Вячеслав Жуков - Подсадных уток убивают
Эту же машину заметил и Саморядов с помощниками.
Как только парень повел Ларису к машине, полковник схватил рацию:
– Ребята, полная готовность. Кажется, он на нее клюнул, – несколько взволнованно проговорил Саморядов.
– Мы видим его. Готовы брать, – ответили из рации.
«Экие шустрые, брать. Еще не время», – подумал Саморядов и решил чуть приосадить шустрых помощников, чтоб не испортили операцию:
– Брать его только по моей команде. Как поняли?
Рация не замедлила с ответом:
– Поняли, шеф.
Саморядов напрягся. Единственное, что он не определил для Челядник, это как ей поступить, если преступник предложит поехать за город. Ведь те трупы находили в лесополосе. Не станет же он изменять своим привычкам и душить ее в городе.
«А впрочем, кто его знает, – думал напряженно Саморядов. – Возможно, он так и делает. Душит в машине, забирает золото, деньги, а потом отвозит труп и выбрасывает». Он даже обрадовался мысли, что идиот Сонин не додумался, а он, человек с двумя высшими образованиями, теперь имеет полное представление о совершении преступлений.
– Пока все идет как надо, – тихо проговорил он, наблюдая за Ларисой и парнем.
Вот парень взял ее за руку, предложил сесть в машину. Саморядов слышал их беседу, но она сейчас мало интересовала полковника. Важнее – действие. Как только преступник станет проявлять себя в действии, надо брать его, чтобы он не навредил Челядник.
Парень обнял Ларису, поцеловал в губы, но она вдруг не захотела садиться в машину. В самый последний момент раздумала, уперлась рукой в дверь.
Парень рванул ее за рукав, и Саморядов увидел нож. Парень поднес нож к лицу Ларисы.
«Так, так. Разорванный рукав плаща, нож – это уже признаки состава преступления», – думал Саморядов, видя, что и под угрозой ножа Лариса отказалась сесть в машину, а парень отобрал у нее сумочку.
– Он убьет меня, – услышал Саморядов визгливый голос Ларисы. Будто она кричала не в микрофон, а вот тут, рядом.
– Пора! – решил Саморядов и приказал в рацию: – Ребята, пошли!
И сразу две машины устремились к черной «Волге».
Наверное, в последний момент парень заподозрил неладное, толкнул Ларису в сторону и попытался сесть за руль машины. Нож и сумочка девушки оказались на сиденье рядом.
Он поворачивал ключ, но изношенный мотор не заводился.
Саморядов подлетел к нему первым и, сгоряча забыв представиться, схватил за плечо.
Парень извернулся, и острое лезвие ножа полоснуло полковника по рукаву нового плаща.
Двое помощников успели вовремя.
Васильев направил дуло пистолета парню в голову и сказал спокойно:
– Дернешься еще раз, я тебе вышибу мозги.
Парень бросил на тротуар свой нож, медленно вылез из машины, с ненавистью поглядел на Ларису.
– Сука! Подставила! – Он принял ее за обычную проститутку, которых и за людей-то не считал.
Саморядов, казалось, забыл про преступника, снял кожаный плащ и осмотрел рукав выше локтя.
– Вот, гад, что сделал! Такие деньги за него отдал, – горевал полковник, потом бросил плащ на капот своей машины и схватил парня за горло, но тот даже глазом не моргнул.
– Я тебя придушу, гада. И все посчитают, что ты повесился сам, – но тут Саморядов вспомнил, что парень проходит по трем убийствам женщин и его необходимо довести до суда, и сказал: – Твое счастье, что ты нужен живым, – и, коротко размахнувшись, со всей силы врезал ему под сердце.
Парень хватанул ртом воздух и упал на колени, уронив голову на сиденье «Волги».
– Что, сволочь, попался! – выдохнул Саморядов, обыскивая карманы преступника. Достал бумажник, открыл его, увидел доллары и паспорт.
– Бумажник и нож пока останутся у меня, – сказал он Васильеву и Савельеву. – Я сейчас отвезу Ларису Васильевну домой, а вы берите его, – кивнул он на еще не пришедшего в себя после мощного удара преступника, – и везите в управление. Пока побудьте с ним в дежурке. Я скоро приеду, и мы проведем допрос.
Савельев за ворот куртки оттащил парня от «Волги», посадил на асфальт.
– Посиди здесь, – сказал он и уселся за руль «Волги». Повернул ключ, и машина завелась.
– Милицию даже техника уважает. Понял, засранец? – спросил он у парня. Но тот не ответил, корчась от боли.
– Васильев, бери его к себе в машину, и поехали, – распорядился полковник и взял перепуганную Ларису под руку. – Я отвезу вас. Пойдемте в мою машину.
Васильев достал наручники, надел их парню на запястья.
– Вставай, пошли. – Он легко оторвал преступника от асфальта. – Ну ты сам дальше пойдешь, или мне тебя тащить? Это дороже станет.
– Сам, – точно захлебнувшись, проговорил кое-как парень.
– Тогда шевели ногами. – Васильев разозлился, потому что сильно хотел спать. «Возись тут с ним», – думал он, придерживая парня под руку.
Человек, сидящий в темно-вишневом «жигуленке», внимательно следил за всем, что происходило. Он видел, как девушка села в машину к толстяку, который показался ему чудовищно смешным. Идет проливной дождь, а этот толстяк снял свой кожаный плащ и мокнет в пиджаке. Ну не идиот ли?
«Волга» и бежевая «девятка» уехали, но толстяк с девушкой сидели в машине и не уезжали.
Теперь, во время дождя, у входа в ресторан никого не было, кроме пьяного корейца. Он так и остался лежать. Спал под дождем. Его товарищи ушли продолжать расслабляться с молодыми девчонками.
Водитель темно-вишневого «жигуленка» вышел из машины. Видно, мокнуть под дождем не входило в его планы, и он бросился бежать под козырек крыши ресторана. Осмотревшись по сторонам, он крадущейся походкой пошел в тот темный переулок, где за углом ресторана стояла машина, в которую села девушка. Ему хотелось посмотреть, что там происходит.
Ни о какой любовной связи с полковником Саморядовым Лариса и не помышляла. Во-первых, он намного старше ее, а во-вторых, совершенно не в ее вкусе. И вдруг все получилось само собой.
Сначала он ее старательно успокаивал и даже предложил выпить коньяку, случайно захваченного с собой.
Лариса согласилась и сделала несколько глотков. Она замерзла, пока бродила по улицам и выстаивала у этого проклятого ресторана. Зуб на зуб не попадал, и два-три глотка коньяка оказались весьма кстати.
Щеки ее зарумянились, сразу стало тепло, и Лариса расстегнула плащ.
Захмелевший полковник таращился на ее ляжки, говорил какую-то чепуху о том, что она ему безумно нравится.
Лариса отшучивалась, как могла, а он приставал, предлагал еще выпить. Говорил, что так нужно, чтобы не заболеть и стресс снять. И Лариса послушалась. Она вообще была послушной девушкой. А сейчас ей и вовсе хотелось выпить, после всего пережитого. Ее колотило не столько от холода, сколько от страха.
Удобно развалившись на сиденье, она вдруг почувствовала себя совершенно пьяной и на секунду закрыла глаза, а открыла их, ощутив прикосновение Саморядова к своим ногам. Она даже не успела спросить, зачем он это делает, как он впился в ее губы, тихонько покусывая их и водя языком.
Первой мыслью ее было оттолкнуть его и выскочить из машины. Но она тут же представила, как это будет глупо выглядеть со стороны. Ей ведь не пятнадцать лет. А потом – отказать начальнику?..
Сперва она не испытывала удовольствия, хоть он и ласкал ее, стараясь изо всех сил. Она видела его располневшее, неприятное лицо, и это ей мешало. Самое лучшее, посчитала она, закрыть глаза, что и сделала. Теперь можно представить на месте толстяка молодого красивого парня, так она делала всегда, если мужчина ей не нравился.
На какой-то миг она открыла глаза, ей показалось, будто кто-то подошел, послышались шаги. Она покосилась на окно, никого не увидев, успокоилась. Ей было приятно, что мужчина раздевает ее и делает это страстно. Лариса еще подумала: «Неужели он способен на большее?»
Саморядов сопел, как старый боров, залезая руками под кофточку. Наконец он расстегнул лифчик, схватил ее за грудь и, почувствовав набухшие соски, затрясся.
– Ну хватит, хватит, – тихонько проговорила Лариса, отталкивая Саморядова. Но грузное тело полковника даже не пошевелилось. Он наклонился и схватил ее сосок губами, облизывая влажным языком.
Последнее, что пришло ей в голову: «Вот прицепился. А ведь он меня соблазнит. – С мужчиной такого возраста она еще не пробовала и решила: – Пусть, от меня не убудет».
Она лежала на сиденье с раздвинутыми ногами, а полковник стаскивал с нее колготки вместе с узкими трусиками, успевая еще при этом гладить ее между ног. Она так и не открывала глаз, чувствуя, как он навалился, входя в нее.
– Подожди. Остановись. Я сейчас… – зашептала она.
Но все произошло на удивление быстро, и Лариса поняла, что на большее он не способен. Сделалось обидно и одновременно стыдно.
И Саморядов засмущался, понимая, что не удовлетворил ее, и, отводя глаза, сказал:
