Джеймс Чейз - В зыбкой тени
– Какие?
– Неужели непонятно? Теперь я понимаю, почему ты отправляла эти письма с угрозами. Ты считала, что они обеспечат твое алиби. Неужели ты воображаешь, что полиция настолько глупа, что поверит тебе?
Рита выпила рюмочку. Ее руки дрожали.
– Почему ты считаешь, что мне не поверят?
– Прежде всего полисмены начнут отрабатывать свои версии, и тут уж, надо признать, они люди дотошные. Разумеется, проверят письма, обратят внимание на бумагу. И вот как раз это даст им пищу для размышлений. Неужели ты воображаешь, что конкуренты Зерека пользуются бумагой подобного сорта? Само собой, начнутся розыски машинки. И если ты не найдешь для нее лучшего места, чем за шкафом, тебе конец. Но даже если машинку не обнаружат, есть приметы, указывающие на женщину. Жену! Кстати, семьдесят пять отравлений из ста спланировано и совершено женщинами. Да, а откуда ты возьмешь яд? Учти, здесь тоже необходимо алиби.
– Я припасла яд давно. – Сейчас Рита уже не была столь уверенной, как вначале. – Никто не узнает, откуда он взялся.
– Это ты так думаешь? Добрая дюжина отравителей тоже думала так. И где они? Если у полисменов появится хоть капля сомнений, уж они тебя не выпустят. И не воображай, что ты можешь обратить все в шутку. Ты все время будешь думать, не знают ли они больше, чем говорят тебе. Это заставит быть все время настороже. Возможно, ты себя и не выдашь, но, если вместе с тобой буду я, этого и не понадобится. Достаточно посмотреть на нас обоих, чтобы сразу догадаться о мотиве убийства. И тут уж шутки в сторону, они возьмутся за нас всерьез. Ты считаешь, что сможешь выдержать день, два, неделю. Может быть, ты не продержишься и дня… – Я остановился и посмотрел на нее. – Кстати, а почему ты решила убить его? Не расскажешь?
– Долго же ты собирался задать этот вопрос.
– Я всегда думал, что ты просто хочешь развязать себе руки.
Ее нежные губы изобразили нечто похожее на улыбку.
– Как я понял, ты задумала убийство уже давно, еще до моего появления. Написала три письма, а уж потом на сцене появился я. – Повысив голос, я наклонился, напряженно глядя на нее: – Что ты замышляешь? Чего я еще не знаю?
Рита положила свою руку на мою.
– Ты торопишься, Фрэнк.
– Хорошо, хорошо, расскажи мне все. Почему ты хочешь избавиться от него?
– Я хочу денег.
Я удивленно отшатнулся.
– Каких денег?
– Его денег, разумеется. Зерек объявил себя банкротом. А это, как ты сам понимаешь, вынуждает его вести нищенскую жизнь. В противном случае он будет вынужден платить жуткие налоги. Раз он не может декларировать свои доходы, он их тщательно скрывает.
Итак, я был прав. Уже один взгляд на бриллиант толстухи Эмми убедил меня, что Зерек набит деньгами, как сейф. Сейчас я получил подтверждение своей догадке.
– И каков же его капитал?
– Это тебя интересует, Фрэнк?
Я встряхнул ее.
– Ну?..
– Приблизительно сто пятьдесят тысяч фунтов. Может быть, чуть больше.
И в этот миг я вспомнил то, что сказал Нетте: «Я так хочу получить крупный куш, что готов ради него на все, даже на убийство».
Сто пятьдесят тысяч фунтов!
Холодок пробежал по моей спине.
Глава 10
Вытянувшись, она лежала на спине, глядя в потолок. Ее волосы, подсвеченные огнем в камине, вспыхивали призрачным золотым сиянием.
– Что ты думаешь на сей счет? – Рита прикрыла руками обнаженные колени.
Я отошел от окна и, подойдя к дивану, присел рядом. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга.
– Все очень серьезно. Почему ты уверена, что у него есть деньги?
– Видела. Около двадцати пяти тысяч в пятифунтовых банкнотах. А остальное – в небольших бриллиантах.
Я перестал дышать.
– Бриллиантах?
– Ведь их можно продать, не так ли, Фрэнк?
– В Америке на них сейчас большой спрос. Ты хотела бы поехать в Америку?
– Я люблю эту страну.
– Сто пятьдесят тысяч фунтов – солидная сумма. Как он сумел собрать столько?
– Неужели ты думаешь, он работает честно? Все, к чему он прикоснется, превращается в деньги. Когда Зерек переехал в Лондон, он выдал себя за коммерсанта и умудрился взять кредиты на несколько тысяч фунтов, якобы под товар. Через некоторое время объявил себя банкротом. Это дало ему стартовый капитал. Затем он ввязался в торговлю автомобилями: покупал и продавал. Сейчас он занят валютными операциями. Вот для чего он ездит в Париж. Он гений денежных афер.
– И где же твой муж хранит свои сокровища?
– Там, где я найду их после его смерти.
Я пристально посмотрел на Риту. Она не смутилась.
– И ты не выдашь такой большой секрет?
– Зачем тебе это знать? Я скажу лишь после того, как он будет мертв, но не раньше.
Я улыбнулся ей фальшивой улыбкой.
– Неужели ты думаешь, что я могу обмануть?
– Никому нельзя доверять, когда речь идет о такой огромной сумме.
– Но мы говорим не о ком-то, мы говорим обо мне.
Вновь мы обменялись взглядами.
– Я скажу тебе, когда он будет мертв.
– Итак, я должен всецело положиться на тебя?
– А что в этом плохого?
Я поднялся и налил себе вторую порцию виски. Что-то здесь было не так, я печенкой это чувствовал.
– Тогда что мешает нам забрать деньги сейчас и скрыться?
– Неужели ты думаешь, что я не сделала бы это без тебя? Но это невозможно.
– Почему невозможно? Даже если эти бриллианты выбросить на черный рынок, он не пойдет жаловаться. Так что тебя останавливает? Если ты знаешь, где бриллианты, нужно взять их. Мы можем сделать это прямо сейчас.
– Нет и нет.
– Да!
– Поверь, что я не обманщица и не настолько глупа, чтобы упустить шанс взять деньги без убийства. Нет, чтобы завладеть ими, остается только этот путь.
– Чего-то я здесь не понимаю. Объясни, не делай из всего тайну.
Она закурила сигарету, выбросив спичку в камин.
– Я уже говорила тебе, что очень хорошо знаю Зерека. Вся его никчемная жизнь целиком связана с деньгами. Если я исчезну вместе с ними, он обязательно обратится в полицию. Я знаю это совершенно точно. Он скорее согласится сам сесть в тюрьму, чем позволит мне убежать с его капиталом. А у меня нет ни малейшего желания постоянно скрываться от полиции. Нет, я должна жить безо всякого риска.
Я пытливо смотрел на нее. Ее зеленые глаза были столь же выразительны, как каменная стена.
– Чтобы мы работали вместе, ты должна посвятить меня в курс дела. – Все-таки я не такой простак, как ей кажется. – Так вот, ты лжешь. Ты отлично знаешь, что он ни при каких обстоятельствах не обратится в полицию. Он не глуп. Сообразит, что, даже если тебя поймают с бриллиантами, это именно его посадят в тюрьму на несколько лет. Нет, он не будет обращаться в полицию, и ты это так же хорошо знаешь, как и я.
– Мудришь, Фрэнк.
– Все говорит о том, что тебе надо лишь овладеть этими бриллиантами и исчезнуть. Это гораздо проще и гораздо безопаснее, нежели убийство. Но ты на это не идешь. Почему? Я скажу почему. Потому что он знает о тебе нечто такое, что ты хочешь скрыть от всех, включая меня, и уж, разумеется, от полиции. Если ты украдешь эти деньги, Зерек заговорит, и тебя упрячут в тюрьму. Но не за то, что ты похитила деньги, а за какое-то твое давнее преступление. Не так ли?
– Если ты все знаешь, то зачем спрашиваешь?
– Не сердись. Если мы будем работать вместе, ты должна доверять мне. Необходимо, чтобы я знал все.
Она ничего не ответила.
– Я скажу тебе кое-что еще. Разыскивая пишущую машинку, я наткнулся на пачку писем в ящике стола. Прочитав их, я многое узнал о тебе. Ты получила дюжину предложений от людей, которые гораздо приятнее Зерека. У тебя был огромный выбор, но ты почему-то остановила его на этом уроде. И до сих пор с ним. Вначале я ничего не мог понять, но сейчас дело проясняется. Ты не могла отказать Зереку, хотя он страшен, как смертный грех. Совершенно очевидно, он держит тебя на крючке. Вот почему ты хочешь его убить, заставив тем самым замолчать раз и навсегда.
Она села, ее халатик распахнулся. С белым, как свежевыпавший снег, лицом, она сжимала и разжимала кулачки.
– Это примерно так, Фрэнки. И что ты теперь намереваешься делать?
– У меня два пути. Первый – поскорее уехать из этого дома, предоставив тебе в одиночку играть в отравительницу. В этом случае у тебя совершенно нет шансов, и мне тебя жалко. Ты слишком красива, чтобы гнить в тюрьме. Второй – я остаюсь. Но нужно доверять друг другу. Я не хочу знать, чем он держит тебя при себе, но вот где он прячет бриллианты, ты должна мне сказать. А уж после этого я постараюсь придумать способ, как уничтожить этого пигмея. Сколько ты мне заплатишь за то, чтобы я убрал его?
Она раздумывала.
– А сколько ты хочешь?
– Все. И тебя в придачу, чтобы тратить деньги вместе.
– Ты серьезно?..
– Очень серьезно.
– Они в сарае, Фрэнк. Я не знаю, где точно, нужно будет искать.
– Ты уверена?
– Вскоре после нашего переезда сюда он заперся на некоторое время там, прихватив лопату.
