Кирилл Андронкин - Дом ужасов
Внутренний огонь запылал с новой силой и прорвался наружу. Тронен словно вспомнил, что лишь последний идиот станет попусту тратить время и тем самым предоставлять своему противнику дополнительные возможности для сопротивления. Он снял с канистры крышку и плеснул бензин ка Куортерсз. Тот издал резкий вопль, отшатнулся назад и стал стряхивать с лица жгучую жидкость. Тронен выплеснул остаток содержимого канистры на пол. Надо успеть покончить со всем этим, пока на крик не сбегутся соседи. Он вынул зажигалку.
— Гори, Куортерс, — проговорил он. — Гори. — Чиркнув колесиком о кремень и выбив пламя, он пошел на соперника. Лео превосходил его и по весу, и по силе.
— Нет, пожалуйста, не надо! — Куортерс пытался увернуться, однако размеры комнаты не давали возможности для маневра. Тронен же своим телом закрывал отход к двери. Скоро он загонит его в угол. С каким-то подвыванием Тронен шел вперед.
Куортерс схватил со стоявшего рядом с креслом столика большую пепельницу — подарок Уны специально для его трубок, — и с силой бросил ее, словно это был бейсбольный мяч.
Тронен увидел, как отливающий янтарем стеклянный слиток летит к нему, переливаясь и поблескивая, подобно глазам кошки. Пепельница попала в цель: у Тронена вспыхнул перед глазами яркий свет, и он потерял сознание.
Падая, он непроизвольно прикоснулся огоньком зажигалки к разлитому по полу бензину. Резко взметнулось пламя.
Куортерс отважился на героический поступок. Сам облитый бензином, он не сразу бросился наружу. Сначала решил вытащить Тронена. А оказавшись на лужайке на безопасном расстоянии от дома, предупредительно связал маньяку руки и ноги, для чего воспользовался своим ремнем и галстуком. Только после этого он из соседнего дома позвонил в пожарную службу. Впрочем, когда машины прибыли, спасать уже было почти нечего.
Кабинет начальника полиции провинциального городка редко производит внушительное впечатление. Там стоял старый стол, пара расшатанных стульев, шкаф, пол между оштукатуренными стенами покрывал обтрепавшийся, истертый ковер. В воздухе постоянно висел запах сигарных окурков. Вот только вид, открывавшийся из окна, был поистине чудесным. Оттепель сменили новые заморозки, и сейчас в лучах яркого зимнего солнечного света сосульки на кустах Риверсайд-парка сверкали, как сапфиры.
— …понимаю ваше беспокойство, мистер Куортерс, — сказал он в телефонную трубку. — Пока нет никакой уверенности. Но доктор Мандельбаум, вы же знаете, это известный психиатр из университета, уже приезжал и осмотрел Тронена. По его словам, случай чрезвычайно редкий, однако он считает, что пациент определенно сошел с ума. Я хочу сказать, он неизлечим. Одержим мыслью об убийстве, никакого проблеска рассудка, должен до конца своих дней содержаться в лечебнице, вроде опасного зверя. — Шеф полиции поморщился. — Все время кричит, требует, чтобы вернулся какой-то котенок и… Сэр, у вас не возникает мысли о том, что все это может значить?.. Вот как, значит, нет.
Полицейский ненадолго умолк.
— Кстати, мистер Куортерс, возможно кое в чем вы нам поможете… Знаете, в кармане брюк Тронена мы нашли какую-то бумажку с записями. Странная писанина о каком-то э… ка. Бог его знает, что это такое. Я подумал, может быть, это даст какую-то зацепку…
А, статья, над которой работала его жена, так вы сказали? Скажите, а не могли бы вы объяснить… ведь что-то наверняка послужило толчком для этого срыва, вы не находите?
Вслушиваясь в трубку, он взял со стола бумагу, повертел ее, произнес:
— Гм-м, да, конечно, спасибо. Только прошу вас, послушайте, правильно ли я понял вашу мысль? Значит, египтяне считали, что у каждого человека несколько душ, причем одна из них, ка, может существовать и бродить где-то совершенно изолированно, обретя облик, скажем, какого-то животного. А потом она может вернуться и разговаривать с ним, когда он окажется в могиле, если только в действительности он в это время не будет уже на небесах… О черт, нет, все-таки сложновато для меня. Значит, получается, что ка было его духовным и нравственным началом. Давайте остановимся на этом — слишком уж все запутано, особенно для такой деревянной башки, как у меня, хорошо?.. Нет, боюсь, мне это ни о чем не говорит. Как вы сказали, все это — лишь научные изыскания миссис Тронен.
Шеф полиции глубоко вздохнул. Живя в этом маленьком городке, он слишком мало знал о его обитателях.
— Да, и еще одна просьба, мистер Куортерс. Как я понял, вы были другом семьи. Когда она узнает, что произошло, не могли бы вы проявить о ней какую-то заботу? Помочь ей выбраться из всего этого? Да, и как это сказал психиатр чтобы вы попробовали подсказать ей идею насчет развода. От него сейчас фактически осталось лишь одно тело, а ей надо начинать новую жизнь… О'кей, спасибо, мистер Куортерс. Большое спасибо. До свидания.
Он повесил трубку.
— Извините, — обратился он к сидевшему напротив начальнику пожарной охраны, — что вы говорили, когда он позвонил?
Пожарный пожал плечами.
— Да в общем-то, ничего особенного. Просто мы самым тщательным образом обследовали пепелище — дело-то действительно сенсационное по нашим масштабам, — однако не нашли ничего, что позволило бы усомниться в рассказе Куортерса.
— Может, кости? — неожиданно спросил шеф полиции.
— Что? — Пожарный уставился на него. — Да, на кухне в пепле лежали куриные кости. А что здесь такого? — Возникла пауза и ему захотелось ее как-то заполнить. — Люди часто не понимают, как трудно сжечь дотла тело человека или животного. В крематориях используется жар, намного превосходящий тот, что возникает в обычных печках или каминах, но и там приходится останки костей дробить потом механическим способом. Вы знали об этом. Боб?
— Да.
— А чего же спрашивали?
— Даже и не знаю… Пожалуй, Тронен попросту свихнулся. — Шеф полиции посмотрел в окно. — Слушая его бред, я почему-то подумал, что, возможно, мы найдем какие-то улики в камине — я имею в виду дом Тронена. Но там оказались лишь обгорелые поленья да пепел от бумаги. И больше ничего.
перевод Н. КуликовойГРЯЗНЫЕ НОГИ
Патриция Хайсмит
ПОЧИТАТЕЛЬ УЛИТОК
Когда мистер Питер Кнопперт еще только начинал увлекаться наблюдением за улитками, он даже не мог подозревать, что горстка принадлежащих ему особей так быстро вырастет до сотен экземпляров. Спустя всего лишь два месяца с того момента, когда он принес в дом первых улиток, около тридцати разных резервуаров, баков и других кишащих улитками емкостей выстроились вдоль стен его кабинета, на письменном столе, на подоконнике и просто на полу. Миссис Кнопперт крайне неодобрительно относилась ко всему этому, а с некоторых пор вообще отказалась переступать порог комнаты. — Они дурно пахнут, — говорила она. Кроме того, женщина чувствовала, что никогда не сможет забыть того ужасного ощущения, охватившего ее, когда однажды она случайно наступила на улитку. Но чем больше жена и друзья осуждали его необычное и довольно отталкивающее увлечение, тем, казалось, большее удовольствие находил в нем сам мистер Кнопперт. — Раньше я был совершенно равнодушен к природе, — говаривал мистер Кнопперт. Он был одним из партнеров в брокерской фирме и всю жизнь посвятил миру финансов, — но улитки открыли мне глаза на красоту животного мира.
Когда его друзья замечали, что улитки не вполне животные, а их скользкие обиталища вряд ли могут быть отнесены к лучшим образцам красот природы, мистер Кнопперт с улыбкой превосходства заявлял, что им просто неизвестно все то, что он сам знает о них.
И это было правдой. Мистер Кнопперт стал свидетелем зрелища, не описанного, — во всяком случае, не описанного полностью — ни в одной энциклопедии или книги по зоологии, которые ему удалось разыскать. Как-то вечером мистер Кнопперт заглянул на кухню, чтобы чего-нибудь перекусить перед ужином, и обратил внимание на пару улиток в фарфоровой чаше, стоявшей на разделочном столике, Поведение их показалось ему весьма странным. Они покачивались друг перед другом, почти стоя на своих хвостах и забыв про все на свете, подобно паре змей, завороженных флейтой заклинателя. Мгновение спустя их крохотные мордочки соединились, словно в сладострастном поцелуе. Мистер Кнопперт, наклонившись, разглядывал их со всех сторон. Происходило и еще что-то: с правой стороны головки каждой из улиток появился похожий на ухо отросток, и чутье подсказало наблюдателю, что он стал свидетелем некой сексуальной активности.
Вошла служанка и начала что-то говорить, однако мистер Кнопперт нетерпеливым взмахом руки прервал ее. Он не мог оторвать глаз от чаши с маленькими околдованными созданиями.
Когда похожие на ушки наросты точнейшим образом соединились, прильнув ободок к ободку, из одного ушка выскочил маленький, похожий на щупальце, белый стерженек, который изогнулся в сторону аналогичного органа другой улитки. Первая догадка мистера Кнопперта не подтвердилась, когда такой же отросток выскользнул и из ушка другой улитки. Весьма любопытно, подумал он. Оба отростка спрятались, затем появились снова и, как бы достигнув невидимой границы, остановились. Мистер Кнопперт вгляделся еще пристальнее. То же сделала и служанка.
