Джеймс Чейз - К чему эти сказки?
Мэддокс усмехнулся.
– Почитай, почитай досье, – злорадно сказал он. – Когда мы передадим его в газеты для публикации, нам нечего будет бояться плохой рекламы.
Джо Дункан положил трубку одного из шести стоявших на его столе телефонных аппаратов и взглянул на Джерри Хогана, входившего в этот момент в кабинет.
– Заходи, заходи, – приветствовал его Дункан, – ты не забыл, какой сегодня день?
Хоган уселся в кресло перед столом и закурил.
– Что ты хочешь сказать?
– Через пять дней ты приносишь мне двадцать пять тысяч, иначе наш союз развалится, – произнес Дункан, – мне нужны деньги.
Хоган улыбнулся:
– Ты их получишь, даже если мне придется у кого-нибудь занимать.
Букмекер расхохотался.
– А что, есть еще дураки, которые дают тебе в долг? – спросил он.
– Выходит, так, – ответил Хоган и подмигнул. Его буквально распирало желание немедленно выложить Дункану все свои планы.
Букмекер взял со стола номер «Прютаун гэзетт».
– Тут вот пишут, что твою подружку чуть не пришибли, – сказал он, – думаешь как-то подогреться на этой истории?
Хоган улыбнулся еще шире.
– Ее муженек был застрахован на пятьдесят тысяч, бедняжка, – ответил он, – так что можешь не волноваться. Все будет в порядке.
Всю половину следующего дня Хармас провел у Мэддокса и только к вечеру возвратился в Прютаун. Оставив в отеле чемоданчик, он тут же отправился в «Постоялый двор», небольшой ресторан, находившийся в нескольких милях от города и обслуживавший по большей части состоятельных автотуристов и семейные пары, приехавшие поужинать и потанцевать под тихий аккомпанемент довольно сносного джаза.
Первым делом Хармас зашел в полупустой бар и спросил у высокого толстого негра за стойкой, можно ли заказать столик в ресторане. Полу нив утвердительный ответ, он выпил виски и попросил вечернюю газету. Дело Барлоу занимало всю первую полосу, и детектив читал не спеша, стараясь не упустить деталей. Тем временем бармен позвонил в ресторан и сообщил своему клиенту, что столик будет готов через десять минут.
– Какая ужасная история, – добавил он, видя, что Хармас читает статью об убийстве, – эти двое ужинали у нас как раз в тот вечер.
Хармас отложил газету.
– В самом деле? Интересно, что их понесло за город? По логике вещей наши честные обыватели должны были избегать таких глухих мест после того, как произошло первое убийство.
– Вы правы, сэр, – согласился бармен, – я помню, что тот бедняга страшно не хотел тащиться в парк, но его жена настояла на своем и уволокла его туда.
– Он не хотел ехать, вы говорите? – переспросил Хармас.
– Да, это точно. В половине десятого они зашли сюда выпить на дорожку и тут же принялись спорить. Я думал, кончится дракой, но в конце концов он согласился. И тогда она его чмокнула, а потом заперлась на десять минут в клозете. Видно, здорово перебрала. Ему ехать не хотелось, я точно помню. Он все ругался сквозь зубы пока ждал ее.
– Да, лучше бы она его послушалась, – сказал Хармас, вставая. – Что ж, спасибо за столик, старина, счастливо оставаться.
Щедро дав бармену на чай, детектив отправился в ресторан. Проходя через вестибюль, он остановился у двери дамского туалета. Портье бросил на него равнодушный взгляд, и Хармас жестом подозвал его.
– Внутри есть телефон? – спросил он, вынимая пятидолларовую бумажку.
– Да, сэр.
– У вас автоматическая связь или через телефонистку?
– Через телефонистку.
– Я хотел бы поговорить с ней, – он вытащил удостоверение, показал его портье и вручил тому пять долларов.
– Сейчас устроим, сэр. Идемте со мной.
В маленькой комнатке по соседству красивая юная блондинка, сидевшая рядом с коммутатором, деловито печатала на машинке.
– Мэй, крошка, тут у тебя хотят кое-что спросить, – сказал ей портье.
Он вышел и закрыл за собой дверь. Присев на краешек стула, Хармас полез в карман. Блондинка с интересом наблюдала, как он вытаскивает пятидолларовую бумажку.
– Вы, похоже, умеете разговаривать с дамами, – улыбнувшись, сказала она.
– Приходится иногда, – ответил Хармас и посмотрел ей в глаза. – Но сейчас мне нужны просто некоторые сведения. Вы сохраняете записи о телефонных вызовах?
– Конечно, – сказала она, с любопытством разглядывая его, – вы частный детектив?
– Да. И мне нужна отметка о вызове, сделанном 30 сентября около половины десятого.
Блондинка открыла журнал регистрации.
– Вот… это, видимо, здесь. В тот вечер было всего три звонка. В 21.45 вызывали Этвуд, 68009.
– Позвольте, я запишу?
– Разумеется.
Когда Хармас вошел в кабинет, Джонсон разговаривал с кем-то по телефону. Быстро дав отбой, он пожал коллеге руку и пригласил сесть.
– Что, нужна помощь? – спросил лейтенант.
– Я только что от Мэддокса. Он шлет вам привет и наилучшие пожелания. Какие новости?
Джонсон провел рукой по лицу. Чувствовалось, что он не спал уже несколько ночей.
– Новости есть, – буркнул он, – сержант Том Сэнквист на станции техобслуживания был убит из того же пистолета, что и Барлоу.
Хармас присвистнул.
– И что вы предприняли?
– Мы проверяем все зарегистрированное оружие в округе. Я мобилизовал на это всех своих людей.
– Сколько денег украл тот бандит?
– Больше трех тысяч долларов.
– У вас есть его приметы?
– Да. Барлоу убил не он. Этот был высокий и широкоплечий. – Джонсон откинулся в кресле, взял сигару и закурил, – но вот что любопытно: нам сообщили из отеля «Марлборо», что в день нападения на станцию там украли из гардероба пальто и шляпу, тирольскую, со шнурком на тулье и пером. Парень, ограбивший станцию, носил точно такую же, а это уже довольно интересно. Раньше я думал, что бандит приезжий, но теперь начинаю подозревать, что это кто-то из жителей нашего района.
– Кто дал вам его описание? Тот мальчишка со станции? А если он напутал со страху? Ведь не исключено, что насильник и грабитель – одно и то же лицо.
– Возможно.
Хармас помолчал.
– Завтра утром нам с вами надо съездить на место преступления, – сказал он, – не исключено, что мы зря потратим время, и тем не менее осмотреть сцену действия необходимо.
– Стойте! – воскликнул Хармас, когда Джонсон подъехал к повороту дороги. Лейтенант послушно затормозил и вопросительно уставился на своего спутника.
– Давай сперва осмотрим все здесь, а уж потом свернем в парк.
Они вышли из машины. На мокрой дороге отчетливо виднелись следы покрышек. Хармас осмотрел их.
– Послушайте, нам слишком везет, даже не верится, – сказал он, – если мы найдем тот же след и в парке, я буду считать, что мои подозрения подтвердились. Посмотрите, с левой стороны покрышка совсем изношена, и это может служить приметой. Если вы увидите такой же след, узнаете его?
Джонсон склонился над колеей.
– Узнаю, но что с этого толку?
– Посмотрим.
Лейтенант пожал плечами. Они вернулись в машину и, въехав в парк, стали колесить по нему. Их терпение было уже на исходе, когда Джонсон вдруг воскликнул:
– Смотрите, Стив, вот они!
Он рывком остановил машину, и оба вылезли на траву. Проселок, пересекавший поляну, был сырым, и следы вырисовывались на нем очень четко.
– Те же самые покрышки, – произнес Джонсон, – великолепно! Вот тут, между кустами, кто-то оставлял машину. Это очень удобное место.
– Совершенно верно, – сказал Хармас, – я тоже обратил внимание.
– Вы думаете, это была машина убийцы?
– Бог знает. Вы помните, я спросил миссис Барлоу, зачем она приехала сюда, и она ответила, что так захотел ее муж?
– Да, помню.
– Они ужинали в «Постоялом дворе». Я ездил туда вчера вечером и разговаривал с барменом. Он рассказал мне, что Барлоу отказывался ехать, но в конце концов жена убедила его. Потом она отправилась в дамский туалет. Барлоу ждал ее довольно долго. Это было около десяти. В то же время кто-то из посетителей ресторана позвонил по телефону в Этвуд, 68009. Это номер кабины, мимо которой мы только что проехали. На основании этих фактов я пришел к выводу, что миссис Барлоу вместе со своим любовником совершила убийство, жертвой которого стал ее супруг. Любовник стоял в будке и ждал ее звонка. Она сообщила ему о скором приезде на место, после чего он прикатил сюда, спрятал в кустах машину и приготовился действовать. Как только Барлоу приехали, он подкрался к их автомобилю и застрелил несчастного садовника.
Джонсон немного помолчал.
– А затем, по вашей версии, набросился на свою любовницу, изнасиловал ее да еще покалечил так, что родная мать не узнает? Не очень-то правдоподобно.
– Вы помните, что сказал Мэддокс? За пятьдесят тысяч долларов он охотно дал бы себя покалечить.
– Мэддокс, может, и дал бы, но женщина вряд ли.
– В это дело надо внести ясность. Я предлагаю навестить миссис Барлоу и кое о чем спросить ее.
