Сергей Гайдуков - Вендетта по-русски
— Слушай… — Я взял парня под руку и повел в сторону от отделения милиции. — Тебя как зовут?
— Юра, — нехотя буркнул парень. — Это в честь Андропова… Он тогда был председателем КГБ, когда я родился. Отец в его честь меня назвал.
— Значит, Юрий Павлович, — сделал я вывод. Парень и вправду был зациклен на гибели отца, и вне зависимости от просьб Панченко, Леонова-младшего стоило вывести из этого состояния.
— В военном училище учишься, да? — спросил я, изображая живой интерес.
— Учусь, — подтвердил Юра. — А вы частный детектив?
— Да так, — постарался я не заострять на этом факте внимания. — Надолго тебя отпустили из училища?
— На неделю. Вы действительно частный детектив? С лицензией и все такое прочее? И давно вы работаете частным детективом?
— Я уже на пенсию собираюсь, — весело сказал я. — Где остановился в городе? У матери?
— В отцовской квартире, — ответил Юра, и по тону его голоса я вдруг понял, что у меня очень мало шансов отвлечь его от мыслей об отце.
Практически ни одного. Но тем не менее я продолжил:
— А почему не у матери?
— Она… — начал Юра и запнулся. Несколько секунд он шел молча, потом вытащил из кармана куртки пачку сигарет и закурил. Ему понадобилось три или четыре затяжки, чтобы собраться с мыслями. — Она как милиция, — с горечью проговорил Юра. — Она считает, что отец напился пьяный и попал под машину.
— А разве нет? — осторожно спросил я. — Разве это было не так?
Сигарета выпала из его пальцев. Юра повернулся ко мне, и его лицо стало в этот момент лицом обманутого ребенка. Удивление, непонимание, обида, боль — все это выплеснулось на меня.
— Зачем вы так говорите? — дрожащим голосом произнес он. — Вы же знаете, что это не так! Ведь вы-то знаете!
— Я? — Теперь пришла моя пора удивляться и не понимать. — Что я знаю?
— Вы же знаете, что это было убийство!
— Юра. — Я снова схватил парня за рукав и потащил прочь от автобусной остановки: Юра слишком громко говорил, и на нас стали обращать внимание. — Юра, ты что-то путаешь… тебя не правильно информировали. — Я произносил эти слова, а сам пытался сообразить: «Кто мог такое сказать? Панченко? С какой стати? Что за бред?!»
— Я ничего не путаю. — Юра отрицательно помотал головой.
— Кто тебе такое сказал?
— Никто мне не говорил, я и так знаю!
Я отпустил рукав Юриной куртки и в замешательстве остановился. Смысл происходящего уже находился за гранью моего понимания. Я глубоко вздохнул, посмотрел в серое осеннее небо, потом перевел взгляд на взволнованного Юру и негромко, стараясь произносить слова как можно отчетливее, спросил:
— С какой стати ты решил, что твоего отца убили? И почему ты думаешь, что мне об этом что-то известно?
— Ну как же! — Юра смотрел мне в глаза, а его руки лихорадочно рылись в карманах куртки, что-то там отыскивая, причем с такой скоростью и с таким усердием, будто от этой находки или потери зависели судьбы мира.
Хотя, возможно, это было и так. Для Леонова-младшего мир сузился до размеров одного-единственного события — гибели отца.
— Ну что там у тебя? — не выдержал я в конце концов.
— Вот. — Он протянул ко мне руку и медленно разжал кулак. На ладони лежала смятая картонка прямоугольной формы с отпечатанными на ней буквами. Я и с закрытыми глазами смог бы сказать, что там написано. — "Константин Сергеевич Шумов. Услуги частного детектива. Полная конфиденциальность.
Рабочий телефон. Домашний телефон."
Предположительно в карманах пальто Павла Александровича Леонова той ночью находилось еще пятнадцать таких карточек. Надо же было так упиться.
— И что с того? — сказал я, чувствуя некоторое облегчение. Он мог вытащить из кармана что-нибудь и похуже. Не знаю, что именно, но я ни секунды не сомневался в способности Юры Леонова неприятно удивить меня. Не вышло у мальчика. И славно. Хватит с меня неприятных сюрпризов. Один Гарик чего стоит с его рассказами о письмах Артура.
— Что с того? — повторил я, уже чуть насмешливо. — Это моя визитная карточка. Я знаю, что они были у твоего отца. Я сам их ему подарил. С полтора десятка. О чем это говорит, Юра? Всего лишь о том, что я был пьян.
Извини, но твой отец тоже.
— Вы не поняли, — торопливо выпалил Юра. — Это не то, что вы подумали.
— Неужели? — продолжал я измываться над юношей. — Разве это не визитная карточка?
— Послушайте меня, пожалуйста, Константин Сергеевич, — очень серьезно попросил Юра. — Как вы думаете, откуда эта карточка?
— Эта карточка была в кармане пальто твоего отца, — устало произнес я.
— Я угадал?
— Черта с два! — торжествующе выкрикнул Юра мне в лицо, и я слегка опешил. — Эта карточка была приколота кнопкой к стене в квартире моего отца!
Она была там, а вовсе не в пальто!
Он сунул мне визитку под нос, и я увидел едва заметную деталь, которая тем не менее многое изменила. Если бы на карточке не было маленькой дырочки вверху посередине, я не сделал бы того, что я сделал. Но там была маленькая дырочка. И я стал слушать Юру Леонова. Стал внимательно его слушать.
19Однако прежде всего я отступил на шаг назад и сказал:
— Ну-ка, кончай орать. Может быть, в военных училищах это считается нормальным разговором, однако у нас, штатских, это называется диким воплем.
Держи себя в руках.
— Как же я буду держать! Когда вы говорите…
— Еще тише.
Парень собрался с силами и замолчал.
— Так-то лучше, — оценил я его старания. — Теперь давай обоснуемся в какой-нибудь забегаловке, перекусим и все такое прочее. На улице слишком холодно, чтобы орать друг на друга. Останешься без командного голоса.
— Пойдемте, — согласился Юра. — Я ведь только позавтракал, а потом весь день просидел в милиции…
Когда он это говорил, то напоминал уже не рассерженного мужчину, как две минуты назад, а скорее чуть растерянного ребенка, которого забыли покормить.
— Надо было селиться у матери, — посоветовал я по дороге в кафе. — Она бы уж не забыла о трехразовом питании.
— Ха! — с сомнением отозвался Юра. — Это вряд ли. Мама теперь вся в делах. Бизнесвумен. У нее продовольственный магазин и десять киосков. Ей не до моего трехразового питания…
— И еще она думает, что Павел Александрович спьяну попал под машину, — напомнил я. — Вероятно, у нее есть основания так думать.
— Давайте сначала что-нибудь поедим, — предложил Юра, — Иначе я не выдержу и снова начну орать…
Сначала мы наткнулись на пивной бар, в котором был обеденный перерыв, потом на пельменную, где выстроились в длинную очередь гремящие собранной за день мелочью бомжи. В ресторан «Ханой» я Юру не повел, потому что с некоторых пор с вьетнамской кухней у меня связаны не самые лучшие воспоминания.
В конце концов мы оказались в небольшом подвальчике, где по стенам висели многочисленные фотопортреты Аллы Пугачевой на разных стадиях ее карьеры, в разных нарядах и париках, с разными мужьями и в разных эмоциональных состояниях, от меланхолии до истерики.
— Что-нибудь согревающее? — осведомился я у Юры.
— Кофе, — скромно пожелал он. Я пожал плечами и себе тоже взял кофе. Мы были единственными посетителями, и специально для нас бармен включил стереосистему. «Старинные часы» грянули из динамиков в тот самый миг, когда я подносил чашку к губам. Чуть не пролил кофе себе на брюки.
Юра на музыку не обратил никакого внимания. Он торопливо набивал желудок и, вопреки нашей договоренности, стал говорить, еще не доев свой кусок пиццы.
— Я про эту карточку в милиции не говорил, потому что видел, как они торопились закрыть дело. Им не нужны такие детали…
— А это случайно не ты сам ту дырочку проколол? — невинно осведомился я. Юра едва не поперхнулся.
— По глазам вижу — не ты, — торопливо сказал я. — Ладно. Будем соображать. Я дал твоему отцу не то пятнадцать, не то шестнадцать визитных карточек. Отец положил их в карман и пошел домой. Как утверждает капитан Панченко, не доходя двухсот метров до дома, твой отец был сбит неизвестной машиной. А теперь ты говоришь, что одна визитка находилась в квартире отца, прикрепленная кнопкой к стене. Нестыковка. Кто-то из вас двоих не прав. Или ты, или Панченко.
— Ясное дело, что Панченко! — воскликнул Юра.
— Другого ответа я не ждал. А теперь докажи.
— Доказываю, — Юра сыто рыгнул и отодвинул тарелку. — Отец имел привычку записывать все телефонные номера карандашом прямо на обоях, на стене рядом с аппаратом. Туда же он кнопками прикалывал визитные карточки и номера телефонов, записанные на отдельных бумажках. У него там получился такой столбик — на полметра. И самой последней в этом столбике была ваша визитка, Константин Сергеевич.
— А милиция навещала квартиру твоего отца?
— Да. Было такое мероприятие.
— И они эту визитку не заметили?
