Анатолий Афанасьев - Против всех
— И их не трогай. Пусть погуляют пока. После разберемся.
— Саню Хакасского немного жалко, — признался Куприянов. — Перспективный был хлопец. Я его как сына любил.
— Нашел кого жалеть, — искренне удивился Колдун. — Да на Руси такого дерьма в любой заднице по куче.
— Циник ты, Колдун. Сам же сказал, старые мы уже. Утраты, утраты, сколько их было, страшно вспоминать. И от каждой — царапина на сердце.
— Выпей валерьянки, оттянет, — посоветовал Колдун. На том и расстались.
Ночь, тишина, свет луны в высоком окне. Анечка притаилась под боком теплым комочком родной плоти.
— О чем думаешь? — спросил Егор.
— Страшно жить, милый. Ох как страшно жить! Даже уснуть боюсь.
— Я же с тобой.
— А вдруг тебя убьют?
— Меня не убьют, — утешил Егор. — У них руки коротки.
Анечка ему поверила.
