Джеймс Чейз - Итак, моя прелесть
«Бьюик» остановился, и из окна высунулся Том Уайтсайд. Он был бледен, несмотря на загар, и улыбался через силу.
– Привет, Фред.
– Ах, это ты… – удивился О'Тул. – Ты ведь поехал домой…
– Да… надо вот машину вернуть, – сказал Том.
– Здравствуйте, мистер О'Тул, – весело поздоровалась Шила и одарила его чувственной улыбкой. – Как вам мой загар?
О'Тул всегда считал ее соблазнительной бабенкой.
– У вас очень аппетитный вид, миссис Уайтсайд.
О'Тул оглядел машину. Он помнил, что в розыске двухдверный «бьюик».
– Новенькой обзавелся? – спросил он Тома.
– Нет. Мой рыдван сломался. Пришлось одолжить эту. А почему такая суматоха?
– Суматоха? Ты что, газет не читаешь? Из Казино украли два с половиной миллиона.
– Неужели? – Шила выпятила бюст в направлении О'Тула. – Вот это да! Два с половиной миллиона… ух ты!
О'Тул посмотрел на нее. Повезло Уайтсайду, что и говорить.
– Придется осмотреть машину, Том, – сказал он.
– Валяй. – Том протянул ему ключ. – Сейчас верну эту машину и заберу свою старушку.
О'Тул проверил багажник и вернул ключ Тому.
– А у кого ты ее одолжил?
– Да у одного мужика… нашего клиента, – ответил Том, отирая пот со лба.
О'Тул сунул голову в салон и поглядел на лицензионную карточку. Потом отступил назад и записал в блокнот: Франклин Людович, Мон-Репо, Песчаная аллея, Парадиз-Сити.
– Ладно, поезжай. Я через пять минут сдаю пост. О-хо-хо!
– Еще бы. Увидимся, – махнул ему рукой Том.
– Фу-у! – с облегчением выдохнула Шила.
Том молчал. Он думал про стоящую у них в гостиной коробку, набитую такой кучей денег, какую он и вообразить себе не мог.
Наверняка, подумал он, за них причитается крупное вознаграждение. Казино ведь застраховано. Только надо было сразу пойти в полицию. Как он объяснит задержку? Ему стало не по себе.
– А ведь они могут нас подстеречь, – произнес он.
– Они? Там же только один… ему за шестьдесят, щуплый. Сам же слышал по радио, – презрительно скривилась Шила.
А Тому действительно стало страшно.
– Этот человек… вдруг у него пистолет?
– Ну и что? Ну, пистолет… а у нас два с половиной миллиона! Если ты не можешь с ним сладить, то я сделаю это запросто!
Том покачал головой.
– Какая смелая! Все-таки я считаю, нужно пойти в полицию.
– Господи, боже мой! Никакой полиции!
Они подъехали к своей машине. Том вылез из «бьюика».
Записка, которую он оставил, была на прежнем месте. Он выдернул ее из-под щетки и сунул в карман. «Хорошо, – немного успокоился он, – хоть в чем-то повезло».
Вернувшись к «бьюику», он достал новый масляный насос, который захватил по дороге в мастерской «Дженерал моторз», и занялся его установкой. Вскоре, потарахтев и поурчав, машина уехала.
Мейски собрался с силами и спустился к «бьюику». Ему с трудом удалось вставить ключ в замок багажника – так дрожала рука. Он поднял крышку и обмер. В порыве бешенства он плюнул в пустой багажник.
Все-таки они нашли коробку!
Том загнал машину в гараж и заглушил двигатель.
Они торопливо прошли через кухню в гостиную. Постояли, глядя на коробку, потом Шила открыла ее.
– Вот не думала, что когда-нибудь в жизни увижу столько денег, – проговорила она сипловатым от волнения голосом.
Том упал в кресло. Его знобило и трясло от страха.
– Их нельзя брать себе. Нужно сообщить в полицию.
– А мы возьмем… все до последнего доллара. – Она подошла к бару, плеснула в два стакана по внушительной порции виски.
Том выпил виски залпом. Спиртное подействовало. Настроение улучшилось, и появилась какая-то бесшабашность.
– Никто не знает, что деньги у нас, – сказала Шила. – Это подарок судьбы. Мы не откажемся от него.
Том почувствовал, как внутри у него разливается тепло.
– Ладно… допустим, у нас хватит глупости взять деньги, да? А тратить-то их нельзя. Ведь каждой собаке в нашем городе известно, что мы вечно сидим без гроша. Ну и как тут быть?
Шила сосредоточенно поглядела на него, отметив про себя, что теперь он на верном пути.
– Ждать. Через несколько месяцев их можно будет без всякого риска вывезти отсюда. Не на век же перекрыли дороги. Когда шумиха уляжется, мы и рванем.
– Ну? А сейчас-то куда эту чертову коробку девать? Здесь, что ли, оставить?
– Нет, мы ее закопаем. Под кухонным окном…
– Ты соображаешь, что можно загреметь на двадцать лет?
– А ты соображаешь, что у нас два с половиной миллиона?
Том знал, что поступает дурно, но даже муки совести не могли перетянуть соблазна прибрать к рукам такое богатство.
– Ладно. Ты сама лезешь в омут. Сейчас что делать с коробкой?
– Давай поставим ее в свободной спальне. И накроем стеганым покрывалом.
– Тебе нельзя будет отлучаться. Это ты понимаешь?
– Сторожить кучу денег – не такой уж каторжный труд.
Он помолчал в нерешительности и сдался.
Они перетащили коробку в спальню и придвинули к стене. Шила сняла с кровати покрывало и набросила на коробку.
– Ступай. Не забудь принести что-нибудь к ужину.
На Тома вдруг нахлынуло страстное желание.
– Если уж мы в этом заодно, – произнес он нетвердым и хрипловатым голосом, – давай будем заодно во всем.
Она угадала в его взгляде отчаянное желание и в который раз убедилась в своей полной власти над ним.
– Ну, ладно… будь по-твоему…
Когда Том ушел, она приняла душ. Потом, голая, вернулась в спальню, откинула с коробки покрывало и, присев на корточки, долго перебирала деньги.
Вот, думала она, где сила… ключ к той двери, за которой таится мир ее мечты. Перво-наперво она купит норковую шубку, после – бриллиантовое колье, а уж потом – все, что приглянется. Она вообразила дом о шести спальнях с отдельными ванными комнатами, с просторным холлом, с большим садом и с китайской прислугой. Потом ей представился темно-бордовый автомобиль марки «бентли» и шофер-японец в темно-бордовой форме.
Шила выпрямилась, огладив свое тело длинными пальцами, приподняла груди, вздохнула и начала одеваться.
Настанет день, когда Тому придется указать на дверь. В нем нет размаха… решительности. Она наметила себе темноволосого, рослого, сильного, такого, чтобы его уважали метрдотели и чтобы знал, как позаботиться о женщине.
Не в силах устоять перед искушением, она вынула из коробки три пятисотенных бумажки, заткнула за чулок. До чего же приятно было ощущать кожей такую кругленькую сумму.
Она открыла платяной шкаф и с пренебрежением оглядела его содержимое. Господи! Какая убогая куча тряпья!
Накрасившись и причесавшись, Шила перешла в гостиную. Она посмотрела на свои дешевые ручные часики. Половина двенадцатого. Шила нахмурилась: она вдруг ясно представила, что отныне будет сидеть в четырех стенах. Денег – куры не клюют, а… сколько времени уйдет впустую!
Она проголодалась. Сандвичи ела, вышагивая по гостиной. Ей не сиделось на месте. Она все жалела о вынужденном бездействии, а ведь уже можно было бы швырять тысячи направо и налево.
Только Шила прикончила второй сандвич, как раздался звонок в дверь. Она вздрогнула от неожиданности и замерла, а сердце заколотилось как бешеное. Она пошла к входной двери.
На пороге стоял Гарри Дилан.
– Вы, верно, забыли, что мы условились о встрече, – сказал он и помахал бутылкой «Старых роз». – Жена ушла за покупками. А я думаю, дай загляну.
Шила смерила его взглядом, помялась и решила, что на безрыбье и рак рыба.
– Что ж… заходите.
– Мистер Уайтсайд ушел на службу, да? – Дилан ощупывал ее глазами. Он облизнул губы кончиком языка.
– Да… он на работе.
Она провела его в гостиную.
Шила взглянула на поданные ей счета за газ и электричество и небрежно бросила их на стол.
– Муж заплатит. – Она твердо посмотрела Дилану в глаза. – Он никогда не оставляет мне денег.
– Наверное, все мужья одинаковы, – нервно засмеялся Дилан. Он никак не мог унять свои бесстыжие глаза. – Может, пропустим по глоточку, миссис Уайтсайд?
– Почему бы и нет?
Шила подала стаканы, содовую и лед. Все время, пока ей пришлось ходить взад-вперед, она чувствовала на себе его взгляд.
– Вы слыхали про ограбление Казино? – спросил он, щедро наполняя стаканы. – Шумное дело. Два с половиной миллиона!
– Да, по радио говорили. Что бы вы стали делать с такими деньгами, мистер Дилан?
– Не знаю… право. Я много лет прослужил в банке. И, поверьте, знаю цену деньгам. Так вот что я скажу… это чересчур крупная сумма. Обычный человек растеряется при виде таких денег.
Шила с трудом удержалась от презрительной усмешки.
– Ну, не знаю. Деньги расходятся быстро.
– Только не такая сумма. Тут голова кругом пойдет. К тому же там одни пятисотенные купюры. А купюра такого достоинства вызывает подозрение.
– Что же, у людей не бывает по пятьсот долларов одной бумажкой?
– Бывает, конечно, но не у многих. А банки будут теперь настороже. – Они потягивали виски, и Дилан не мог оторвать глаз от ее ног. – Так вы хорошо отдохнули?
