Джеймс Чейз - Прекрасно, милая
Появилась миссис Мэвдик. Она взглянула на полицейскую машину позади Лепски, из которой выходили двое в форме, и замерла.
— Здесь живет мисс Эванс? — спросил Лепски.
— Здесь. Что вам нужно?
— Я хочу ее увидеть.
— Ее нет. — Миссис Мэвдик стукнула себя по мягкой груди, и в лицо Лепски ударил неприятный запах ее дыхания. — И вообще, я не вызывала полицию… мне ни к чему, чтобы о моем доме ходили нехорошие разговоры.
— Вот что, уважаемая, придержите язык, — сказал Лепски тем тоном, которым обычно говорят полицейские. — Гнать нас не надо. Где она?
В черных глазах-бусинках хозяйки мелькнул хитроватый огонек любопытства.
— У нее неприятности?
— Возможно. Где она?
— Не знаю. Я ей не нянька…
Лепски повернулся и подозвал одного из полицейских.
— Мы поднимемся и посмотрим, — сказал он.
— Нет, не пущу. Я вас не вызывала. — Миссис Мэвдик надежно загородила собой дверь.
Лепски привык запоминать всех, кто появлялся в участке. У него была хорошая зрительная память: вспомнил он и миссис Мэвдик. На его лице появилась недобрая ухмылка.
— Вас не хватали за руку в магазине, мэм? — спросил он. — Дайте-ка подумать… дело было в августе прошлого года, так? Отделались штрафом в двадцать пять долларов. Вам нужны новые неприятности?
Миссис Мэвдик аж задохнулась, но тут же отступила, а затем, постояв немного, словно пытаясь собрать осколки своей разбившейся добродетели, вернулась к себе и хлопнула дверью.
Лепски и офицер поднялись по лестнице к квартире Ланы Эванс. Три бутылки молока и три номера «Парадиз-Сити геральд» у двери заставили обоих переглянуться. Лепски постучал, потянул дверь, убедился, что она заперта, затем отступил и ударил плечом по створке. Дверь не была предназначена для таких приемов.
Они нашли Лану Эванс лежащей на полу. Она умерла два дня назад.
У окна сидел черный персидский кот. При виде Лепски он соскочил с подоконника и заспешил к холодильнику.
Через час Лепски привел Терри Николса в кабинет шефа. От потрясения молодой человек был белым как мел; Террелл пристально посмотрел на него, выдержал паузу, затем показал рукой на стул.
— Я вас надолго не задержу, Терри, — сказал он. — Садитесь. Курите?
Николс помотал головой.
— Мисс Эванс была вашей невестой?
— Да.
— Вы не собирались вскорости пожениться?
— У нас не было денег на свадьбу, — с горечью в голосе сказал Николс. — Мы хотели скопить пятьсот долларов, чтобы снять квартиру. Но не рассчитывали собрать такую сумму раньше чем через два года. — Он махнул рукой. — Впрочем, теперь это уже не имеет значения.
Террелл достал газету, в которую были завернуты деньги, обнаруженные Лепски у Ланы в комоде.
— Это нашли в ее комнате, Терри. Вы что-нибудь знаете об этих деньгах?
Николс провел языком по губам, с ужасом глядя на пачку.
— Вы действительно нашли их в ее комнате?
Террелл кивнул.
— Нет… Я не знаю, откуда они. Не понимаю.
Террелл в двух словах рассказал ему о своих подозрениях.
— Полагаю, она была соучастницей, Терри. Хотела выйти за вас замуж и заглотнула наживку. За эти деньги был куплен ключ к хранилищу казино. Она работала в таком месте, что могла дать всю необходимую информацию… и заплатила за это.
Николс молчал. Его чувства читались на убитом горем лице.
— Ну, что случилось, то случилось. Надо найти человека, который ее подкупил… и не только подкупил, но еще и убил, получив информацию. Мы хотим его поймать. Вы можете нам помочь?
— Нет… Я ни о каком таком человеке не знаю. Лана мне никогда не говорила.
— Она не упоминала о каком-нибудь своем знакомом?
— Нет.
— Не находила предлогов, чтобы не встретиться с вами? Пропустить свидание?
— Нет. Вечерами я учусь. По утрам мы встречались на пляже. Днем я подрабатываю грузчиком в бакалейном магазине, и не знаю, чем она занималась днем.
Террелл запомнил это, продолжая задавать вопрос за вопросом, но этот номер пятый из разговора с Терри так и не вычислялся.
В конце концов он достал из ящика баночку крема «Диана», которую Лане подарил Майски.
— Вам это знакомо, Терри? Это ваш подарок?
— Нет… что это?
— Крем для рук… двадцать долларов банка. Полагаю, что Лана себе ничего подобного не покупала. Я подумал, может, вы решили сделать ей такой подарок.
— Никто из нас не стал бы платить двадцать долларов за крем, — сказал Николс — он был искренне изумлен.
Когда он ушел, Террелл положил баночку в пластиковый пакет и вызвал Макса Джейкоби.
— Срочно отнеси это ребятам в лабораторию. Пусть сделают подробный отчет.
Джейкоби вышел, столкнувшись в дверях с Хессом.
— Грузовик тот самый. Мы нашли две надписи «Ай-би-эм» на близлежащей дороге, — сообщил он, присаживаясь к столу Террелла. — Убитого звали Эрни Лидбитер, студент. Теперь у нас есть хоть что-то на номер пять. Мы сняли следы, в лаборатории над ними работают. На месте убийства стоял автомобиль. Он приехал туда на грузовике, переложил деньги, и, чует мое сердце, когда он уезжал, Лидбитер заметил его, и ему пришлось выстрелить. Остались следы шин. Они старенькие, на одной из задних стерся протектор… по одному этому признаку уже можно опознать машину, если она нам попадется.
— А как насчет грузовика? Есть отпечатки?
— Да, но все они принадлежат другим людям. Номер пять был в перчатках. Руль чист.
Хесс достал из пластикового пакета три купюры по пятьсот долларов.
— Это было найдено недалеко от грузовика.
Террелл взял их.
— Попробуй выяснить, откуда грузовик, Фред. Бери людей, сколько тебе нужно. Это сейчас главное.
Хесс вышел, а Террелл отправил купюры в лабораторию. Через пару часов ему позвонил Черч, начальник лаборатории.
— Я пришлю вам подробный отчет, шеф, но решил, пока его печатают, сэкономить ваше время и обо всем сообщить. Во-первых, крем представляет собой абсорбентную смесь с мышьяком. Стопроцентный летальный исход. На банке только ее отпечатки.
— Секунду, — сказал Террелл, прищурившись. — Разве такую смесь может изготовить любой человек?
— Я вам отвечу: не может. Здесь работал профессионал: либо фармацевт, либо врач.
Террелл что-то записал.
— Вот я вам все и выдал, — продолжал Черч. — Мышьяка использовано много, и тот, кто готовил смесь, должен иметь доступ к большим количествам используемых компонентов, что опять-таки указывает на фармацевта.
Следы ног тоже сообщают кое-что интересное. Это человек невысокий, весит примерно сто и двенадцать сотых фунта, немного семенит, он немолод… от пятидесяти до шестидесяти… примерно так. Ему стоило труда вытащить коробку из грузовика, так что могу сказать, что физически он слаб. Вам это пригодится?
— Замечательно… что-нибудь еще?
— По поводу пятисотдолларовых купюр. Все они помечены невидимыми чернилами, которые проявляются в инфракрасных лучах. Я поговорил с Гарри Льюисом, и он сказал, что тысяча таких купюр была помечена в качестве эксперимента. Их всех не хватает… так что если ваш подозреваемый начнет их тратить, мы его сразу вычислим.
— Похоже на то, — ответил Террелл. — Кажется, у нас, наконец, появился просвет.
— Юноша был убит из автоматического пистолета 25-го калибра… такое оружие мог иметь номер пятый. Он, безусловно, осторожная птица. Нигде никаких отпечатков. Наверное, перчатки не снимал.
— Сделай отчет побыстрее, — попросил Террелл, — и спасибо.
Джек Перри умер не приходя в сознание утром, в начале восьмого. Мич, мрачно присматривавший за ним в течение последнего часа, заметил, что его челюсть отвисла, и поморщился. Он с трудом поднялся, провел рукой по лицу Перри, покрытому испариной. Пощупал пульс, затем, обрадовавшись, что тот умер, прошел по коридору в дальнюю спальню, где спал, вытянувшись на кровати, Чендлер. Мич потряс его за плечо.
Бормоча что-то, Чендлер открыл глаза и, увидев Мича, резко сел.
— Умер, — сказал Мич. — Вставай… закопаем его поскорее.
Чендлер свесил ноги с кровати. На нем были рубаха и штаны, и он неслышно вздохнул, когда вставлял ноги в ботинки.
— Где?
— За домом. Там мягкий песок, — сказал Мич. — Еще совсем рано. Если повезет, успеем, но надо торопиться.
Чендлер сунул голову под кран с холодной водой, а Мич вышел из дома и заглянул в гараж. Там нашлась большая лопата. Он вышел с нею из гаража и, утопая ногами в мягком песке, выбрал место рядом с пальмой, где начал копать.
Когда появился Чендлер, могила была уже наполовину готова, и Мич тяжело дышал. Чендлер взял лопату и быстрыми движениями закончил работу.
— Так пойдет? — спросил он, подняв глаза на Мича.
— Наверное. Пора, — ответил Мич. — Пошли… вынесем его.
Двадцать минут спустя оба стояли и смотрели на ровную поверхность песка. Удовлетворенный Мич сорвал несколько пальмовых веточек и разбросал их поверх невидимой теперь могилы.
