Серж Лафоре - Белый рынок
Он сразу узнал эффектную брюнетку с холодными глазами, которую приметил еще в «Чероки» в ту незабываемую ночь, с которой все началось.
Она без особого азарта передвигала фишки по расчерченному на поля столу рулетки. Гаррет занял свободное место рядом и разложил на столе свои банкноты.
— Двадцать шесть, черное и чет! — объявил крупье.
Гаррет наклонился к соседке и вежливо кашлянул:
— Извините за беспокойство, вы не расскажете мне, как играют в эту штуку? — шепотом спросил он.
Она смерила его недоуменным взглядом, однако увидев славного улыбающегося парня с черной каймой под ногтями, улыбнулась сама. Вид разложенных купюр растопил лед ее недоверия.
— Для начала попробуйте ставить на цвет, — посоветовала она. — На черное поле или на красное. Это самое простое. Потом я вам покажу и другие комбинации.
Гаррет, вжившийся в роль провинциала, рискнул поставить пять долларов и, к собственному удивлению, выиграл.
— Любопытное занятие, — признал он, — но не для меня: большими деньгами здесь не пахнет. Кроме мелочевки, ничего не светит.
— А почему бы вам не увеличить ставку, а если же и это не понравится, можно попробовать другие комбинации.
В течение часа Гаррет следовал указаниям брюнетки. Он то выигрывал, то проигрывал, но когда на его ставку пал весь выигрыш, он не смог скрыть ликования.
— Невероятно! Вы мне приносите счастье!
Брюнетка искренне радовалась успеху своего нового знакомого, хотя сама на этот раз оказалась в проигрыше.
— Меня зовут Картер. Джошуа Картер, — наконец решил представиться провинциал.
— Кей Бейберг. Рада с вами познакомиться, мистер Картер.
— Я тоже. Продолжим игру или, может быть, позволите угостить вас бокалом чего-нибудь особенного?
— Конечно, лучше выпьем чего-нибудь особенного и отпразднуем ваш успех, — рассмеявшись, приняла она приглашение.
Они встали из-за стола и прошли в бар, где заняли столик в самом углу. От терпкого, пьянящего запаха духов Кей Бейберг у Гаррета заболела голова. Он заказал шампанского, заранее зная, что от этого ему лучше не станет.
— Вы впервые в «Джокере»? — поинтересовалась Кей.
— А что, это сразу видно, да?
— И откуда же вы к нам прибыли?
— Из Кентукки. Я родился в местечке, грязнее которого нет на свете, но и там я кое-чего добился. Лет пятнадцать корячился в поте лица, как негр на плантации, так что заработал право немного поразвлечься. И вот я сказал себе, что пора бы съездить куда-нибудь переменить обстановку. А у меня как раз в Нью-Йорке жил друг детства. Вот я и решил сделать ему сюрприз.
— Почему вы говорите о своем друге в прошедшем времени?
— Да потому, что он умер. Одна добрая женщина пустила ему пулю в сердце. По крайней мере так консьержка сказала.
— Какой ужас!
Держа фужер за ножку, Кей Бейберг слегка поворачивала его своими длинными, изящными пальцами.
— Его звали Джаспер Фергюссон, — продолжал Гаррет. — Когда мы были ребятишками, он жил на ферме недалеко от дома моих родителей. Но к земле его не тянуло. Он предпочитал город. Каждое Рождество мы обменивались поздравлениями.
— Сочувствую вам, мистер Картер. А убийцу нашли?
— Нашли, конечно. От полиции разве скроешься? Какая-то дрянь. Зовут Ален Сэмпл. Так по крайней мере писали в газетах.
— А где жил ваш друг?
— На Уэст-Хьюстон-стрит, на Манхэттене.
Кей подняла свой бокал и слегка чокнулась с Гарретом.
— Забудьте об этом. Давайте лучше выпьем. Жизнь так коротка. Не будем же растрачивать ее впустую. Правда, не каждый умеет ею правильно распорядиться.
Гаррет выпил ледяное шампанское залпом. В этот момент краем глаза он заметил стоящего у стойки мужчину, крепко сбитого жгучего брюнета, который разговаривал с барменом.
Клэм мысленно поздравил себя с удачей: значит, решение он принял правильное, раз сразу вышел на одного из интересующих его людей. Он понял, что Крэг тоже не теряет времени даром и идет к цели верной дорогой. Да и Ален Сэмпл, видимо, тоже не сидела сложа руки.
— Ну что ж, — улыбнулся он, — мне, пожалуй, пора в отель баиньки.
Кей не скрыла своего разочарования.
— Вы что, сегодня больше играть не будете? — удивилась она.
— Нет, благодарю вас, для первого раза достаточно. Я уже и так выиграл пятьсот долларов. Думаю, мне хватит. Я не люблю транжирить заработанное.
Гаррет оплатил счет и встал.
— Доброй ночи и большое спасибо, мисс Кей. Я рад был познакомиться с вами. По крайней мере, увезу из Нью-Йорка приятное воспоминание о нашем знакомстве.
Брюнет закончил разговор с барменом и отошел от стойки. Гаррет нагнал его в игорном зале.
— Как дела, мистер Кертис?
Тот не торопясь обернулся и оглядел Гаррета с подчеркнутым недоумением.
— Вы меня с кем-то спутали, любезный, — процедил он. — Моя фамилия Поскер.
— Простите, пожалуйста, мне показалось… Какое, однако, удивительное сходство.
— Человеку свойственно ошибаться, — великодушно улыбнулся брюнет.
Гаррет не спеша направился в гардероб. «Если меня прямо сейчас не убьют, значит, они меня боятся больше, чем я их. А я, признаться, не ощущаю приступа дьявольского бесстрашия», — думал он.
Взяв крупную купюру, Гаррет сложил ее вдоль и сунул в слишком смелое декольте блондинки из гардероба.
— И это все мне? — изумилась она. — Вы имеете в виду, что я прямо сейчас же иду с вами спать?
— Лучше дождись-ка окончания работы, красавица, и спокойно отправляйся спать в собственную постельку.
Гаррет надел пальто, аккуратно застегнулся на все пуговицы и уже собрался выходить, как вдруг блондинка незаметно потянула его за рукав.
— Вы — Клэм Гаррет, адвокат? — спросила она шепотом.
— Вам что, нужна юридическая помощь?
— Сначала себе самому помогите. Вам бы лучше выходить отсюда через кухню. Тут два типа с темной репутацией, не заметив моего присутствия, хоть я и стояла рядом с ними у гардероба, говорили о вас: упоминали имя, описывали внешность и костюм. Я сразу же узнала вас, как только увидела.
— Кто эти люди? Кертис? Поскер? — перебил ее Гаррет.
— Нэд Поскер. Я не знаю, кто такой Кертис.
— А кому он все это говорил?
— Артуро Филиппини, правой руке Люка Стейнера, хозяина этого заведения. Они вас просто-таки ненавидят, мистер Гаррет.
Блондинка беспокойно огляделась.
— Я уже и так сказала вам предостаточно, — добавила она с нескрываемой тревогой. — Уходите поскорее, если вам жизнь дорога, прошу вас.
Гаррет в точности выполнил ее совет.
Снаружи над «Джокером» полыхали неоновые огни, отсвет которых раскрашивал верхушки кедров в парковой аллее, ведущей к заведению.
Из предосторожности Гаррет выглянул и внимательно осмотрел все темные углы. Не заметив ничего подозрительного, он направился к стоянке в парке, где оставил машину. Внезапно он спиной почувствовал опасность. До него донесся еле слышный треск сухой ветки, раздавленной кем-то скрывающимся за деревьями. Ускорив шаги, он подошел к машине, завел двигатель и тихо приоткрыл правую переднюю дверцу. Деревья окружали стоянку темной непроницаемой стеной.
Вдали, в самом конце аллеи, виднелся перекресток, тускло освещенный единственным фонарем.
Гаррет даже не увидел, а, скорее, почувствовал, как неясная тень бесшумно метнулась из темноты к машине. Незнакомец был уже совсем рядом.
Пригнув голову, Гаррет быстро и осторожно скользнул на соседнее с водителем сиденье и неслышно выбрался из машины с правой стороны.
Рывком открыв левую дверцу, незнакомец направил на место водителя руку с пистолетом. Но Гаррет уже успел обойти машину сзади и изо всех сил ударил противника ребром ладони по шее. Тот рухнул, как подкошенный, дернулся и замер.
Гаррет втащил обмякшее тело в машину, сел за руль, включил передачу и нажал на газ.
Глава 22
Гаррет уже привык к тому, что в уголовных делах, как, впрочем, и в других, встречается много, на первый взгляд, и противоречий, и совпадений. Как, впрочем, и других неожиданностей. Однако то, что случилось с ним позднее, не могло предвидеть даже самое пылкое воображение.
Он остановился на обочине дороги, ведущей к Голд-Спринг Харбор. Ухватив своего пленника за воротник пальто, он выволок его из машины. Едва тот подал признаки жизни, Гаррет нанес ему сильный удар ногой в бок.
— Лежать смирно, Филиппини. Вам предлагается на выбор: разговор начистоту или допрос с пристрастием. Выбирайте.
— Что вам от меня надо?
— Сначала я хотел бы узнать, что надо было вам, когда вы открыли дверцу моей машины? — перебил его Гаррет. — Впрочем, я и сам могу ответить на этот вопрос. Если бы я вас вовремя не схватил, то сейчас на этом месте лежал бы я сам или мой труп.
Филиппини выругался сквозь зубы.
