Лесли Чартерис - Знак Святого
Саймон сжал губами незажженную сигарету.
– Вы сказали неправду обо мне.
Она покраснела.
– Разве вы хотели, чтобы я сказала не это?
– Конечно, это. Но почему вы так поступили?
– Потому что вы мне нравитесь.
– Очень?
– Очень.
– Но до того, как я появился, вам нравился Рэнди. Тоже очень. И когда появится еще кто-нибудь, лучше, чем я, я тоже буду отправлен в музей. В жизни должно быть разнообразие.
– Извините. – Своими тонкими пальцами она стучала по коленке. – Если вам без меня будет уютнее, я готова уйти.
Святой зажег спичку.
– У меня есть одна слабость, – объяснил он извиняющимся тоном, – я стараюсь понять, что вокруг меня происходит. Вчера случилось много страшного, и излишняя осторожность не помешает. Моя добрая бабушка всегда об этом мне говорила. Если вы действительно хотите, чтобы я поверил вам, что вы пришли сюда приятно провести время, я стану джентльменом и прекращу спор – вслух. Но вчера вы очень хорошо ладили с Рэнди, и вы, может быть, поняли, что между ним и мной еще не все улажено. Так что я собираюсь задать вам целый ряд вопросов по поводу перемен в вашем сердце, независимо от того, нравится вам это или нет. С другой стороны, если у вас есть еще что-то сказать мне, то выкладывайте поскорее.
– Предположим, я пришла сюда рассказать вам о чем-то.
– Предупредить меня? – спросил он загадочно. – Меня уже предупредили.
– Черт побери! – вспыхнула Карина. – Вам не следует говорить мне, что не надо вас предупреждать. Каждому это ясно. Святой не знает себе равных в деле раскрытия преступлений, он величайший герой! Вас не следует предупреждать, что вы втянуты в опасные для вашей жизни игры. Мне не стоило терять время.
– Тогда в чем же дело?
Она взяла себя в руки и продолжала, гордо вскинув огненную головку:
– Я могу рассказать вам, откуда у Хаскинса записка, которую он показал вам. Я могу...
Резкий свистящий звук заставил ее прервать свою речь на полуслове. Это был свист пули, выпущенной из ружья с подъездной дорожки. Эхо выстрела далеко разнеслось над морем. Похолодев от страха, Карина повернула голову и на оштукатуренной стене увидела след пули.
* * *В кустарнике около пальм, окаймлявших подъездную дорожку, послышался треск. Саймон увидел, как зашевелилась листва, затем послышался пронзительный свист, напоминавший писк испуганной крысы; затем упало что-то тяжелое. Инстинктивно он бросился к Карине Лейс, готовый защитить ее от всяких неожиданностей. Обхватив ее за плечи, он стоял, наблюдая за кустами.
– Вы всегда можете найти оправдание для подобных действий? – спросила она с завидным хладнокровием.
В росших неподалеку олеандрах послышался шелест. Затем кустарник раздвинулся, и появился Хоппи Униатц собственной персоной.
Мистер Униатц в одной руке держал ружье, а другой сжимал шею полуголого человека. Его приветливое лицо светилось от удовольствия, полученного от хорошо сделанной работы; он шел по дворику, волоча за собой оба трофея. Стесанные каблуки башмаков его жертвы, которую он волочил за собой, вздымали легкие облачка пыли.
Он шел напрямик, по клумбе с петуньями, и, приблизившись к Саймону, бросил свою жертву к его ногам, испытывая при этом восторг спаниеля, доставившего хозяину подбитую им птицу.
– Вот этот подонок, – сказал он. – Он выстрелил в вас, прежде чем я успел схватить его.
Он пнул его ногой.
– Прежде чем ты отправишь его к праотцам, – заметил Саймон, – может быть, он захочет нам что-нибудь сказать.
Он отпустил девушку и с интересом посмотрел на пленника.
Тот судорожно хватал ртом воздух, так как Хоппи держал его за горло. Он тоже бросил взгляд в сторону Саймона – его кроличьи глаза сверкали, словно красные бусинки. Все его лицо вдоль и поперек, вплоть до тонких губ, окаймлявших неровные желтые зубы, было изрезано морщинами.
– Очаровательное создание, – сказал Саймон и повернулся к Карине. – Это ваш друг?
Она сжала накрашенные красной помадой губы.
– Спасибо за лестные слова.
– Вы видели его когда-нибудь раньше?
– Помилуй Господи, никогда. А почему вы спрашиваете?
– Мне просто интересно, в кого он целился, – заметил Саймон небрежно.
И тут он услышал за спиной голос Патриции:
– Что случилось? Мы на пляже услышали выстрел.
Карина разглядывала Пат с явным одобрением. Подошедший следом Питер Квентин остановился около Пат и стал тоже разглядывать рыжеволосую незнакомку. Ни у одной из сторон, кажется, не было претензий друг к другу.
– Это мои друзья, – представил их Святой, – мисс Хольм и мистер Квентин. – Он указал на след от пули в стене. Мисс Лейс приехала сюда, чтобы любезно сообщить мне кое-что. И она уже собиралась сделать это, как вдруг некто решил использовать нас в качестве мишени.
– Я ни в кого не стрелял, – пробормотал пленник.
– Встаньте, – приказал ему Саймон.
Человек колебался. Хоппи ударил его в живот ружьем:
– А ну поднимайся! Делай, что тебе приказывает босс.
Человек поднялся на ноги, и Хоппи обратился к Саймону:
– Дайте мне поработать с ним, босс, и я сверну ему шею.
– В комнате для развлечений, – произнес Святой.
Мистер Униатц схватил пленника за шиворот и повел к дому, время от времени подталкивая сзади ружьем. Саймон шел следом и нисколько не удивился, когда увидел, что все остальные тоже поспешили за ним.
Он жестом велел им рассаживаться по стульям, затем аккуратно прикрыл дверь. Комната была довольно просторная и почти без мебели, что представлялось удобным для проведения допроса. А главное, она обладала хорошей звукоизоляцией. Мистер Униатц усадил оскалившегося пленника на табурет и тут заметил, что наряду с другими преимуществами эта комната обладала еще одним: в ней был бар. Это он посчитал высочайшим достижением архитектора. Убедившись, что ситуация полностью под контролем Святого, он отправился проводить дальнейшее обследование помещения.
Саймон придвинул к себе стул, положил на его спинку руки и уставился на пленника, которому он должен был дать понять, что тот находится в безвыходном положении.
– Ты можешь упираться сколько угодно, – наконец изрек Саймон, – но скажи, почему ты стрелял в нас?
Человек взглянул на Саймона с нескрываемой враждебностью, ерзая на краешке жесткого табурета, который выбрал для него Хоппи. Одежда на нем была явно меньшего размера, ботинки обуты на голые ноги.
– Как тебя зовут? – терпеливо спрашивал Саймон.
Сверкнули красные бусинки глаз.
– Какого черта...
Остальной речи слышно не было, так как мистер Униатц с оглушительным треском опустил на его голову бутылку «Питера Доусона», которую он только что откупорил.
– Я заставлю его говорить правду, босс, – отважился он произнести. – Однажды в Бруклине мне пришлось задавать вопросы одному парню. Он говорил не переставая в течение двух часов, пока я держал спичку у его пяток.
– Видишь ли, братец, – объяснил Саймон, – Хоппи иногда тоскует по былым временам, и я просто не могу отказать ему в удовольствии.
Пленник нервно сжимал и разжимал свои кривые пальцы. Он провел рукой по штанине, чтобы обтереть вспотевшие ладони.
– Меня зовут Лейф Дженнет, – сказал он наконец. – Я стрелял в птицу. Вы никого не убьете, никому не причините зла, и я не собираюсь с вами разговаривать.
– Босс, – взмолился мистер Униатц, подогреваемый вдохновением шотландского виски, – у меня есть идея. Возьмем в машине плоскогубцы и подцепим ногти на его ногах...
– У нас есть время все испытать, – весело сказал Святой. – Сними с него ботинки.
Он встал и отошел к окну. Раздался пронзительный голос Хоппи:
– А ну давай снимай ботинки или получишь пинок под зад.
– Другой ботинок, – сказал Саймон, не поворачиваясь в их сторону. – Не этот ботинок, а другой.
– Какая разница, босс? Сработает одинаково.
– Я сказал, другой ботинок, Хоппи.
Он смотрел в окно на залитый солнцем пейзаж и ждал. Короткая борьба закончилась стоном побежденного.
– Готово, босс. С чего вы хотите начать?
Карина Лейс погасила сигарету и слегка вздохнула.
– Посмотри на его ногу и скажи, что ты видишь, – инструктировал Саймон.
– Ого, босс, да у него стригущий лишай, – воскликнул восхищенный Хоппи. – Откуда вам было это известно?
– Это следы от металлического кольца. – Саймон подошел к пленнику. – Ты был в группе осужденных преступников, которых приковывают друг к другу кандалами. Ты не можешь даже похвастаться парой носков, Лейф. Об этом говорят следы, оставшиеся на лодыжках.
– Попали в точку, – выпалил Дженнет. – Ну так что, я свой срок отбыл. А вам что за дело?
Саймон сделал шаг назад и осмотрел изуродованную лодыжку.
– Ты бежал, Лейф, – заметил он бесстрастным тоном. – Твоя жизнь была на волоске. Кто-то сбил с тебя кольцо кувалдой. Лодыжка до сих пор в черных подтеках. Конечно, если бы ты захотел поговорить с шерифом Хаскинсом, а не со мной, мы могли бы за ним послать.
