Георгий Миронов - Гладиаторы «Спартака»
— Есть и вторая неприятная новость, — вступил в разговор Патрикеев, потягивая из широкого бокала ароматный старый коньяк. — Списки российских чиновников, которые у вас, барон, так сказать подкармливались, с их собственноручными подписями уже у нас. Копии, конечно...
— Но это невозможно... — прошептал ошеломленный Барончик.
— Париж — город больших возможностей, — успокоил его Командир. — Думай...
Барончик, покопавшись в кармане, нашел нужную таблетку, запил холодной «Виши» прямо из бутылки и попросил, закрыв глаза:
— Включи еще раз телевизор. Матч уже близится к концу. Может, «Барса» забила еще один мяч?
В это время мяч действительно влетел в ворота, причем закрутившись в полете так, что вратарь был бессилен его взять, точно в дальнюю от него «девятку».
Но, увы для барона, это были ворота, которые в этом матче несколько неуверенно и суетливо защищал Дютрюэль.
Французское телевидение тут же повторило голевой момент с помощью рапидной съемки.
Атаку начали от ворот «Спартака»: Филимонов далеко выбросил, прямо в ноги Ковтуна, тот перепасовал в центр Буланову, Буланов, опередив рванувшегося к нему Серхи, переправил мяч Баранову, Баранов тут же навесил его через все поле на Безродного, Безродный головой дал точный пас Маркао, Маркао головой же налево Робсону, Робсон, не дав мячу опуститься на землю, переправил в центр, и набежавший Егор Титов головой сам себе дал пас в ноги и уже снизу пробил в верхний угол ворот.
— Не огорчайся, — заметил, усмехнувшись, Командир. — Такие мячи по определению не берутся, да и вообще, «Спартак» должен был победить. Что он и сделал. Только и всего.
— Я не спрашиваю, как вы перевели деньги «общака», как добыли копию списка, — заговорил севшим голосом Барончик, — я считал, что это даже теоретически невозможно. Допустим, вам это удалось. Но остановить взрыв вы не сможете. И арестовать меня не сможете. Я французский подданный, гражданин Франции. А пока будет идти длинная переписка между вашими «органами», состоится переигровка, потому что я сейчас нажму кнопку, и вы мне, Командир, уже не сможете помешать. И получу свой миллиард, и рассчитаюсь с российским криминалом...
— Сегодня явно не ваш день, Яков Борисович, — сочувственно улыбнулся Патрикеев. — Во-первых...
— Еще минута. Во-первых, сейчас стадион «Буржиле» взлетит на воздух, и вы ничего не докажете...
Рыжие волосы барона де Понсе, уложенные в кокетливые локоны, стали дыбом.
Он выхватил из кармана пиджака пульт управления, не больше школьного пенала, и, забившись в угол за письменным столом, яростно нажал на кнопку.
Судя по телевизионному экрану, четко фиксировавшему все, что в эту минуту происходило в Буржиле, там все было спокойно. У Барончика отвисла челюсть.
— Что такое?! Ничего не понимаю... Князь уверил меня... Князь, будь он проклят!.. Неужели он ваш человек, полковник?!
— Судя по всем вашим предыдущим действиям, направленным против «Спартака», я мог предположить, что вы ни перед чем не остановитесь. И, как видите, перестраховался, — развел руками Патрикеев.
— И еще плохая новость, барон, — встал из кресла Командир. — Матч закончился. Счет 3:1. И изменить тут уже ничего нельзя — ни место встречи, ни время матча, ни его итоги. «Спартак» — победитель турнира на Кубок «ЕвроТОТО»! Ты не получишь свой миллиард, но спешу тебя успокоить, и твой конкурент Иса его не получит. Он сегодня утром подписал документы, свидетельствующие, что весь выигрыш он передает в Фонд Клуба поклонников «Спартака». Сейчас там, в офисе у Назимова, заполняют все нужные бумаги сам Иса и академик Петр Зрелов, президент Клуба.
— Так уж получилось, Яков Борисович, что и у меня есть для вас еще одна плохая новость, — с ледяным спокойствием добавил Патрикеев. — Если бы вы пультик вовремя выбросили, я, может, и передумал бы, и поверил бы в ваше искреннее раскаяние, а вот вы кнопочку нажали и потеряли последнее мое доверие. А новость такая: внизу вас ждет не только ваша команда, набранная из моих офицеров. Вы уж извините, сами набирали, без моей рекомендации, но и комиссар французской полиции.
— Это еще зачем?
— Дело в том, что мы еще месяц назад все документы, свидетельствующие о совершении вами уголовных преступлений, которые являются преступлениями как по законам России, так и по законам Франции, направили вместе с поручением в Интерпол. Интерпол поручил французской полиции вас задержать и экстрадировать в Россию. В моем и моих людей конечно же сопровождении...
Барончик смертельно побледнел. Но все-таки взял себя в руки.
— Я хотел бы, чтобы в мое отсутствие здание офиса, холдинга «Диамант» в Дефансе, мой особняк здесь охранялись особенно тщательно. Здесь ценностей — на миллиарды долларов.
— Мы и сами в этом заинтересованы, — кивнул Патрикеев. — Вам ведь придется вернуть украденное, заплатить налоги, выплатить долги России за все последние десять лет. Думаю, суд вынесет такое решение. А пока конечно же все это ваше имущество будет тщательно охраняться. Часть моих людей, которых вы, возможно, уже знаете, останутся для охраны. А часть составит вам компанию в самолете рейсом Париж — Москва...
...В салоне VIP барон чувствовал себя надежно охраняемым. Слева от него сидел полковник Патрикеев, справа — Князь. Времени для светской беседы без протокола было более чем достаточно.
Завершение операции в Москве шло по сценарию Патрикеева. Командир с его заметной внешностью и несколько спецназовцев в масках встретили борт, окружили человека, в котором по костюму и фигуре можно было узнать Барончика, и, до выхода остальных пассажиров, бегом проводили его к стоящей на аэродроме закрытой машине. Неожиданно на черном колпаке, который был на голове Барончика, Патрикеев увидел красную точку лазерного прицела. Он отдал в ларингофон команду и дал уточнение по направлению. Вдалеке раздался выстрел, и красная точка пропала.
Но тут же над группой людей, бежавших пригнувшись, к зеленой военной машине, появился из-за ангаров вертолет. Патрикеев тут же запросил в ларингофон аэродром и бросил красноречивый взгляд на сотрудника службы безопасности аэропорта «Шереметьево-2». Тот тоже что-то прокричал в микрофон, прижатый к губам. И в тот момент, когда «стрекоза» начала пикировать на группу, по ней был произведен выстрел с земли из «Мухи». Не долетев до группы пассажиров, спустившихся с борта Париж — Москва, вертолет рассыпался на куски прямо в воздухе и рухнул на землю. Группа же быстро погрузилась в машину, та рванула с места, и лишь после этого начался спуск по трапу остальных пассажиров.
А в это время Барончик, которого нежно обнимал за плечи Князь, спустился через аварийный выход из самолета на заботливо поданный трап и сел в черную «Волгу» с затемненными стеклами, подогнанную прямо к хвосту самолета.
Барончика доставили без приключений в «Лефортово». Учитывая особую опасность совершенных и организованных им преступлений, расследовать дело было поручено ФСБ. Тянуть не стали. И первый же допрос состоялся в день приезда.
На каждом допросе, который вел сотрудник ФСБ, присутствовали адвокат барона де Понсе и сотрудник ОСО Генпрокуратуры. Время от времени, пока шло следствие, а шло оно не один месяц, дело в порядке надзора затребовалось Генпрокуратурой. И сотрудники Управления по надзору за следствием и дознанием в органах ФСБ внимательно изучали материалы, чтобы исключить любую случайность, любую возможность давления на следствие, утечки информации или тем более коррупции.
Таково было распоряжение нового Генерального прокурора России Государственного советника юстиции I класса Бориса Михайловича Кардашова. В кругу следователей прокуратуры у него было шутливое прозвище Компьютер за его удивительную память. Кардашов ничего не забывал. И, занятый выше головы другими громкими уголовными делами, все время помнил про дело Барончика. Потому что оно ожидалось стать самым громким.
ЭПИЛОГ
Со дня возвращения героев этого романа в Москву прошло около месяца.
За это время питерская горпрокуратура расследовала по горячим следам уголовное дело по факту хищения коллекции изделий из янтаря на сумму около миллиона долларов. К сожалению, в банде, совершившей это преступление, были и сотрудники городской милиции. ОСО Генпрокуратуры сумел найти заказчика в Мюнхене и вернуть коллекцию ее владельцу. После чего тот завещал ее Музею русской культуры в Санкт-Петербурге.
Но Егор Патрикеев за это время еще и успел закончить книгу о русской монастырской деревянной скульптуре XIV-ХVII веков.
Бригада московской горпрокуратуры, которой руководил старший следователь по особо важным делам Михаил Васильевич Аверьянов, сумела также в короткий срок раскрыть хищение коллекции изделий фирмы Фаберже.
Юрий Федорович Милованов-Миловидов сразу по возвращении в Москву уехал к себе на дачу в ближнее Подмосковье. Тут как раз закончилась противная сырая погода, от которой у него повышалось давление и обострялась стенокардия. А вскоре исчезли пятна на Солнце, прекратились магнитные бури и связанная с ними аритмия, и Юрий Федорович засел за продолжение своей монографии «Драгоценные камни и украшения как выразительное средство в живописи европейских мастеров от эпохи Возрождения до начала XX века». Он как раз писал раздел, посвященный кулонам и брошам, орденам, подвескам и перстням на портретах членов королевской семьи работы Диего Веласкеса, когда на мобильный телефон позвонила жена и передала просьбу Егора Патрикеева связаться с ним.
