Картер Браун - Бархатная лисица
— Что вы хотите этим сказать, лейтенант?
— Согласно версии старика, вы и Карэн Донуорт были в более близких отношениях, чем недавно обрученная парочка.
Лицо Уолтерса на глазах превратилось в застывшую маску.
— Я и… Карэн Донуорт? Эта ледышка? И что только не взбредет в голову выжившему из ума старику!
— Однако он так утверждает. — Я пожал плечами. — И если это правда, тогда все становится на свои места, разве не так?
— Но не думаете же вы серьезно, что он… — Челюсть Уолтерса отвисла. — Вижу, что так оно и есть! А что говорит мисс Донуорт?
— У меня не было возможности расспросить ее, — признался я. — В самый неподходящий момент с ней случился настоящий приступ истерики. Однако, мистер Уолтере, я на время поместил вашу ледышку в холодильник и теперь незачем особенно торопиться с расспросами. И вообще, думаю, более разумно сначала выслушать вашу версию.
— Но это же просто смешно! — Уолтере вдруг с силой ударил по подлокотнику кресла. — Абсурд! Бред чистейшей воды! Такой фригидной женщины я не встречал еще за всю свою жизнь! Если бы вы не воспринимали все так серьезно, я бы просто рассмеялся вам в лицо!
— У меня есть на это веские причины. — И я поведал ему о секонале, обнаруженном в желудке Вирджинии, пропавших капсулах и о том, под каким соусом старина Пэйс преподнес мне все это.
Пока я говорил, по бегающим серым глазам Уолтерса можно было догадаться, что он лихорадочно ищет выход из создавшегося положения, но у него скорее всего ничего не получается.
— Это пока только одни слова, — возразил он, когда я закончил. — Ведь мы с мисс Донуорт будем отрицать все его наговоры.
— Однако у старика в запасе целый набор косвенных улик, которые как нельзя лучше приводятся к месту…
Кажется, я уже говорил об этом, — терпеливо объяснял я. — И кто в таком случае станет прислушиваться к доводам тех, кто подозревается в преднамеренном убийстве с особой жестокостью?
— Вы говорите так, лейтенант, словно вам это совершенно все равно, — пробормотал Уолтере. — Да, по-видимому, так оно и есть. Вы лишь выполняете свою работу, но от этого ваши слова звучат еще безжалостнее.
— У меня сейчас достаточно оснований, чтобы обратиться к Большому жюри за обвинительным заключением, — мрачно заметил я.
— Но вы же… — Он неуверенно улыбнулся. — Пока не сделали этого?
— Не сделал.
— Меня не покидает странное ощущение, что, стоит мне только высунуться, как я тут же получу по носу. Ну да ладно. Можно вопрос, лейтенант? Почему вы все же не обратились за обвинительным заключением?
— Потому, мистер Уолтере, что в этом деле есть кое-что еще, не дающее мне покоя. И вы можете помочь мне разобраться в этом. Возможно, ясность сослужит хорошую службу нам обоим.
— Я не в том положении, чтобы возражать, — хмыкнул он. — В чем же проблема?
— В мануфактурном короле — в Стиве Олбарде, — не давая ему опомниться, произнес я. — Куда бы я ни сунулся, всякий раз натыкаюсь на него. И всякий раз, когда подозреваю, что мне говорят не правду, причиной является все тот же Стив Олбард, при упоминании о котором все внезапно начинают нервничать. Почему?
Почему его так все боятся?
— Боятся Стива? — Уолтере натянуто рассмеялся. — Кто боится? Только не я, лейтенант!
— Я слышал, что и Вирджиния Мередит боялась его чуть ли не до полусмерти, — холодно сказал я. — Он домогался ее, но она и слышать о нем не хотела. Мне также известно, что последние несколько недель он постоянно торчал в доме Пэйса и что старик при упоминании его имени даже симулировал сердечный приступ. Потом, этот… как вы его назвали? — покупатель.
Ни дать ни взять — персонаж из фильма ужасов; еще до того, как я появился на складе, он уже торчал здесь.
— Я же говорил вам, лейтенант, что Стива интересуют качественные шкуры леопардов, и…
— И леопарды находятся на грани исчезновения, а это ужасная трагедия! — сердито закончил я. — Я уже слышал все это!
— Стив — самая крупная фигура в нашем бизнесе в Пайн-Сити, — поспешно произнес Уолтере. — Может, некоторых пугает именно это? Я просто ума не приложу…
— Но вас-то это не пугает?
— А почему, черт возьми, это должно меня пугать?
— Но ведь это пугает старика, который владеет контрольным пакетом ваших акций?
— Старого черта ничем не испугать! — взорвался Уолтере. — Готов поспорить, по каким-то соображениям он попросту разыграл вас.
— А Вирджиния его боялась?
— Возможно, боялась, хотя никогда об этом не говорила.
Я грустно улыбнулся.
— Мне кажется, вы лжете, мистер Уолтере. Думаю, сама мысль о Стиве Олбарде пугает вас значительно сильнее, чем перспектива быть обвиненным в преднамеренном убийстве!
— Поверьте, вы ошибаетесь, лейтенант! — горячо воскликнул он.
— Я перестал верить людям с тех самых пор, как начал работать в полиции, — сказал я. — И теперь верю человеку только в том случае, когда у него есть веские доказательства того, что он говорит правду. Ну, например, как если бы вы вошли в газовую камеру раньше Карэн Донуорт.
Поднявшись, я направился к двери, мысленно подготавливая себя к тому, что снова окажусь в этом чертовом холодильнике.
— Лейтенант! — Голос Уолтерса слегка дрогнул. — Возможно, я не так хорошо, как другие, знаю Олбарда.
Возможно, у кого-то есть веские причины бояться его, но у меня их нет, поверьте!
— И что с этого? — безразлично спросил я.
— Может, вы еще раз попробуете поговорить с кем-нибудь? — В голосе Уолтерса послышалась слабая надежда. — Может, они смогли бы вам рассказать что-то еще?
— Старик не станет, Вирджиния Мередит уже не сможет. Кого вы предлагаете, мистер Уолтере?
— Ну… — Он замялся. — Вы разговаривали вчера с Мари Галлант?
— Конечно. — Я холодно улыбнулся ему. — Как выяснилось, у нее очень плохая память на имена: она не смогла припомнить ни одного любовника Вирджинии, за исключением вас.
— Что? — Уолтере с шумом втянул в себя воздух и на несколько мгновений прикрыл глаза. Его лицо посерело. — А я как раз подумал, что она могла бы рассказать об Олбарде и Вирджинии — конечно, если между ними что-то было.
— Могла бы, — с мрачным видом кивнул я, — но она не желает. Что вы предлагаете, мистер Уолтере? Развязать ей язык с помощью резиновой дубинки?
— Она не такая уж… как вы это называете — крепкий орешек? — медленно произнес Уолтере. — И если немного на нее поднажать, то, по-моему, она раскололась бы, лейтенант.
— Ну надо же, какое совпадение, мистер Уолтере! — Я посмотрел на него с нескрываемым восхищением. — То же самое я только что подумал о вас!
К тому времени, как я, миновав ряды стальных контейнеров, яростно забарабанил в дверь, меня уже здорово трясло от холода. Дверь сразу же открылась, и я с наслаждением окунулся в чудесное тепло раннего вечера.
— Все в порядке, лейтенант? — уважительно поинтересовался сторож.
— Просто отлично, — ответил я. — А у тебя?
— Жду не дождусь, когда этот Уолтере закончит свои дела и отвалит домой, — с чувством ответил он. — А то болтайся здесь, пока он не уйдет. Куда приятнее сидеть в сторожке, положив ногу на ногу и попивая горячий кофе. — Парень ухмыльнулся. — Да вы и сами понимаете, лейтенант.
— А почему ты должен ждать его снаружи? — задал я довольно логичный вопрос. — Почему бы ему, когда он закончит, не позвонить тебе прямо в сторожку, чтобы ты пришел и выпустил его?
— Потому что внутри склада нет телефона, — ответил он. — Я уже не раз говорил об этом мистеру Олбарду, но, по-моему, этот скряга не желает тратиться.
— А какое отношение имеет ко всему этому Олбард? — рассеянно спросил я.
— А такое, что он — босс, вот какое!
— Но разве склад не принадлежит мистеру Уолтерсу?
— Нет, сэр! — Сторож энергично встряхнул головой. — Он только арендует здесь площадь, а владеет всем мистер Олбард. Уолтере считает более выгодным арендовать у него часть склада. Такие склады с холодильником — дорогое удовольствие!
— Догадываюсь, что не дешевое, — согласился я. — Это наводит на интересные мысли: возможно, самым фешенебельным местом в городе является окружной морг!
— Ну и странное же у вас чувство юмора, лейтенант. — Парня заметно передернуло.
— Не знаю, не знаю. — Я еще немного подумал. — Абсолютный покой и полнейшая конфиденциальность гарантированы, а?
Судя по выражению его лица, намечавшиеся между нами теплые, даже дружеские отношения вряд ли могли получить дальнейшее развитие. Я забрался в свой «остин-хили»и медленно окунулся в чарующий мир вечернего города, где люди, позабыв о насущных проблемах рабочего дня, сидели в барах за выпивкой, размышляя над тем, где бы провести вечер. Все их мысли по большей части концентрировались на ресторанах и женщинах, ночных клубах и женщинах, мягком свете интимных апартаментов и опять-таки женщинах. От этого мне сделалось невыносимо одиноко. Вот он я, одиночка Уилер, в суетящемся мире хипстеров . Пытаясь раскрыть убийство, он с нарастающей скоростью кружит по сужающейся спирали, попадая на каждом новом витке в очередную дыру, что, пожалуй, вовсе не стоит затрачиваемых им усилий.
