Хью Пентикост - Детектив США. Книга 8
— Работала?
— Раньше.
— Удачно?
— Сорок долларов. Подцепила двоих.
— Поешь.
Флетч влил ей в рот полную ложку супа.
— У одного парня были отличные часы. Я попыталась их украсть, но он не спускал с них глаз. Мерзавец.
— Ты потратила все сорок?
— Да. И уже укололась. Теперь их нет. Ничего нет.
Детская слезинка сформировалась в уголке левого глаза и покатилась по щеке.
— Не грусти. Завтра подцепишь кого-нибудь еще. Где ты брала товар?
— У Толстяка Сэма.
— Все хорошо?
— Конечно. Но товара у него мало.
— Мало?
— Он сказал, что, возможно, хватит на уик-энд.
— Где он вообще берет товар?
— Зачем тебе?
— Я просто подумал, что, связавшись с тем человеком, можно покупать дешевле.
— Я не знаю. Где-нибудь на берегу.
— Ты нашла его на пляже?
— Да. Он всегда там.
— Это точно.
— Куда ты ходил, Флетч? Тебя не было весь день. Ты пахнешь по-другому.
— По-другому?
— Ты пахнешь скорее, как воздух, а не человек.
— Как воздух?
— Я не знаю, что это означает.
— Я ненадолго заходил в дом с системой кондиционирования воздуха.
— Что-нибудь украл?
— Да, почистил пару магазинов на Мейн-стрит. На это ушло время.
— Добыча большая?
— Пара камер. Магнитофон. Но детектив в одном магазине положил на меня глаз. Пришлось ждать, пока он уйдет на ленч.
— Сколько получил?
— Двадцать три доллара.
— Не густо.
— Не густо.
— Я хочу сказать, за целый день. Тебя не было и утром.
— Да, за целый день. Ешь суп.
Держа кастрюльку между коленями, Бобби поболтала суп ложкой, следя за расходящимися кругами.
— Комната, наверное, стоит дорого?
— Я еще не заплатил за нее.
— Как же ты тут живешь?
— Ее хозяин скупает у меня краденое. Поэтому я всегда без денег.
— Ты отдаешь ему то, что тащишь из магазинов?
— Да.
— Он платит тебе гроши.
— Да. Он скуповат.
— Мерзавец.
— И все время требует, чтобы я крал больше.
— Зря ты с ним связался.
— Ты приехала со Среднего Запада?
— А что?
— Ты так говоришь. Очень практично.
— Много денег тебе и не нужно. Ты же не колешься.
— Я пью таблетки. Ты знаешь.
— Я знаю. Но все же. От таблеток только вред. Они искусственные.
— Не так уж они и плохи.
— Естественные вещества лучше. Героин, например.
— Кого я хочу грабануть, так это Толстяка Сэма.
— Почему?
— У него полно товара.
— Сейчас у него почти ничего нет.
— Может, в следующий раз, когда он получит товар. Украсть у него товар и деньги, какая прелесть.
— Он — хороший человек.
— О чем ты?
— Я хочу сказать, это не магазин или что-то такое. Он — Толстяк Сэм. Он — личность. Он заботится о нас.
— Подумай, сколько ты сможешь получить, если я ограблю его.
— У тебя ничего не получится. Ты даже не знаешь, где он держит товар.
— Он никогда не уходит с пляжа. Он не покидает своей лачуги.
— Он должен, — возразила Бобби, — чтобы купить еду.
— Еду ему приносят. Венди и Карен.
— Я приносила ему еду.
— Ты?
— Когда он просил. Он давал мне деньги и говорил, что купить.
— И куда ты ходила?
— В супермаркет.
— Приходила и брала то, что нужно, с полок?
— Да. А как иначе?
— Не знаю. Я хотел бы грабануть его. Хотя бы один раз. Вот бы узнать, как попадает к нему товар.
— Мне все равно. У него хороший товар.
— Ты говоришь, он ждет следующую партию в ближайшие дни?
— Он должен получить товар. Он сказал, что его запасы кончаются, но дал мне все, что я могла оплатить. Он добр ко мне.
— Я бы с радостью грабанул его.
Как бы невзначай Флетч начал подбрасывать бумажник и ловить его. На пол выскользнула фотография.
— Кто это? — спросила Бобби.
— Никто.
Она поставила кастрюльку, подняла фотографию, долго смотрела на нее.
— Кто это? — повторила она.
— Один человек. Его зовут Алан Стэнвик. Ты никогда не видела его?
— Кто он?
— Когда-то я знал его. До того, как ушел из дома. Однажды он спас мне жизнь.
— А-а-а. Поэтому ты носишь его фотографию?
— Я никак не выброшу ее.
— На обороте написано: «Вернуть в библиотеку «Ньюс трибюн»».
— Я выкрал ее оттуда.
— Ты не работал в газете?
— Кто, я? Ты что, шутишь? Как-то я зашел туда с приятелем и случайно увидел эту фотографию. На столе. Я сунул ее в карман. Он спас мне жизнь.
— Как?
— Я разбил машину. Она загорелась. Я был без сознания. Он проезжал мимо. Остановился и вытащил меня из кабины. Кажется, он живет неподалеку. Ты уверена, что никогда не видела его?
— Абсолютно уверена.
— Мне так и не удалось отблагодарить его.
Бобби протянула фотографию Флетчу.
— Я хочу спать, Флетч.
— Хорошо.
Он снял тенниску, джинсы, погасил свет, забрался в спальник.
— Тебе действительно двадцать шесть? — спросила Бобби.
— Да, — солгал он.
— Мне никогда не исполнится двадцать шесть, правда?
— Наверное, нет.
— И что я должна думать об этом? — спросила она.
— Не знаю.
— Я тоже.
Глава 11
В нашей работе нет выходных, напомнил себе Флетч.
Поэтому субботним утром он встал, надел шорты и пошел на пляж.
Кризи лежал на спине, заложив руки под голову. На песке еще блестела роса. Лачуга Толстяка Сэма отбрасывала длинную тень.
— Что происходит, парень? — Кризи даже не взглянул на Флетча.
— Ничего особенного.
— Мне холодно. Хочу есть. Не подкинешь на хлеб?
— Двенадцать центов, — Флетч достал из кармана монетку в десять и две — в один цент и бросил их на песок рядом с Кризи.
Тот хмыкнул. Двенадцать центов не произвели на него никакого впечатления.
— Ты же мастер по магазинным кражам, — сказал он.
— Ихние детективы уже знают меня.
— Надо сменить поле деятельности, парень. Навестить соседние города.
— А как я привезу сюда добычу для продажи?
— Мотоциклисты не слишком щепетильны. Им не впервой подвозить человека с тремя портативными телевизорами, — и Кризи расхохотался. — Когда-то я умел грабить квартиры, — добавил он. — У меня даже были инструменты.
— И что случилось?
— Меня ограбили. Какой-то мерзавец украл мои инструменты. Подонок.
— Право, это забавно.
— Мне было не до смеха.
— Жаль, что ты не смог обратиться за страховкой.
— Да и сил у меня уже нет, — Кризи потянулся. — Я старею, парень.
— Ты, должно быть, принял вчера не то, что следовало.
— Ничего подобного. Прошлая ночь была для меня звездной дорогой.
Не так давно Кризи был ударником в рок-группе. Они пробились наверх. Большая нью-йоркская компания, выпускающая пластинки, вложила в них сто тысяч долларов и за один год получила три с половиной миллиона прибыли. Они записали диск, отправились в турне по стране, записали второй, вновь провели турне, записали третий диск и вместе с другой группой поехали в Европу. Кризи барабанил, путешествовал, не отказывал себе ни в спиртном, ни в женщинах, ни в наркотиках. Год спустя на его счету было шесть тысяч долларов, а сам он напоминал выжатый лимон. Компания заменила его ударником из Арканзаса. Кризи только обрадовался такому исходу: работать он больше не хотел.
— Я, бывало, обчищал дома вдоль побережья. Иногда забирался на холмы. В дом одного бедолаги я вламывался семь раз. Он всегда покупал именно то, что было украдено. Даже не менял фирму. Стереосистему РСА, телевизор Sony, фотоаппарат Nikon. И расставлял все на прежние места. Мы словно придумали новую игру. Он покупал вещи и приносил их в дом для меня, а я их забирал. Чудесно. Когда я пришел в восьмой раз, дом оказался пуст. Он решил, что с него хватит, и смылся.
— А сейчас у тебя нет сил даже на это, так?
— Нет, это же работа. Я лучше полежу на пляже.
— А где ты возьмешь монеты?
— Я не знаю, парень. Не знаю.
— Толстяку Сэму надо платить.
— Надо, — вздохнул Кризи. — Сукин он сын.
— Интересно, где он берет товар, — задумчиво сказал Флетч.
