Росс Томас - Честный вор
— Ну что ж, — Прокейн встал, — я вижу, что сегодняшний день ничуть не лучше предыдущего. Пожалуй, нам пора собираться.
Миссис Вильяме достала наши пальто, и мы неторопливо оделись.
— Машина придет за вами в десять часов, миссис Вильяме, — сказал Прокейн.
— Да, сэр.
— Я вернусь в Нью-Йорк завтра.
— К ленчу или обеду?
— Скоре всего, к обеду.
— Да, сэр.
— Спасибо за обед, миссис Вильяме, — он повернулся к нам. — Мы выйдем через черный ход.
По бетонной дорожке, петляющей между клумбами и кустами, мы подошли к гаражу. Прокейн достал из кармана ключ, открыл дверь и, подняв правую руку, щелкнул выключателем. В гараже стояли две «шевроле-импалы», одна — темно-зеленая, другая — черная. Прокейн нажал кнопку в стене, и дверь гаража плавно поднялась вверх.
— Мы поедем на зеленой, мистер Сент-Айвес, — сказал он. Джанет Вистлер и Майлс Уайдстейн уже садились в черную «импалу».
Прокейн подождал, пока Уайдстейн выедет из гаража и завел мотор.
С Эн-стрит мы свернули на Висконтин авеню и далее на Эм-стрит. Уайдстейн ехал в крайнем левом ряду, мы за ним. При выезде на Кей-бридж нам пришлось остановиться перед светофором.
— Куда мы едем? — спросил я. — В Мэриленд или Виргинию?
— Виргинию, — ответил Прокейн, — Вы там бывали?
— Один раз.
Зажегся зеленый свет, мы пересекли Потомак и повернули направо, к мемориалу Джорджа Вашингтона. Прокейн держался метрах в двадцати от «импалы» Уайдстейна.
— Мне показалось, что они нервничали, — заметил я.
— Разумеется. А разве вы совершенно спокойны?
— Нет, я просто боюсь. Прокейн довольно хмыкнул.
— А мне все это очень нравится.
— Вероятно, вы — прирожденный вор. Он снова хмыкнул, — Возможно, вы правы.
Пятнадцать минут спустя мы подъехали к развилке и повернули налево, к Виргинии, затем вновь налево и оказались на кольцевой дороге Вашингтона.
— Вы меня очень удивили, Сент-Айвес, — сказал Прокейн через несколько минут, — Чем же?
— Тем, что не нашли причины отказаться от участия в нашем мероприятии.
— Я нашел три дюжины причин.
— Но, тем не менее, вы здесь.
— Да, я здесь.
— Своими действиями вы нарушаете закон, — Полагаю, что да.
— И вас это не беспокоит?
— Не слишком.
— Вам кажется, что кража миллиона долларов у торговцев наркотиками и ограбление банка на ту же сумму — две большие разницы?
— Я старался убедить себя в этом.
— И вам это удалось?
— Частично.
— Как это?
— Меня радует, что вы хотите помешать торговцам наркотиками. Я ненавижу героин. Он загубил слишком много жизней.
— И этим вы оправдываете свое участие?
— Не оправдываю, но нахожу какой-то смысл в том, что делаю.
— После этой кражи цена героина, несомненно, подскочит. Это означает, что наркоманам придется красть больше, чем теперь, чтобы заплатить за эту отраву. Уровень преступности повысится. Если кто-то из них решится на вооруженный разбой, погибнут невинные люди. Вы думали об этом?
— Нет.
— И не надо.
— А вы?
— Я принимаю себя таким, какой я есть. Я — вор. Но я краду только у тех, кто нарушил закон. Этим я успокаиваю свою совесть, — он помолчал. — Если она у меня есть.
Глава 20
Проехав шесть или семь миль по кольцевой дороге, мы свернули на шоссе 27. Уайдстейн по-прежнему держался метрах в двадцати впереди. Наступившая ночь не позволяла разглядеть окрестности. Изредка мелькали освещенные дома, мы пересекли три речушки, проехали мимо двух бензоколонок.
Я думал о том, каким же образом я оказался рядом с вором, готовящимся украсть миллион. Вряд ли он рассчитывал получить деньги, приставив пистолет к чьему-то виску. Дело обстояло гораздо сложнее , поскольку на этот миллион нацеливался кто-то еще. И не только нацеливался, но и знал, что для этого надо сделать. Прокейн предоставил своим конкурентам подробнейший план ограбления.
Меня подмывало спросить Прокейна, что ждет этих людей, но, не надеясь получить ответ, я вспомнил Бобби Бойкинса, избитого до смерти за то, что он захотел жить несколько лучше, чем уготовила ему судьба. Я вспомнил Джимми Пескоу, выброшенного из окна из-за того, что он слишком внимательно читал дневники Прокейна. И гордость моторизованной полиции Нью-Йорка, Френсиса X. Франна, жаждущего сменить форму патрульного на штатский костюм детектива. Или собравшегося шантажировать Прокейна и кого-то еще, принесшего дневники в туалет аэровокзала.
Слежка за мной обошлась Франну слишком дорого. Те, кто принес журналы, скорее всего, разделались с ним так же, как с Бойкинсом и Пескоу.
А, убив троих, они, я не сомневался, что это они, а не он, не остановились бы перед тем, чтобы отправить на тот свет еще двоих, троих или шестерых. Гораздо больше людей нередко гибло за куда меньшую сумму, чем один миллион долларов.
И тут мне показалось, что я нащупал ниточку, связывающую смерть Бойкинса, Пескоу и Франна, но мои размышления прервал возглас Прокейна: «Мы почти на месте».
Кинотеатр располагался слева от шоссе. Красная неоновая вывеска гласила: «Биг Бен Драйв-Ин». Чуть ниже следовали названия фильмов, демонстрировавшихся в тот вечер: «Раздень меня», «Венок из незабудок» и «Ненасытный».
Мои часы показывали восемь пятьдесят.
— Мы приехали чуть раньше, — сказал Прокейн.
— Тем лучше. Я бы не хотел пропустить начало.
— Не волнуйтесь, вы все увидите.
Он сбавил скорость и свернул к открытому кинотеатру. Уайдстейн уже брал билеты, передавая кассирше деньги через окно автомобиля. Прокейн притормозил, ожидая, пока он отъедет от будки.
— Сколько? — спросил он у кассирши, женщины средних лет.
— Три доллара с человека, — ответила она. — Если вы поторопитесь, то успеете к началу «Венка из незабудок».
Подъездную дорогу к кинотеатру с двух сторон ограждал высокий забор. Слева он оканчивался в пятнадцати ярдах, а справа шел вокруг всей площадки, ограждая экран от взоров безбилетников.
Посреди кинотеатра шла широкая дорога, по обе стороны которой располагались ряды стоянок с индивидуальными динамиками и обогревателями. В приземистом квадратном здании находились киноаппаратура и буфет.
Пока Прокейн, потушив огни, медленно ехал вдоль забора, я насчитал три дюжины машин. Судя по всему, популярность кинотеатра среди вашингтонцев оставляла желать много лучшего.
Прокейн въехал на стоянку последнего ряда и заглушил двигатель.
— А где Уайдстейн и Джанет? — спросил я.
— В следующем ряду, справа от вас. — В машине их нет.
— Они пошли в буфет.
— Куда я должен смотреть, чтобы не упустить самого главного?
— Третий ряд от нас, левая часть.
— Но там нет ни одной машины.
— Они приедут.
— Когда?
Прокейн взглянул на часы.
— У вас есть еще пять минут. Расслабьтесь и посмотрите фильм.
Я взглянул на экран. Одна женщина помогала другой снять бюстгальтер. Когда его, наконец, сняли, в комнату вошел мужчина. Женщина без бюстгальтера застеснялась и закрыла грудь руками. Ее подруга улыбалась. Так же, как и мужчина. Они начали говорить друг с другом, и я отвернулся.
— Если вам не трудно, возьмите динамик в машину, — попросил Прокейн.
— Хорошо, — ответил я, открыл окно, поднял динамик с подставки и перенес его в кабину.
— Вы хотите, чтобы я включил звук?
— Только, если вы будете слушать.
— Мне больше нравится тишина, — ответил я. Прокейн вновь взглянул на часы.
— Через тридцать секунд в третий от нас ряд въедет голубой «додж».
— И кто в нем приедет?
— Южноамериканец.
Тридцать секунд спустя третий ряд по-прежнему оставался пустым.
— Он опаздывает, — пробормотал я.
— Вы нервничаете, — усмехнулся Прокейн.
— Это точно.
Прошло еще пятнадцать секунд, и голубой «додж» с белым верхом вполз в третий от нас ряд. Вероятно, водитель тоже предпочитал тишину, потому что динамик остался на подставке.
Я увидел Уайдстейна и Джанет Вистлер, идущих к своей «импале». Уайдстейн нес картонную коробку, как мне показалось, с пакетом воздушной кукурузы и двумя бутылочками «кока-колы». Они залезли в кабину и приникли друг к другу.
— Изображают влюбленных? — спросил я.
— Да.
— Кого мы теперь ждем?
— Автомобиль с четырьмя пассажирами.
— Какой марки?
— Не знаю.
Несколько секунд спустя «олдсмобиль», черный или темно-синий, остановился рядом с «доджем». Их разделяла лишь подставка с двумя динамиками. Четырех пассажиров «олдсмобиля» также не интересовали экранные разговоры.
— Посмотрите налево, — сказал Прокейн. — Видите двух мужчин?
— Они что-то несут.
— Да. Они только что вышли из буфета.
— А чем они вас заинтересовали?
— Именно они собираются украсть миллион долларов. Я не спросил, откуда ему это известно. Я не спускал глаз с этих мужчин. Они были в пальто и низко надвинутых шляпах. Каждый нес в руках по подносу. Подойдя к «доджу», они, как по команде, поднесли к лицу правую руку.
