Владимир Колычев - Любовница авторитета
– Так у покупателя «десятка» была. Старенькая такая, вмятина на переднем правом крыле.
– Вы вмятину видели? – спросил Максим.
Магазин автозапчастей, зарегистрированный на Махова Павла Юрьевича, находился в поселке Гузеевка. Одинцову понадобилось полтора часа, чтобы найти объект и добраться до него. И, похоже, с пустыми руками он отсюда не уйдет.
– Ну, он сомневался, что аккумулятор встанет в гнездо. Я ходил к машине, линейкой там замерял. Точный размер, зря он говорил…
– Номера машины не запомнили?
– Да нет, зачем это мне?
– И как зовут покупателя?
– Да нет, не знаю… Если бы я знал, что его полиция ищет…
– А описать его вы можете? Как он выглядел?
– Ну, молодой… Высокий… Веселый… Такие девчонкам нравятся… Я сам когда-то таким был! – оживился мужчина. И вдруг нахмурил брови. – Только я девушек не бросал!
– А с чего вы взяли, что он девушек бросает?
– Ну, тут у нас ларек рядом, девушка там торгует. Молодая, хорошенькая… Этот ее увидел, рукой помахал, а она зыркнула на него, надулась. В ларек зашла, дверью хлопнула… Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, это какая-то старая обида. Не берусь утверждать, но мне кажется, он ее когда-то бросил. Может, совсем недавно бросил.
– В ларьке, говорите?
– Да, только там сегодня другая девушка.
Максим вышел из магазина, увлекая за собой продавца, взглядом показал на ларек с вывеской «Айсберг». Мороженое, фруктовый лед, прохладительные напитки – вот чем наполнен был ларек. И что там, интересно, за Снежная Королева работает? Хотелось бы с ней поговорить.
Продавщицей занялся Кустарев. Подошел к девушке, обаятельно улыбнулся, взял два кваса и мороженое для нее самой. Пухленькая, симпатичная на лицо шатеночка зажеманилась, глазки у нее заискрились. Но стоило Грише заговорить о сменщице, как на густые черные брови легла тяжелая темная туча. Пришлось ему доставать удостоверение, объясняться с ней.
Вика Арканова жила неподалеку в частном доме. Шатенка позвонила ей, сказала, что ею интересуются из полиции, спросила, где она. Девушка подошла к ларьку сама.
Гриша рассказал ей про парня, который третьего дня менял аккумулятор неподалеку от ларька, и получил четкий ответ. Это был Прошник Артем, бабник и лоботряс двадцати четырех лет от роду. Жил он на улице Щорса, дом восемнадцать. Какая кошка пробежала между ним и Викой, Гриша выяснять не стал. Зачем, если адрес и без того в кармане?..
Перед воротами восемнадцатого дома стояла та самая «десятка», о которой говорил продавец из автомагазина. Все четыре двери открыты настежь, музыка из салона орет, загорелый, бритоголовый молодец вился возле нее в одних шортах, с голым торсом. Худощавый парень, но мышцы развитые, рельефные. Он вытаскивал из салона коврики, стаскивая их к железному крану в деревянном, утепленном для зимы коробе. К выезду по бабам готовится. Возможно, ему еще есть на что кутить. Тридцать девять тысяч и за час можно спустить, но можно растянуть и на неделю.
Парень достал последний коврик, разогнулся и удивленно посмотрел на Максима, который стремительно приближался к нему.
– А разве машины можно мыть в общественном месте? – строго спросил он, вынимая удостоверение.
– Это не общественное место! – глянув на красные «корочки», возмущенно протянул парень. – Это мой дом!
– Это придомовая территория, значит, общественное место… Фамилия?
– Эй, а что такое?
Кустарев просунул руку под лобовое стекло машины, вынул оттуда технический талон.
– Прошник А. Д., – прочитал он, одним глазом посматривая на парня.
В экстремальной ситуации человек ведет себя непредсказуемо, и неизвестно, как поведет себя подозреваемый. Или стрекача задаст, или на Одинцова набросится. Глаз да глаз за ним. А еще лучше мордой в землю и в наручники. Но Максим пока не спешил доводить дело до крайности.
– Ну, Прошник! – Парень недоуменно смотрел на Кустарева.
– Артем?
– Ну, Артем… А что такое?
– Машину в неположенном месте моешь.
– Да я не мою. Только вот коврики поснимал… Не собирался я мыть, так что не надо!
Максим внимательно смотрел на парня. Похоже, он никакой вины за собой не чувствовал.
– Капитан Одинцов, уголовный розыск.
– И что?
Судя по всему, Прошник не видел причин, по которым он мог попасть в поле зрения уголовного розыска.
– Вчера человека ограбили. По голове камнем ударили, деньги забрали.
– Я здесь при чем? – не на шутку разволновался парень.
Но его пугал не столько свершившийся факт, сколько зловещий тон оперативника.
– На месте преступления обнаружен чек из магазина, где ты покупал аккумулятор для своей машины. Твой чек.
– Мой чек? – дернулся парень.
Одинцов отслеживал каждое его движение, он готов был отреагировать на любую опасность. И если Прошник вдруг бросится от него наутек, он успеет поймать его и задержать.
– Как твой чек попал на место преступления?
– Ну, я не знаю… А где это место преступления?
Максим не стал темнить и объяснил, где примерно произошло ограбление.
– Ну, был я вчера там, – кивнул Прошник.
Одинцов поощрительно повел бровью. Дескать, чистосердечное признание облегчает вину.
– Мужика там сбросил…
– Мужика?
– Ну, ему на московское шоссе нужно было, я короткий путь знал, через реку. Ну, и повез его… Я на него почему-то и подумал.
– Что ты подумал?
– Ну, вы сказали, что кого-то там ограбили. Он запросто мог это сделать.
– Почему ты так думаешь?
– Ну, я у него про деньги спросил, он сказал, что заплатит. Сказал, а сам ухмыльнулся в сторону, ну, знаете, как это бывает… В общем, я понял, что денег у него нет. Я ему говорю, или плати, или выходи из машины. А он вдруг нож достал! Я думал, он мне в горло его воткнет!.. Не воткнул! Даже не коснулся!.. Он такой с виду ничего, нормальный, не уголовник, но когда нож достал… Глаза ледяные, лицо страшное!..
Одинцов смотрел на Прошника, стараясь не выказывать сарказма. Возможно, он выдумывал злодея с ножом, но это могло быть и правдой.
– Значит, ты его к московскому шоссе вывез? – спросил он, пытаясь подловить парня на расхождениях в показаниях.
Но поймать его на хитрую удочку не смог.
– Да нет, высадил я его.
– Из-за денег?
– Да нет, он сам сказал остановить…
– Зачем?
– А там кого ограбили? У него не «Паджеро», случайно, был?
– А почему там «Паджеро» должен быть?
– Ну, не должен… Там «Паджеро» к реке свернул, этот на него так смотрел. Чуть шею не свернул. Потом остановить сказал. Я так думаю, он обратно вернулся…
– Думаешь?.. А как чек на место преступления попал, не думаешь?
– Чек? На место преступления?.. Аккумулятор я покупал?.. – Прошник смотрел на Максима в ожидании ответа, но тот молчал, с иронией глядя на него. – Так чек у меня на сиденье лежал, этот хмырь на него сел. Мог же чек, как банный лист, ну, приклеиться?
Одинцов пожал плечами. В жизни всякое случается.
– Преступник на месте преступления пальчики оставил, – спокойно сказал он. – Если это твои пальчики, сам понимаешь, что с тобой будет. Может, лучше признаешься? Явку с повинной оформим, это минус к сроку. Как минимум, два года минус…
– Да нет, не было меня там! – Прошник поднял руки, как будто собираясь обхватить голову. – Я правду говорю! Как было, так и говорю!
– И фоторобот составить сможешь?
– Ну, смогу…
В чехле у Одинцова зазвонил телефон. На дисплее высветился номер оперативного дежурного.
– Макс, тут к тебе какая-то женщина! – торопливым, в какой-то степени взволнованным голосом сообщил майор Ручьев. – Говорит, похитить ее хотели! Сбежала она!.. До смерти напугана, к тебе рвется… Суконцева ее фамилия, знаешь, такую?
В груди, казалось, лопнул шар с ледяной водой, которая растеклась по животу, выхолаживая внутренности.
– В кабинет ее ко мне давай, закрой там! А я мигом!.. Саня, головой мне за нее отвечаешь!
Максим вернул мобильник на место, велел Прошнику закрыть машину и ехать с ними. Наручники на парня он надевать не стал.
Глава 15
Любу трясло как в лихорадке. Она пила воду, а Бартьеньев придерживал ее стакан, чтобы он не выпал из ее трясущихся рук. И правильно делал. Одинцов распахнул дверь в свой кабинет, Люба от испуга разжала пальцы, и стакан вывалился в руку Бартеньева.
– Максим!
Она рванула к нему, но сама же себя и осадила. Не тот сейчас случай, чтобы бросаться ему на шею.
Он подошел к Любе, взял за руку, посадил на диван, а сам опустился перед ней на корточки, посмотрел в глаза. И руки ей на коленки мягко положил, чтобы этим хоть как-то унять волнение.
– Рассказывай!
– Я из магазина шла, смотрю, какой-то мужик. Подходит ко мне, достает удостоверение, ну, корочки, как у тебя… как у вас… Капитан полиции Зайцев, сказал, что от капитана Одинцова. Тебя, говорит, ранили, ты сейчас при смерти, хочешь попрощаться со мной. Ну, я села в машину, а там какой-то тип за рулем. Совсем на мента… в смысле, на полицейского не похож. Ну, до меня доходить стало… Я попросила удостоверение показать, а этот, ну, который Зайцевым представился, сказал, что это лишнее. Сказал, что волноваться не надо, что с Одинцовым, ну, с тобой все хорошо будет. Рана, сказал, несмертельная. А до этого говорил, что ты при смерти… В общем, я поняла, что дело нечистое…
