Картер Браун - Ангел
Лицо Макгрегора приобрело кирпично-красный цвет.
— Лейтенант, — упавшим голосом взмолился он, — ну как я мог знать, что этот панк.., я хотел сказать водитель, — полицейский?
— Вероятно, вы предпочли бы, чтобы за рулем оказалась старая леди с больным сердцем? — язвительно осведомился я.
Его лицо еще больше потемнело, пока он силился найти ответ. Но мучения несчастного были прерваны блондинкой, стоящей рядом с рыжеволосой Салли Крэмер. Она вежливо кашлянула, привлекая к себе внимание. Впервые я внимательно посмотрел на нее и сразу понял, что допустил ошибку, — мне следовало ограничиться только тем первым, мимолетным взглядом!
Взъерошенные ветром густые волосы цвета спелой пшеницы обрамляли самое прелестное женское лицо, какое мне только приходилось видеть. Она не была красавицей в классическом стиле — для этого в ней было слишком много жизни. Пожалуй, ее синие глаза были слишком огромными, губы — слишком полными, очертания высоких скул — слишком изогнутыми, но все вместе создавало впечатление чарующей, невиданной красоты!
На ней был облегающий черный свитер, откровенно обрисовывающий высокие груди, и эластичные слаксы в пестрый горошек, как у арлекина, эффектно подчеркивающие божественные изгибы бедер. Будучи консерватором во взглядах на женское телосложение, это я посчитал идеальным на все сто пять процентов, с радостью признав в нем мой тип девушек.
— Наш Стью здорово опростоволосился, — с усмешкой проговорила она. У нее был приятный низкий голос с неожиданно гортанными нотками. — У меня есть предложение, лейтенант. Допустим, Стью встанет перед вами во фрунт, а вы съездите ему по носу. Это хоть немного удовлетворит вас?
— Ну, ну, Ангел, потише, — с достоинством возразил Макгрегор. — Тебе что, действительно хочется увидеть меня с разбитым носом?
— Эх ты, горе-летчик! По-моему, это лучше, чем провести в тюрьме два месяца, — беспечно возразила она. Затем посмотрела на меня, ее темно-лазурные глаза поблескивали весельем. — Что скажете, лейтенант? Я взываю к вашему инстинкту спортсмена.
— К инстинкту спортсмена?! — Макгрегор чуть не задохнулся от возмущения.
— Кажется, это больше походит на игры древних римлян: беззащитные пленники против кровожадных львов!
— Ну ладно, в конце концов, это дело Стью, — нетерпеливо произнес чопорный Рэд Хофнер. — Пусть выкручивается как знает. — И, не обращая внимания на остальных, обратился к Крэмеру:
— А между тем, если помнишь, у нас ведь идут соревнования по высшему пилотажу. Давай, Митч, теперь твоя очередь!
Крэмер выглядел растерянным.
— Вы находитесь на моей территории, и самолет тоже принадлежит мне, — в замешательстве пробормотал он. — И к сожалению, все вы, черти, мои гости! Рэд, я не могу оставить Стью.
— Так что же нам делать? — раздраженно спросил низкорослый герой Сэм Форд. — Стоять здесь все утро, пока лейтенант не разберется со Стью? Нет уж, Митч, давай, очередь за тобой!
— Эй, Митч, не трусь! — ворчливо усмехнулся Макгрегор. — Рэд прав, теперь твоя очередь показать нам что-нибудь новенькое!
— Прекратите, ребята! — рявкнул на них Крэмер. — По-моему, у нас достаточно проблем и здесь, на земле!
— Ну и черт с тобой! — отрезал Хофнер. — Сэм, тогда лечу я. А Митч уже не истребитель! — Он круто повернулся и решительно зашагал к аэроплану.
Прелестная блондинка спокойно взглянула на меня и весело улыбнулась.
— Как вам это нравится, лейтенант? — Затем она увидела неожиданно возвращающегося Хофнера, и ее улыбка сменилась гримаской отчаяния. — О Господи! — простонала она. — Что-то мне поднадоел этот обряд с талисманом на счастье!
— Дорогая, наклонись, как примерная девочка, — велела ей Салли Крэмер с шутливой угрозой. — И не пытайся внушить нам, что тебе это не нравится.
— Ангел! — повелительно скомандовал Хофнер. С глубоким вздохом блондинка повернулась спиной к Хофнеру и послушно наклонилась вперед, уперевшись руками в колени. Рэд мгновенно утратил свой строгий, ученый облик, как только перед его взором появилась изящная выпуклость ее задика, обтянутого пестрыми слаксами, немного помедлил, затем поднял правую руку и дал ей хорошего, звонкого шлепка как раз по тому месту, где слаксы натянулись наиболее туго.
— На счастье, Ангел, — с торжественной серьезностью сказал он.
— Ox! — Блондинка выпрямилась, потирая пострадавшую часть тела. — Удачи тебе, Рэд!
Хофнер снова направился к самолету, а я с недоумением уставился на девушку.
— Что, черт возьми, это означает? — пробормотал я. — Переделка из «Ангелов ада»?
— Это нечто вроде нашей традиции, — холодно проинформировал меня Крэмер.
— Ангел — наш талисман или амулет, называйте как хотите. А какое вам до этого дело, позвольте спросить?
— Ну, ну, Митч! — с укором проговорила его жена. — Думаю, тебе не стоит ссориться с лейтенантом. — Она одарила меня улыбкой, которая, думаю, должна была считаться солнечной в сиянии золотисто-рыжих волос. — Мальчики взлетают в огромное синее небо, где обитают ангелы, так что может быть лучшим талисманом, чем настоящий, живой ангел здесь, на земле? И хотя мне не хотелось бы говорить об этом, им пришлось пройти довольно длинный путь, прежде чем они смогли найти наилучший предлог, чтобы шлепать по изумительной формы задику!
— Теперь понял, — мрачно признал я. — Но — ангел? Какой ангел? Как Ангел Тингкботтом?
— Просто она — Эйнджел . — Салли Крэмер пожала плечами, потом взглянула на блондинку, которая еще потирала ягодицу.
— Верно, Эйнджел?
— Правильно, — беззаботно отозвалась та. — А вы так и не ответили на мой вопрос, лейтенант. Хотите заехать Стью по носу? Даю вам честное слово, он будет стоять смирно и не даст вам сдачи.
Горячие возражения Макгрегора потонули в реве запущенного мотора самолета. Нечего было и пытаться разговаривать с Эйнджел под этот адский грохот, поэтому я стал вместе с остальными наблюдать, как Хофнер повел легкий аэроплан к концу взлетной полосы, затем повернулся носом к ветру, готовый взлететь. А еще через несколько секунд самолет с шумом уже пролетел над нами, и воздушный поток, поднятый им, привел прическу Эйнджел в окончательный восхитительный беспорядок. Тогда, решив, что теперь уже буду услышан, я ответил на ее вопрос:
— У меня нет желания бить Макгрегора по носу. Во всяком случае, когда он будет смирно стоять. В справедливом поединке он способен меня убить. Не то чтобы я никогда не дрался один на один… А ну его к черту! — С восхищением посмотрев на ее полные, кокетливо изогнутые в улыбке губы, я почувствовал странную необходимость объяснить ей свое отношение к этой истории, поэтому проворчал:
— Он проделал со мной чертовски глупый трюк, и достаточно взрослый, чтобы это понимать. На моем месте могла оказаться старая леди или какой-нибудь зеленый юнец, который впал бы в полную панику, перевернулся бы в машине и сгорел вместе с ней. Поэтому самым лучшим считаю это поместить его туда, где у него будет достаточно свободного времени поразмыслить о своих грехах. Надеюсь, я достаточно ясно объяснился?
— Совершенно ясно, — живо откликнулась Эйнджел.
— Потрясающе! — вспылил Макгрегор. — Как только я имел несчастье увидеть этого типа, я сразу раскусил в нем благонравного доброхота, который только и печется что о благе других! Ты, Эйнджел, действительно пыталась уладить инцидент, но это не человек, с которым можно иметь дело. Он его вшивая подделка, которая прячется под формой полицейского…
И тогда я ударил его прямо по носу. Всего за мгновение перед этим я был настоящим порядочным полицейским, которым шериф мог бы гордиться, но у каждого человека есть предел терпения, а мое Макгрегор исчерпал.
Шатаясь, он отступил на два шага и удивленно заморгал, а из его поврежденного органа обоняния хлестала кровь. Как я уже заметил, в честном поединке Макгрегор мог бы меня убить, а мне не хотелось быть убитым, даже ради маркиза Куинсберри. Я стукнул его сбоку по шее ребром правой ладони, усилив удар всем своим весом. Он даже не пошатнулся, только чуть наклонился, а затем пошел на меня спотыкающимися шагами с налитыми кровью глазами, в которых явно читалось недвусмысленное намерение.
В последний момент я отскочил в сторону и со всей силой ткнул ему локтем по почкам. Сильная боль заставила Макгрегора согнуться, на что я втайне рассчитывал, и по инерции проскочить мимо меня шага на два. Тогда я поднял вверх обе руки, крепко сплетя пальцы, подпрыгнул и обрушил удар на тыльную часть его шеи. В момент удара я еще висел в воздухе, поэтому благодаря весу моего тела он оказался еще мощнее.
На этот раз великан по-настоящему зашатался, проковылял еще три неверных шага, а затем, неожиданно рухнув вниз лицом, так и застыл на траве. Я с трудом расцепил пальцы, подбежал и, встав рядом с ним на колени, с трудом перекатил его слоновью тушу на спину. Слава Богу, он дышал нормально, и я испытал громадное облегчение. Струя крови из его носа сократилась до узенького ручейка, так что, обтерев его лицо своим носовым платком, я снова встал на ноги.
