Брайан Гарфилд - Предумышленное убийство
Над площадкой для парковки плотной пеленой висело марево.
Я подошел к открытой машине Джоанны и сказал:
— Пойду оплачу наше пребывание, вернусь через пару минут, а ты жди меня здесь.
Джоанна посмотрела на меня испуганными глазами и обвела взглядом парковку. Опасается оставаться на виду, подумал я и добавил:
— Впрочем, тут такая жарища, иди-ка лучше в тень! — Кивнув на автоматы с кока-колой и мороженым под широким навесом, я зашагал к дверям, за которыми находился вестибюль со стойкой регистрации.
В вестибюле было прохладно. Ни одной живой души. Возле дверей, за стеклянной перегородкой, виднелся прилавок, где продавали кофе. Рядом с кассой стоял круглый многоярусный стеллаж с газетами. Я шел по полу из искусственного мрамора, и мои шаги отзывались гулким эхом. Звучала приглушенная музыка. Повсюду были расставлены кадки с искусственными растениями из пластика и вазы с такими же цветами.
Администратор со стрижкой ежиком, в пиджаке и при галстуке, взглянув на меня, привстал и сделал приветливое лицо. Заметив отсутствие обручального кольца у меня на пальце, он расплылся в улыбке от уха до уха. Я сразу понял, о чем он подумал. Вот, мол, выискался еще один необремененный семьей искатель приключений на свою... голову.
Прервав ход его мыслей, я сказал, что мы с женой вчера вечером выехали из Лос-Анджелеса и хотим переждать жару в тихом номере. До вечера... Вечером у нас деловая встреча. Меня совершенно не волновало, что он подумает. Мистер и миссис Четтенден...
Администратор записал в книге регистрации наши данные. Я предъявил регистрационную карточку джипа, внес плату вперед, после чего администратор протянул мне ключ:
— Уезжая, можете не сдавать ключ дежурному, оставьте его в двери номера либо опустите в специальный ящик.
— Благодарю вас, — сказал я и уже направился к выходу, но увидел кабинки телефонов-автоматов и решил сделать один важный звонок.
Я снял трубку и только тут обнаружил отсутствие диска на телефонном аппарате. «Ну надо же!» — подумал я и хотел было повесить трубку, когда услышал голос телефонистки коммутатора мотеля, интересовавшейся, что мне угодно. Мне было угодно поговорить со своим старинным приятелем, поэтому пришлось назвать ей номер центрального полицейского управления штата Невада.
— Сэр, вы у нас остановились?
Я раздумывал над ответом не дольше секунды.
— Нет. Поговорю — оставлю десять центов у портье.
— Двадцать центов, сэр.
— Двадцать так двадцать, — усмехнулся я, сообразив, что на телефонных звонках милые барышни спокойно могут сколотить состояние.
— Сэр, к вашему сведению, мы соединяем только своих гостей, но раз уж вы назвали номер полиции, то так и быть.
— Благодарствую, — протянул я, обдумывая, не лучше ли позвонить из города.
— Полицейское управление, — раздался голос в трубке. — Дежурный Гарсия слушает.
— Мне нужен лейтенант Бен.
— Какой отдел?
— Убойный...
— О'кей! Соединяю...
Спустя секунд тридцать я услышал:
— Бен слушает...
— Ларри, это Саймон Крейн.
— Какими судьбами, Крейн?
— Я могу с тобой поговорить?
— Валяй!
— Слушай, насчет Айелло что-нибудь прояснилось?
— А он тебе друг-приятель?
— Ларри, его секретарша и я...
— Понял. И что?
— Они считают, она осведомлена и даже больше...
— Если она осведомлена, стало быть, и ты тоже... Так-так-так! Где она сейчас? С тобой?
— Нет, не со мной. Но она ничего не знает. Скажи, это все-таки убийство? Я слышал сообщение по радио.
— Две дырки в башке, но следов пороха не обнаружено. И разумеется, сам себя он закопать не мог. Короче, не наткнись на мертвое тело дорожные рабочие, труп Айелло пару часов назад залили бы цементом и уже закатали бы под асфальт.
— Ларри, а тебе известны какие-либо подробности не для печати?
Я слышал, как Ларри Бен дышал, покашливал... Было ясно, что он взвешивает все «за» и «против», прежде чем нарушить тайну следствия.
Ларри Бен всегда пользовался у меня уважением. Надежный, рассудительный, он частенько советовался со мной в пору нашей совместной деятельности по раскрытию уголовных преступлений. Он прекрасно ко мне относится, и с тех пор, как я на пенсии, иногда позванивает.
— Саймон, пока мы еще не располагаем подробностями, которые можно считать особо важными. В лаборатории работа идет полным ходом. Через пару дней, а может и раньше, получим из ФБР объективку на него. Не думаю, что убийство Айелло — простое сведение счетов. Стало быть, криминальная разборка отпадает, потому что, во-первых, он убит из новенького, необстрелянного оружия, а во-вторых, я бы тебе об этом не сказал. Ну что еще? На дороге никаких следов — ни от протектора шин, ни от обуви. На трупе отпечатков пальцев тоже нет. Правда, на ремне обнаружен кусок от резинового коврика, но тут, сам понимаешь, найти машину с поврежденным ковриком... Потребуется лет двадцать, не меньше. Под ногтями — ничего. Аутопсия и осмотр трупа говорит о том, что убийство было совершено в другом месте. На строительный участок тело притащили уже потом. Орудие убийства не найдено. У Пита Данжело, Тони Сенны и Эда Бейкера — железное алиби. Винсент Мадонна тоже отпадает.
— А он почему?
— Без комментариев.
Я сразу сообразил, что кто-то из людей Ларри Бена следил за Мадонной минувшей ночью. Разумеется, по другому поводу.
— Ларри, но все-таки у тебя есть какие-либо идеи на этот счет?
— Пока ничего особенного. Нельзя исключить обыкновенную бытовуху. Месть, обида и все такое...
— Возможно, ты прав, — сказал я, вспомнив о Майке Фаррелле. — Слушай, а что медики говорят о времени убийства?
— Смерть наступила где-то в промежутке между двумя и пятью часами. Да, вот что, Саймон, ты мне не звонил, и я тебе ничего не рассказывал.
— Самой собой, — сказал я и задумался.
— Эй, Саймон, где ты там? — спросил Ларри спустя минуту. — Ты что, разбогател? Размышляешь за собственные деньги? А у меня, между прочим, дел по горло...
— Извини. Вот еще что... Скажи, во что он был одет?
— Рубашка, брюки, ремень, комнатные туфли на босу ногу. В смысле, без носков... В кармане брюк — носовой платок и сколько-то мелочи. При нем не обнаружено ни бумажника, ни ключей. Обычно Айелло носил небольшую накладку, поскольку был лысоват. Так она исчезла!
— А что у него с зубами?
— Свои...
Бен кашлянул, а потом сплюнул. Я сразу представил его за письменным столом — трубка между подбородком и плечом, перед ним ворох всяких бумаг и документов, справа, на полу, металлическая корзина для мусора. Сидит, откинувшись на спинку стула. Рыжий, весь в веснушках, широкий в кости, с квадратным подбородком и с большим кадыком.
— Ларри, — сказал я вкрадчивым голосом, — извини, что я тебя отрываю от дел. А дома у него ты был?
— Был. Ничего особенного. Тихо, ни одной живой души и никакого намека на беспорядок.
«Вот так так!» — подумал я. Кому-то не лень было навести полный порядок перед приездом копов.
— А постель? Спал он? А может, даже не ложился?
— Трудно сказать. Кровать заправлена, простыни несвежие. Час назад мы допрашивали его экономку. Она сказала, что всегда заправляет кровать, как в больнице, потому что в молодости работала медсестрой. А сейчас кровать заправлена иначе. Может, он спал, потом встал, а кровать застилал кто-то другой.
— Скажи, а пятна крови в доме обнаружены?
— Нет еще, — хмыкнул Ларри Бен. — Саймон, обыск пока не закончен, вот в чем дело.
— Ну что ж, Ларри, большое тебе спасибо, я...
— Погоди, Саймон, не спеши! Я проявил терпение и такт, теперь твоя очередь. Какой информацией располагаешь ты?
— Почти нулевой, Ларри! Тебе известно гораздо больше.
— Ну, это ты брось! Сам намекнул, будто дружки Айелло подозревают бывшую жену Фаррелла. А мы, в свою очередь, стоим на ушах, потому как вчера Майк Фаррелл освободился из заключения и как в воду канул. Видели, что около пяти вечера он вышел из автобуса, а потом его след пропал. В доме у бывшей жены побывали, но там ни его, ни ее, разумеется, не обнаружили.
— А я разговаривал кое с кем, кто видел его поздно вечером за рулем микроавтобуса.
— Саймон, ну-ка, колись! Ты за кого меня держишь? Он, видите ли, кое с кем разговаривал... Ты где сейчас? Давай быстренько двигай ко мне, на месте все обсудим.
— Чуть позже, возможно, так и сделаю, но не сейчас. Потеряем только время! Спасибо, Ларри! Позвоню...
Я повесил трубку прежде, чем он успел возразить.
Я положил на стойку перед администратором двадцать центов, ткнул большим пальцем в сторону телефонных будок, дождался кивка и вышел из вестибюля.
Джоанна стояла возле автомата с кока-колой. Она была в темных очках и, должно быть, размышляла о чем-то весьма неприятном, потому как вид у нее был угрюмый. Я отдал ей ключи от номера, а сам решил отогнать ее машину на другую парковку.
