— Разумеется. Видел своими глазами, как он ее открывал.
Тут надо было действовать осторожно. Данфи попытался сохранить спокойствие и спросил:
— Когда вы назовете мне имя?
— А… ну тут придется еще поторговаться.
Барри Вайсс наблюдал за ними с расстояния в сотню метров. Он был ошарашен, мысли его метались.
«Какого черта?.. Это репортер, предатель и сволочь… а тот высокий тип, похожий на бывшего военного… Стоп, я же его знаю… думай, думай… да, это он разговаривал с Брантом в ирландском пабе. Это он. Господи, да он следил за мной, теперь можно не сомневаться».
Он смотрел, как двое мужчин направились в бар — наверняка чтобы отметить успех. В этот момент Барри понял, что должен убить их обоих. Они явно договаривались — за какие деньги его продать и купить. Его охватила дикая ярость. Если бы «Глок» был у него с собой, он пошел бы прямо в бар и положил конец их переговорам.
«Но кого из них замочить первым? Кто опаснее? Осведомитель. Он владеет информацией. Черт, тяжелый денек будет у меня сегодня».
Пока Барри наблюдал, осведомитель встал и удалился в туалет. Барри пришла в голову сумасшедшая идея, и он последовал мгновенному стремлению воплотить ее в жизнь. Вошел в бар, прошел мимо журналиста — он мог бы дотронуться до него рукой и спросить: «Догадайся, кто я?» — и направился в туалет.
Высокий мужчина разглядывал себя в зеркало. Барри нанес резкий короткий удар, осведомитель отключился, и Барри втащил его в кабинку. Глаза Рэднора широко открылись, он узнал Барри Вайсса и прохрипел:
— Я не сказал ему вашего имени.
— Почему?
— Он за это еще не заплатил.
Барри такое объяснение было понятно, он сказал:
— Я не собираюсь тебя убивать, я убиваю только полицейских — не забыл?
В испуганных глазах Рэднора промелькнула надежда, и Барри спросил:
— Как ты на меня вышел?
Рэднор с нотой гордости в голосе ответил:
— Я получил ваш адрес в спортзале в Стритхеме, где вы избили парня. И стал за вами следить.
Барри кивнул:
— Умно и просто.
Затем схватил Рэднора за голову и сказал:
— Теперь ты мне поможешь. Я попал в переделку.
После чего сунул его голову в унитаз. Держал крепко. Про себя проговорил: «Ничего себе способ придумал!»
Держать под водой голову Рэднора было нелегко, тот брыкался как конь. Барри, сидевший у него спине, процедил сквозь зубы:
— Натягивай вожжи, ковбой!
Экзекуция заняла довольно много времени. Наконец Рэднор затих, и Барри вытащил его, прислонил к стене и сказал:
— Ты весь в дерьме.
Проверил его карманы, нашел конверт, заглянул внутрь, произнес:
— О, да.
Затем забрал бумажник Рэднора с его удостоверением личности, проездным билетом и несколькими фунтами. Поднялся и вышел из кабинки. В туалете никого не было, но все равно нужно было торопиться. Журналиста обеспокоит задержка осведомителя. Барри вышел из туалета и уже почти дошел до выхода из бара, когда бармен окликнул его и сказал:
— Туалет только для клиентов.
Не поворачивая головы, Барри заявил:
— Позор, а не туалет, все загажено.
Он продолжал идти, зная, что должен держать рот на замке, — но как же заиграла в жилах кровь, какой сильной оказалась эта гребаная встряска! Он направился к ячейке, понимая, что время играет против него; вынул оттуда все, спрятал в сумку. Затем зашагал прочь из вокзала, на ходу забросил сумку в кузов самосвала и успел сесть на автобус до Кеннингтона, воспользовавшись проездным Рэднора.
_
— Я не знаю ничего ни про какую теорию, — сказал он, — но не все будут так относиться к тем, кто оставил их, посчитав мертвыми.
— Ты думаешь, это странно?
— Давай скажем, что это необычно.
Джон Смоленс. «Холод»Бар был уже закрыт. В туалете работали эксперты, мертвого Рэднора увезли. Данфи сидел, обхватив голову руками; на столике перед ним стоял стакан с приличной порцией коньяка. Брант стоял, а Портер сидел, разглядывая журналиста. Он сказал:
