Дэшилл Хэммет - Сотрудник агентства "Континенталь"
Большая Флора вглядывалась в меня, прищурив серые глаза. Я встретил ее взгляд.
– Я еще не совсем понимаю, – медленно сказала она, – но если вы...
– Где Анжела Грейс? – перебил я.
– Привязана к кухонному столу, – сообщила она и продолжала размышлять вслух: – Вы устроили так, что...
– Ага, – кисло откликнулся я, – я Пападопулос номер Два.
Ее крупное тело вдруг задрожало. Красивое свирепое лицо потемнело от боли. Из глаз выкатились две слезинки.
Будь я проклят, если она не любила старого мерзавца!
В город я вернулся в девятом часу утра. Позавтракал, потом отправился в агентство и застал Старика за разбором утренней почты.
– Все кончено, – сказал я ему. – Пападопулос знал, что Нэнси Риган – наследница Тейлора Ньюхолла. Когда банковское дело провалилось и ему понадобилось убежище, он устроил так, что она спрятала его в загородном доме Ньюхолла. Держал он ее на двух крючках. Она жалела его как бестолкового и забитого старика, а кроме того, после налетов сама стала – пускай невольной – соучастницей.
Вскоре папа Ньюхолл отправился по делам в Мексику. Пападопулос сообразил, как можно заработать. Если Ньюхолла убьют, дочка получит миллионы, и старый вор знал, что сможет их отобрать. Он послал за границу Барроуза нанять мексиканских бандитов для убийства. Барроуз все сделал, но проболтался. Сказал своей дамочке в Ногалесе, что должен вернуться «во Фриско и получить со старого грека хорошие деньги», а потом приедет сюда и купит ей все на свете. Дамочка передала это Тому-Тому Кери. Кери смекнул, что к чему. И явился сюда за Барроузом. Утром он навестил Барроуза, чтобы выяснить, Пападопулос ли этот «старый грек» и где его найти; Анжела Грейс присутствовала при выяснении. Барроуз был под морфием и никаких резонов слушать не желал. Тогда смуглый человек стал урезонивать его ножом, но Барроуз так накачался наркотиком, что даже это не производило впечатления, и боль он почувствовал только тогда, когда смуглый человек уже сильно его обстругал. Анжелу Грейс эта картина привела в ужас. А когда прочла в вечерних газетах, какое изделие вышло из рук Кери, попыталась покончить с собой – больше не могла выносить видения, стоявшие у нее перед глазами.
Кери вытянул из Барроуза все, что он знал, но Барроуз не знал, где прячется Пападопулос. Пападопулос услышал о приезде Кери – как именно услышал, вам известно. Он послал Арли убить Кери. Кери легко уходил от парикмахера – покуда не заподозрил, что Пападопулос может прятаться в доме Ньюхолла. Он поехал туда, позволив парикмахеру сесть ему на хвост. Как только Арли понял, куда направляется Том-Том Кери, он решил помешать ему во что бы то ни стало и начал его нагонять. Кери только этого и ждал. Он застрелил Арли, вернулся в город и позвал меня с собой, чтобы поставить точку в этом деле.
Тем временем Анжела Грейс подружилась в камере с Большой Флорой. Она знала Флору, а Флора ее не знала. Пападопулос организовал Флоре побег. Двоим всегда легче бежать, чем одному. Флора взяла с собой Анжелу, привезла к Пападопулосу. Анжела бросилась на него, но Флора сбила ее с ног.
Флора, Анжела Грейс и Анна Ньюхолл, она же Нэнси Риган, в окружной тюрьме, – закончил я. – Пападопулос, Том-Том Кери и Джек Конихан убиты.
Я замолчал и раскурил сигарету – не торопясь, внимательно разглядывая и сигарету, и спичку по ходу дела. Старик взял со стола письмо, опустил не прочтя, взял другое.
– Они убить! во время задержания? – В его мягком голосе не слышалось ничего, кроме обычной беспредельной вежливости.
– Да. Кери убил Пападопулоса. Чуть позже он застрелил Джека. Мики, ничего не зная... видя только, что смуглый человек стреляет в Джека и в меня – мы стояли друг против друга и разговаривали, – выстрелил в Кери и убил его. – Слова скручивались у меня на языке, не желали складываться как положено. – Ни Мики, ни Энди не знают, что Джек... Никому, кроме вас и меня, не известно, в чем было... чем занимался Джек. Флоре Брейс и Анне Ньюхолл это известно, но, если мы скажем, что он все время действовал по приказу, опровергнуть нас никто не сможет.
Старик кивнул и улыбнулся улыбкой доброго дедушки, но в первый раз за много лет я его понял – понял, о чем он думает. Он думал, что если бы Джек вышел из этого дела живым, мы оказались бы перед паршивым выбором: отпустить его на все четыре стороны или испортить физиономию агентству, признав во всеуслышание, что один из наших агентов – уголовник.
Я бросил сигарету и встал. Старик тоже встал и протянул мне руку.
– Благодарю вас, – сказал он.
Я пожал ему руку, и я понял его, но исповедоваться мне было не в чем – даже молча.
– Так получилось, – медленно сказал я. – Я разыграл карты так, чтобы извлечь выгоду из обстоятельств... но так уж получилось.
Он кивнул с благосклонной улыбкой.
– Недельки две отдохну, – сказал я уже от двери. Я почувствовал усталость.
Смерть Мэйна
"The Main Death". Рассказ напечатан в журнале «Black Mask» в июне 1927 года. Переводчик Г. Рикман.
Капитан сказал, что этим делом занимаются Хэкен и Бегг. Я перехватил их на выходе из кабинета. Веснушчатый Бегг сложен, как боксер-тяжеловес, и добродушен, как щенок сенбернара, но менее смышлен. Смекалкой отличается Хэкен, высокий, худой сержант-детектив с узким, всегда хмурым лицом.
– Спешите? спросил я.
Мы всегда спешим, когда кончается рабочий день, ответил Бегг, и его веснушки сложились в улыбку.
– Что тебе нужно? спросил Хэкен.
– Все, что есть о Мэйне.
– Будешь этим заниматься?
– Да, ответил я. По поручению Ганжена, шефа Мэйна.
– Так, может, ты знаешь, почему при нем были эти двадцать кусков наличными?
– Расскажу утром, пообещал я. Сегодня вечером у меня встреча с Ганженом.
Разговаривая, мы прошли в кабинет и расположились за столом Хэкена.
– Мэйн, – начал рассказывать Хэкен, – вернулся домой из Лос-Анджелеса в воскресенье, в восемь вечера. С двадцатью тысячами. Ездил кое-что продать Ганжен послал и сказал жене, что возвращался со знакомым. Имя не назвал. Примерно в пол-одиннадцатого жена ушла спать, а Мэйн засиделся в гостиной, читал. Деньги двести стодолларовых банкнот были при нем, в коричневом бумажнике.
Итак, Мэйн читает в гостиной. Жена спит в спальне. Больше в квартире никого. Вдруг шум. Она вскакивает, бежит в гостиную и видит, что муж борется с двумя типами. Один высокий, крепкого сложения; другой маленький, фигура, как у девушки. У обоих на лицах черные платки, кепки надвинуты на глаза.
Когда миссис Мэйн появляется в гостиной, маленький приставляет к ее голове пистолет и советует хорошо себя вести. Другой в это время выворачивает Мэйну запястье, и тот выпускает револьвер. Направив пистолет на Мэйна, бандит наклоняется за его оружием. И тут Мэйн бросается на него, выбивает пистолет, но бандит успевает схватить револьвер Мэйна. Несколько секунд они стоят лицом к лицу. Миссис Мэйн не видит, что происходит. Вдруг паф! Мэйн падает. По жилету расползается красное пятно... Миссис Мэйн теряет сознание.
Когда она приходит в себя, в комнате, кроме нее и мертвого Мэйна, никого нет. Револьвер и бумажник исчезли. Женщина была без сознания около получаса. Это мы знаем, соседи слышали выстрел, хотя не знали, где стреляют. Они и сообщили время.
Квартира Мэйнов находится на седьмом этаже. Дом девятиэтажный. Рядом, на углу Восемнадцатой аллеи, стоит трехэтажный дом с продовольственным магазином. За домом проходит узенькая улочка.
Кинни, патрулирующий этот район, шел как раз по Восемнадцатой аллее. Он четко услышал выстрел, но пока добрался до места происшествия, птички уже упорхнули. Кинни все же нашел следы брошенный револьвер.
Из окна четвертого этажа дома Мэйнов можно легко перебраться на крышу дома с магазином. Мы с Беггом запросто это проделали. Те двое, видимо, поступили так же. На крыше мы нашли бумажник Мэйна пустой, разумеется, и носовой платок. Бумажник с металлической монограммой. Платок зацепился за нее и полетел вместе с бумажником.
– Это платок Мэйна?
– Женский, с монограммой "Э" в углу.
– Миссис Мэйн?
– Ее имя Эгнис, сказал Хэкен. Мы показали ей бумажник, револьвер и платок. Две первых вещи она опознала, а вот платок нет. Однако сказала, что он пахнет духами «Дезир дю Кёр». Из этого она делает вывод, что один из бандитов женщина. Она и до этого уверяла, что его фигура смахивала на девичью.
– Есть отпечатки пальцев или другие следы?
– Фелс осмотрел квартиру, окно, крышу, бумажник и револьвер. Никаких следов.
– Миссис Мэйн могла бы их опознать?
– Говорит, что узнала бы маленького. Возможно...
– А у вас есть какие-нибудь соображения?
– Пока нет, ответил Хэкен.
Мы вышли. Распрощавшись с ними, я направился к дому Бруно Ганжена возле Уэствуд-парка.
