Федор Московцев - Темные изумрудные волны
Строчки запрыгали, в глазах потемнело, яркими звёздами замелькали, закружились буквы… Сташин проморгался, стал вглядываться в строчки, написанные небрежной рукой, размашистым, «врачебным» почерком. Вика Ст., три восклицательных знака, и номер пейджера. Боже правый! Это же номер Виктории Сташиной, его жены!
В памяти всплыли сообщения, случайно прочитанные им, над которыми он задумывался, от которых отмахивалась, отшучивалась Вика, их истинный смысл стал ясен только сейчас. Да и раньше он был ясен, но как этой блуднице удавалось отрицать очевидное?!
«Взял разгон, лечу к тебе!» «С разгона влуплю тебе по самые помидоры!» «Сегодня буду разгоняться медленно, как тебе нравится» И так далее…
Вспомнились майские праздники, когда Вика уезжала к родителям в Райгород, а он, позвонив туда, не обнаружил её на месте. Мать удивлённо ответила, что Вики нет, на следующий день перезвонила, сказала, что «обозналась», «в огороде зашпарилась, сразу не увидела». Именно тогда было одно из таких подозрительных сообщений.
Вот она, самоотверженная работа! Недосыпы, переработки, постоянные задержки. Жалобы Вики на хроническое невнимание. Вот её цветущий вид после «поездки к родителям». Вот сообщения «доброжелателей», видевших Вику в компании симпатичного блондина. Ах, Разгон, каков мерзавец! Жулик, аферист, в карманах которого всегда водятся лишние деньги; не пренебрегающий утренними пробежками и тренировками в спортзале.
И, в ярости, следователь прокуратуры отшвырнул блокнот. Всё! Он упрячет за решётку самонадеянного донжуана!
Глава 47
Двадцатиминутное ожидание, и шлагбаум, наконец, открылся. Иосиф Григорьевич не любил эти бесполезные траты времени, препятствующие движению вперед. Еще десять минут, и служебная «Волга» въехала в рабочий посёлок Гумрак. Следуя за машиной сопровождения, пыльными улицами доехали до огороженного кирпичным забором участка. А еще через несколько минут Паперно, успевший обежать предприятие, вернулся и доложил:
– Все на месте. Пойдёмте, провожу.
Иосиф Григорьевич вышел из машины, и вместе с заместителем, миновав ворота, направился к продолговатому двухэтажному зданию. Поднявшись на второй этаж, они прошли через приемную, и оказались в просторном директорском кабинете. Двое мужчин и женщина встретили их. С удовлетворением отметив их растерянный вид, Иосиф Григорьевич, глядя на сидевшего за директорским столом мужчину, спросил у Павла Ильича:
– Ты уже… всё осмотрел тут?
– Оборудование, танки, бензовозы… – ответил Павел Ильич. – Обычная нефтебаза, Иосиф Григорьевич.
«Только без обычных, полагающихся для нефтебазы, документов», – подумал про себя Давиденко.
На этот подпольный нефтеперерабатывающий завод вышли сотрудники следственного управления Следственного комитета при прокуратуре области в ходе расследования уголовного дела по факту сбыта некачественного топлива на одной из автозаправок. Следователь следственного управления проделал необходимую работу, а материал в отношении подпольного завода передал в ОБЭП для проведения полной проверки и принятия решения.
– Итак, Борис Иванович, – генеральским голосом загремел полковник Давиденко, обращаясь к тому, в ком угадал директора, – коль скоро гора пришла к Магомету, то и разговор должен получиться магометанский, горский, доверительный…
Присутствовавшие переглянулись, и через полминуты в кабинете остались двое – директор и начальник ОБЭП. Иосиф Григорьевич пристально всматривался в лицо собеседника.
– Что ж это вы, Борис Иванович, не соблюдаете правила лицензирования? Где ваша гражданская совесть? Знаете ведь, что полагается иметь кооперативу, наподобие вашего, для того, чтобы начать переработку углеводородов.
– Так ведь, Иосиф Григорьевич…
– Так ведь не положено так действовать. Это статья, и не в газете, а в УК! Прокуратура вами заинтересовалась, люди в курсе… Дело должно быть доведено до логического конца.
Директор рассыпался в извинениях, которые Иосиф Григорьевич выслушал с мефистофельской улыбкой. Затем Борис Иванович стал что-то говорить про чиновничий произвол, и про то, что «в этой стране невозможно работать по закону». И это тоже было выслушано с улыбкой, и долженствующим вниманием.
– Да всё понятно, все так говорят, – перебил Давиденко. – С какими АЗС работаете?
Директор стал перечислять. Не услышав то, что хотел – названия заправок, принадлежащих фирме «Бизнес-Плюс», – Иосиф Григорьевич спросил:
– Вы хотите сказать, что работаете сами: закупаете сырье в Саратове, хотя я уверен, что здесь у нас, на «Лукойле», гоните продукцию, и продаёте местным, и неместным автозаправкам и другим предприятиям?!
Выяснилось, что именно так и обстоят дела. Ни под кем он не сидит, этот директор нефтебазы, сам по себе шурупит потихоньку. А для «урегулирования вопроса» Борис Иванович предложил «обмозговать сумму премиальных» для сотрудников ОБЭП, не поленившихся приехать сюда, в пригород.
– Надеетесь, что гора разродится мышью? – усмехнулся Иосиф Григорьевич. – Напрасно, не тот я человек.
«Откуда столько самостоятельных пиндосов?!» – подумал он при этом.
И, буравя помрачневшее лицо директора, добавил:
– Помогу я вам, хоть не в моих это правилах – протягивать руку помощи нарушителям закона. Есть покупатель на ваше хозяйство, хорошую цену предлагает.
И он написал на клочке бумаги цифру.
Приподнявшись со своего места, чтобы посмотреть, директор, увидев эту цифру, безвольно опустился в кресло. Одной рукой он держал авторучку, судорожно взятую со стола, другой вытирал платком пот, выступивший на груди. Рубашка его была расстегнута, из раскрытого ворота выступали тяжёлые жировые складки у основания шеи, достигнутые уже багровыми пятнами, секунду назад появившимися на лице. Преодолевая одышку, он ответил с неторопливостью полного человека, который не только умом, но всем телом понимает, что волноваться ему нельзя:
– Сюда столько денег инвестировано! Моих, личных денег! Капитальные затраты, знаете, сколько всё это стоит?! Земля, оборудование, строительство… Если уж на то пошло, оценщиков надо пригласить. По науке, по закону просчитать!
– Мысль, высказанная вами, несомненно, была верна для своего времени, – сочувственно ответил Иосиф Григорьевич, – и, как большинство мыслей, высказанных людьми, она не обладает вечной жизнью.
И добавил печально:
– Не я диктую цены! Рынок! Знаете, эту новомодную штучку: стоимость изделия определяется не затратами на её изготовление, а тем, за какую цену можно эту вещь реализовать сейчас на рынке. Подумайте: во что оценит покупатель ваши самостийные постройки! К моменту, когда их опечатают судебные приставы, и можно будет всё это законным образом продать… знаете, сколько это будет в реальных цифрах… с учетом всех издержек – штрафы, пени, всякая такая мутатень?! Очень мало, и уверен, что это очень мало… всё равно не попадёт в ваш директорский карман.
Он выжидающе посмотрел на директора, напоминавшего баранью тушу, которую обжаривают на вертеле.
– А, Борис Иванович… тяжела гора, которую надо сбросить с плеч?!
Увидев сомнения в глазах собеседника, начальник ОБЭП счел нужным напомнить:
– Логический конец: уголовное дело, статья, конфискация, срок, Сибирь…
– Прибавьте хоть немного… затраты всё ж таки!
– А чего они стоят, понесённые уже затраты! – воскликнул Иосиф Григорьевич.
И добавил оправдывающимся тоном:
– Это ж не я, это всё проклятая экономическая теория.
Поднявшись с места, он сказал:
– Давай, Борис Иванович, как сейчас принято среди важных дядек, договоримся так. Мы, на своём уровне, приняли решение, теперь дело за исполнителями. Мои люди приедут к твоим людям, и решат все технические вопросы.
И, уже в дверях, прибавил:
– Удачи, не попадайся больше.
* * *Сев за руль «Волги», Иосиф Григорьевич сказал подчинённым, чтоб ехали на службу, и дожидались его. Выехав на трассу, он направился следом за машиной сопровождения. Так две машины областного УВД доехали до улицы Мира. На светофоре «шестерка» повернула направо, а «Волга» налево.
«Еремеев, подлец, перехитрил», – думал Иосиф Григорьевич, проезжая по улице, первой в разрушенном Сталинграде восстановленной пленёнными немцами.
Установлено, что Никитин погиб не от милицейских пуль. Вскрывая тело, судмедэксперты обнаружили пулю от патрона СП-6. Входное отверстие – под левой лопаткой, сама пуля застряла в грудине. Такими патронами пользуются при стрельбе из снайперской винтовки ВСС. Аналогичная пуля пробила навылет череп Никитина, и находится где-то на дне Волги. Пули от пистолета ПМ – из которого милиционеры стреляли по бандиту – были извлечены из подключичной ткани убитого, а также из бедра. Автоматной очередью прошит борт катера и мотор, тремя пулями АК угостился Никитин, но это тоже не смертельные ранения. Если бы стреляли только милиционеры, Никитина удалось бы взять живым.