Сергей Зверев - Умные сволочи
— Вам Геннадий ничего не оставлял?
— А что он мне должен был оставить? — хитро прищурилась Алина, дескать, ты скажи, а мы потом поглядим, что ответить.
— Я и сам точно не знаю. Понимаете? Я не знаю конкретно. Поэтому и спрашиваю у вас: не оставлял ли он вам что-нибудь? Или, может, говорил?
— Сказать он мне ничего не успел. Хотя и хотел, — искренне ответила она. — И ничего он мне не оставлял.
Виктор заметно поскучнел. Не то он ожидал услышать.
— А приехал он с чем? Ведь не с пустыми руками.
— Он приехал с сумкой.
— И все? — недоверчиво посмотрел на нее Виктор, пытаясь определить, сколько в ее словах правды.
— А что у него еще должно было быть?
Виктор как-то замялся. И она пришла ему на помощь:
— Ах да! Ты же и сам конкретно не знаешь.
— Вы заглядывали в эту сумку? — осторожно поинтересовался Виктор.
— Не имею привычки рыться в чужих вещах. Как, собственно, и входить в чужой дом без позволения хозяев, — последнее она произнесла довольно жестко.
Он словно и не слышал ее тона.
— Жаль, жаль, — он резко поднялся. — Может, вы о чем-то забыли. Я понимаю — такое на вас навалилось. И все же подумайте. Может, он что-то все же оставлял. Или успел сказать. Просто вы запамятовали.
— Слушай, ты меня начинаешь раздражать, — угрожающе заявила она.
— Больше не буду, — заставил себя улыбнуться он. — Вы пока подумайте. Я приду попозже.
— Попозже? — глаза Алины недобро прищурились. — А кто тебя отпускал?
Виктор застыл, раскрыв в удивлении рот. Он успел сделать шаг к дверям, считая, что ему уже ничего не угрожает. Оказывается, он так думал зря.
Женщина продолжала держать его под прицелом, и в руках у нее был настоящий пистолет, а в ее решимости он не сомневался.
— Но… Я же объяснил, — пролепетал он.
— Ничего ты не объяснил, — не согласилась Алина. — Я так и не поняла, что натворил мой брат со своими дружками, то есть с тобой и с этим, как его там, Борисом.
— Мы ничего не натворили, — Виктор затравленно покосился на дверь. — Просто у нас возникли…
— Я не склеротик. Я помню о ваших нюансах. И хочу наконец услышать что-то вразумительное.
— Лучше поговорить позже, — он все же сделал шаг к двери, правда, очень робкий. — Когда вы хорошенько вспомните приезд Геннадия к вам на дачу. Он должен был что-то сказать вам или оставить. Может, вы просто упустили. Но… Но вы обязательно вспомните. И тогда мы вновь встретимся. И я вам тогда расскажу.
— Ишь какой любезный. Ты сюда пришел, чтобы оживить мою память?
— Я пришел сюда, чтобы помочь вам. Ну и себе, конечно.
— Ну конечно себе, — она не очень верила в искренность этого человека. — Почему я должна доверять тебе?
— Я же объяснил, — обиделся Виктор.
— Увы, не объяснил, — все больше злилась она (так бездарно теряла время!). — Но, думаю, сможешь.
Он уловил неприкрытую угрозу в ее голосе.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что хочу? Да кое-что хочу. Чтобы ты был более словоохотлив. А для этого… Вот думаю, что тебе вначале прострелить — ногу, руку или еще что. А? Может, ты выберешь?
— Вы этого не сделаете, — побледнел он.
— Почему? — удивилась она. — Очень даже сделаю. Правда, я давно не практиковалась в стрельбе. Но уверена, что не промажу.
— Мы нужны друг другу, — едва не выкрикнул он.
— Спорный вопрос, — засомневалась она.
— Мы можем помочь друг другу. Все, что от вас требуется, — это немного подумать. А я от вас никуда не денусь. Мне просто некуда деться.
— Почему это я должна вначале подумать, а не ты все мне выложить?
— Потому что так будет правильно. Я к вам приду позже. Я обязательно приду.
— А если я ничего не вспомню?
— Такого быть не может. Он ведь прилетел к вам. И он обязательно должен был вам сказать… Или оставить что-то. Вы просто упустили это из виду. Я в том уверен.
— А ты доживешь до этого «позже»? — взглянула она на проблему с другой стороны.
— Я доживу, — заверил он ее.
— Не знаю, правильно ли я поступаю…
— Правильно, — он уже понял, что опасность миновала, и потому поспешил в направлении двери и нырнул в проем; однако напоследок он все же сказал: — Подумайте, прошу вас. У Геннадия должно было что-то быть…
Она услышала быстрые шаги по ступенькам, затем наступила тишина.
Алина на самом деле не знала, не совершила ли она ошибку, отпустив его. Но что-то ей подсказывало, что возня с Виктором ни к чему хорошему не приведет. И еще — он вернется. Это ей тоже что-то подсказывало. Затем Алина подумала о сыне. И она уже знала, что сделает.
Алина прошла по дому, проверила, надежно ли закрыты все окна. Потом вышла из дому и заперла дверь. После чего она проверила замок на гараже и вышла через калитку.
Она взяла с собой две вещи. Теплую кофточку и пистолет.
Алина прошла на дачу Тишковых. Тишковых ли? Это был вопрос. Но то, что Николай не Николай, — это она уже знала точно.
В доме соседей свет не горел.
Она села за столик в саду, набросила на плечи кофточку и положила пистолет перед собой. Она решила дождаться утра, и когда выйдет тот, кто называет себя Николаем…
Уж она знает, о чем его спросит.
Глава десятая
Косарев
— Останься-ка в машине, — потребовал я и готов был в случае ослушания применить силу.
Однако этого не потребовалось. Мужичок поерзал на сиденье, при этом довольно улыбаясь. Дескать, сразу надо было соглашаться, а не корчить из себя большого умника. Черт, такое ощущение, что мы поменялись ролями.
Я навис над ним:
— Ты сказал, «Кедр».
— Ну, сказал. И что?
— Ты работал в «Кедре»? — прямо-таки допрашивал я.
— Ну, работал, работал. Я же говорил — руководитель там полная жопа, но «бабки» у него большие…
— Заткнись. Кто после тебя пришел? Я имею в виду — на твое место.
— Я не придурок, — обиделся индивид. — Я понял, что ты имел в виду. Несколько месяцев после меня работал там один. Тоже, надо тебе сказать, отменная…
— Оставим пикантные сравнения.
— Ну, как хочешь. Могу сказать, что он вовсю постарался очернить меня. Но, впрочем, это ему не пошло на пользу. Справедливость все же есть. И он вылетел вслед за мной через пару месяцев. А затем босс взял какую-то бабу.
Итак, все совпадало. Алина пришла в «Кедр» примерно полгода назад.
— И что?
— А ничего. Пока работает. Ну, босс из этих — силовиков. И старается подобрать себе именно таких же.
— Вот ты и не подошел, — резюмировал я.
— Зато моя жена этой жопе хорошо подошла, — вспылил попутчик.
Я не знал, что подумать. Насчет того, что при таких обстоятельствах встретил человека, который когда-то работал в фирме, где теперь работала на его месте Алина. Женщина, которой я вызвался помочь.
Этот умник говорил что-то насчет судьбы. В нее-то как раз и не верилось. Я видел этого красавчика в действии на заправке. Как и не было веры такому чокнутому ни под каким соусом. И то, что его уволили, было совершенно нормально. Ненормально — если бы с таким кретином кто-то продолжал сотрудничать.
Но он что-то говорил о том, что создавал охранную систему в «Кедре». И еще — он утверждал, что может спокойно пройти мимо охраны. Да уж! С его похождениями на заправке это никак не вязалось. Ну совсем никак!
Вопросов было много, а значит, к этому мужику следовало присмотреться.
— Чем занимается «Кедр»?
— А какая тебе разница? — пожал плечами субъект. — Главное — «бабки» в сейфе. И мы можем их взять. Остальное…
— Остальное тоже важно, — оборвал я его.
— Понял, — вмиг повеселел он. — Ты принимаешь мое предложение и теперь хочешь знать каждую мелочь. Ха! Ты мне нравишься, и я уже чувствую, что у нас все выгорит.
— Пока что я ничего не решил, — остудил его запал я. — Пока может выгореть одно — у меня чешутся руки, и почесать мне их хочется об одну шею.
— На мою намекаешь?
— Какой догадливый. А теперь отвечай.
— Ну… фирма занимается инвестициями. Вкладывает «бабки» в крупные проекты — в основном с участием иностранцев. В строительство жилья, например. Во все, что приносит хорошую прибыль. А бывшие службисты обеспечивают надежную охрану.
— И ты хочешь проникнуть на территорию этой фирмы?
— Вот заладил, — не удержался он. — Хочу, хочу. Я могу это сделать! Так ты со мной или как?
— Или как. Мне нужно подумать.
— Я понял, что ты не дурак, — пафосно одобрил мои действия субъект. — Правильно, подумай. А я тебе позвоню. Дай-ка мне свой телефончик.
— Быстрей я тебе в лоб дам, — усмехнулся я. — Паспорт свой гони.
— Паспорт? — помятый мужик даже отодвинулся от меня и прижался к дверце машины, словно опасаясь, что я его сейчас отметелю.
