Сара Парецки - Смертельный удар
И снова на мой стук откликнулась женщина, только более молодого возраста, возможно, даже моих лет, но слишком уж мрачная и изнуренная, чтобы можно было судить с уверенностью. Она молча окинула меня холодным рыбьим взглядом, предназначавшимся агенту по страховке или Свидетелям Иеговы, и вознамерилась закрыть дверь перед моим носом.
— Я юрист, — быстро сказала я. — Ищу Джоя Пановски.
— Юрист какой-то… — пробормотала она презрительно. — Вы бы лучше справились о нем на кладбище «Королевы ангелов». Это как раз то место, где он провел последние два года. Вот вам и вся его история вкратце. Знаю я этого ублюдка, он, вероятно, притворился мертвым, чтобы сбежать с какой-нибудь из своих последних пташек.
Я не отреагировала на ее вспышку ярости.
— Извините, миссис Пановски. Это старое дело, которое было закрыто с некоторым опозданием. Речь идет о каких-то двадцати пяти сотнях долларов, на самом деле сумма, из-за которой не стоило и беспокоить вас.
Ее голубые глаза превратились почти в щелочки.
— Не так быстро, леди. В ваших руках двадцать пять сотен — я заслужила эти деньги. Я достаточно натерпелась с этим ублюдком, Бог свидетель! И когда этот тип умер, не оказалось даже никакой страховки.
— Не знаю, — ответила я обеспокоенно. — Его старший ребенок…
— Маленький Джой, — быстро подхватила она. — Родился в августе тысяча девятьсот шестьдесят третьего года. Сейчас он в армии. Я смогла бы сберечь эти деньги, пока он не вернется домой в следующем январе.
— Мне сказали, что был и другой ребенок… девочка, которая родилась в тысяча девятьсот шестьдесят втором году. О ней что-нибудь известно?
— Ну и ублюдок! — вскрикнула она. — Лживый коварный ублюдок! Он обманывал меня, когда был жив, и даже теперь, мертвый, все еще обманывает меня!
— Так вы знали о девочке? — спросила я, ужаснувшись мысли, что мой поиск может закончиться так просто.
Она покачала головой:
— Однако я знаю ублюдка Джоя. Он мог заделать дюжину детей, прежде чем обрюхатить меня маленьким Джоем, и если эта девушка думает, что она первая, то единственное, что я могу вам посоветовать, так это то, что вам лучше обойтись без объявления в «Литл Кэлумет таймс».
Я вынула двадцать долларов из сумочки и, небрежно помахивая ими, спросила:
— Мы, вероятно, могли бы продвинуться в решении этой проблемы. Вы знаете кого-нибудь, кто мог бы сказать точно, был ли у него другой ребенок, прежде чем родился маленький Джой? Может быть, его брат знает? Или его священник?
— Священник? — захихикала она. — Мне пришлось приплатить только за то, чтобы захоронить его кости у «Королевы ангелов». — Однако она крепко задумалась, изо всех сил пытаясь не смотреть на деньги. Наконец сказала: — Вы знаете, кто может знать? Доктор на заводе. Он беседовал с ними со всеми каждую весну, брал у них кровь, записывал их истории. Знал о них больше, чем сам Бог, как однажды сказал Джой.
Она не смогла назвать мне его имени: если только Джой упоминал его, она не уверена, что вспомнит… столько прошло времени. Но она с достоинством взяла деньги и предложила мне заглянуть еще, если окажусь в этих краях.
— Я надеюсь, что не встречусь больше с чем-либо подобным, — добавила она с неожиданной бодростью. — Ничего из того, что касается этого ублюдка. Если бы мой отец не заставил его, он бы не женился на мне. И, между нами говоря, было бы куда лучше…
Глава 8
ДОБРЫЙ ДОКТОР
Луиза и Кэролайн как раз вернулись с диализа, когда я подъехала к их дому. Я помогла Кэролайн пересадить Луизу в кресло на колесах и довезти до крыльца по дорожке. Затем мы преодолели пять крутых ступенек, что заняло десять минут тяжких усилий. Луиза, грузно опираясь на мои плечи, медленно поднималась на одну ступеньку, затем отдыхала, чтобы набрать в грудь воздуха для восхождения на следующую.
Когда мы уложили ее в постель, дыхание у нее было поверхностным и затрудненным до удушья. Я слегка запаниковала, заслышав эти звуки. Кожа Луйзы приобрела багровый оттенок, однако Кэролайн обращалась с матерью ловко и умело. Она дала ей кислород, помассировала костлявые плечи, и Луиза снова начала дышать нормально. Невзирая на то, что Кэролайн нередко раздражала меня, я не могла удержаться от восхищения, дивясь ее неослабевающей готовности ухаживать за матерью.
Она оставила меня наедине с Луизой и вышла, чтобы приготовить ей легкую закуску. Луиза уже погружалась в сон, но имя доктора на «Ксерксесе» вспомнила почти мгновенно и с хриплым смешком: Чигуэлл. Они звали его Чигуэллом-блохой, потому что он брал у них кровь. Я подождала, пока она заснет покрепче, прежде чем освободить свою руку, стиснутую в ее костлявых пальцах.
Кэролайн хлопотала в столовой. Ее маленькое тело от волнения била дрожь.
— Каждый день я рвалась позвонить тебе, но заставляла себя не делать этого… Особенно на прошлой неделе, когда мама сказала мне, зачем ты приезжала и о том, что она приказала тебе не искать его.
Она жевала хлеб, намазанный арахисовым маслом, и слова ее звучали невнятно.
— Ты узнала что-нибудь?
Я покачала головой:
— Я нашла двух парней, которых она помнит лучше других, но оба они умерли. Возможно, один из них и мог быть твоим отцом, но у меня нет надежного способа узнать это. Моя единственная надежда — доктор с завода. По-видимому, он собирал все копии отчетов на служащих, и к тому же люди обычно рассказывают доктору о том, что не могут сказать больше никому. Есть также приказчик, который работал в бакалее на углу двадцать пять лет назад, но Кони не смогла вспомнить его имени.
Она уловила неуверенность в моем голосе.
— А тебе не кажется, что кто-то из этих парней мог быть интересующим нас лицом?
Я сморщила губы, пытаясь облечь свои сомнения в слова. Стив Ферраро хотел жениться на Луизе… и притом ребенок и все такое…
До, похоже, он познакомился с ней уже после рождения Кэролайн. Джой Пановски вроде похож на человека, который мог сделать Луизу беременной, а затем равнодушно бросить. Он подошел бы… Эта затравленная домохозяйка Кони, ее абсолютное невежество в вопросах секса… Луиза могла бы подпасть под очарование некоторой беспечности. Но в таком случае чего она так боится теперь? Если только она не усвоила эту особенность Джиаков испытывать панический ужас перед сексом, да еще настолько, что воспоминания о нем пугают ее. Но это предположение не соответствовало фактам моей памяти, сохранившей образ Луизы молодых лет.
— Не знаю, — наконец беспомощно сказала я. — У меня совершенно другое ощущение. — Мгновение я спорила с собой, потом добавила: — Думаю, тебе следует подготовиться к провалу операции. Я имею в виду, моему провалу… Если я ничего не узнаю от доктора или не разыщу этого приказчика, я намерена оставить эту затею.
Она беспомощно нахмурилась:
— Я рассчитываю на тебя, Вик.
— Не заводи опять одну и ту же пластинку хотя бы сейчас, Кэролайн. Я в тупике. Позвоню тебе через день-другой, и мы извлечем какую-нибудь информацию.
Было почти четыре — вечерний час пик. Улицы оказались запружены. К пяти тридцати я проехала еще только двадцать с чем-то миль. Когда я наконец добралась домой, меня остановил мистер Контрерас, чтобы получить объяснение, почему я позволила его бесценной собаке набраться репьев, рискуя золотистым хвостом. Собака вышла к нам и выразила готовность побегать. Я слушала обоих с прилежным терпением минут пять, но затем резко оборвала непрерывный поток слов мистера Контрераса и направилась к своей квартире на четвертый этаж.
Я сняла костюм и бросила его на пол в прихожей, разумеется, чтобы не забыть о нем утром, когда наткнусь, и отдать в чистку. Я не знала, что делать с туфлями, поэтому оставила их рядом с костюмом — возможно, чистильщик знает место, где их можно восстановить.
Пока наполнялась ванна, я извлекла стопку городских и пригородных справочников из-под пианино. В черте столицы и ее окрестностей Чигуэлл не значился. Вероятно, он умер. Или удрал на Майорку.
Я налила себе виски и отнесла его в ванную. Лежа наполовину погруженная в допотопную ванну, я предположила, что его имя может быть в медицинских справочниках. Я выбралась из ванны, пошла в спальню и позвонила Лотти Хершель, у которой была своя клиника на углу Ирвинг-парк и Дэтэн. Она уже уходила с работы, когда ее задержал мой звонок.
— Ты не можешь подождать до утра, Виктория?
— Да, вполне. Я просто хочу избавиться от этого наваждения как можно скорее.
Я вкратце живописала историю Луизы и Кэролайн.
— Если я сумею найти этого Чигуэлла, у меня останется только один последний след, по которому я поползу, а затем уж смогу вернуться к реальной жизни.
— Когда это так бывало? — сухо сказала она. — Ты, конечно, не знаешь первое имя этого человека или хотя бы его специальность? Разумеется, нет. Вероятно, производственная медицина?
