Сергей Зверев - Крестный. Путь наверх (сборник)
Потапов выключил телевизор и повернулся к сидящему рядом с ним Панкратову.
– Удачно ты с Барыбой сработал, – произнес он.
– Самое тяжелое в этом деле было не проникновение в дом Барыбы, открыть замок от черного входа было плевое занятие. Самое тяжелое было после того, как я ему, спящему, свернул шею. Надо было затащить эту тушу по лестнице, ведущей на второй этаж. Здоровый он был кабан, этот Барыба, доложу я тебе, – сказал Глеб, усмехнувшись. – Когда он падал с лестницы, в доме грохот стоял неимоверный. Пока сбежавшиеся охранники над ним суетились, я по-тихому из дома-то и вышел.
– Молодец, – еще раз похвалил его Потапов.
На столе зазвонил телефон.
– Слушаю… Да… Вера, предложи им на выбор несколько курортов, в пределах той стоимости, которую я тебе называл. Пусть сами решат, куда им лучше ехать отдыхать. Нам все равно, а им приятнее…
Положив трубку, Потапов сказал с улыбкой:
– Отправляю пострадавших бойцов на заграничные курорты, отдыхать и поправлять здоровье, порушенное во время выборного кошмара.
– Девка-то эта рыжая, которую барыбинские братки расстреляли, выжила, что ли? – спросил заинтересованным голосом Глеб.
– Живая, слава богу, – ответил Сергей. – В сорочке родилась, наверно. Пули прошли рядом с сердцем, но, на удивление, серьезного ущерба не причинили. Крови тоже много не потеряла – мы ее быстро в больницу отправили. Сейчас уже по палате ходит сама, я ее недавно посещал.
Глеб вздохнул с легким облегчением, он чувствовал за собой некую вину за то, что не сумел вовремя прийти на помощь Рите.
Потапов раскрыл ящик стола и, вынув оттуда пачку долларовых купюр, протянул ее Панкратову.
– Спасибо, Глеб. Езжай домой, отдохни. Нам всем несладко пришлось за это время. Но я надеюсь, что тяжелые времена миновали.
Глеб машинально взял пачку денег и, засунув ее в карман, произнес:
– А как же те двое, Буковский и Стеклов? Ведь они оба готовились тебя прибить.
– По этим делам – отбой, – произнес Потапов, помрачнев. – Еще одно политическое убийство сейчас нам не нужно. Когда-нибудь в других обстоятельствах они получат по заслугам.
Глеб кивнул и встал. Он не сомневался, что это рано или поздно случится, потому что знал: Потапов никому не прощает обид.
* * *Наутро следующего дня в кабинет Потапова явился новоиспеченный вице-губернатор господин Силантьев. Он был бодр, весел, одет в новый костюм. Усевшись на диван у окна, радостно заявил Потапову:
– Ну что, Серега, большие дела начинаем. Я уже вошел в курс дела. То, о чем мы на днях говорили, осуществится. Областное правительство приняло решение, что подряд на строительство нового гостиничного комплекса за вокзалом передадут твоей строительной конторе. Думаю, недельки через две кругленькая сумма денег на строительство будет передана в «Дисконт-банк». Пусть Юрка Ламберт порадуется, а то он во время выборов все время хмурый сидел и не верил, что затраты на политику тоже могут окупаться.
– Надеюсь, это только начало, – произнес Потапов.
– Да я просто уверен в этом, – оптимистично заверил Силантьев. – Я говорил с губернатором, он просил меня подготовить ряд инвестиционных проектов в областную промышленность. Давай, пошустри в связи с этим. Ведь ты у нас тоже известный промышленник, – он улыбнулся, – поэтому у тебя тоже есть шанс получить еще немного бюджетных денег.
Потапов кивнул и, встав из-за стола, подошел к бару. Разлил по бокалам виски, протянул стакан Силантьеву:
– Давай за это и выпьем.
Когда стаканы были осушены, Потапов спросил Силантьева:
– Как у тебя отношения с губернатором?
– Нормальные, и я уверен, что решение о передаче подряда на строительство визировалось им лично, – заверил его Силантьев. – Старик держит слово, явно отрабатывает свои долги перед нами.
Силантьев попросил себе еще виски и, пока Потапов как хозяин обслуживал гостя, поинтересовался:
– Кстати, как там мой счет в банке Гибралтара? Он должен немного набухнуть после получения первых подрядов для твоей строительной фирмы…
– Не волнуйся, деньги будут переведены в соответствии с нашей с тобой договоренностью, – заверил его Потапов.
Поставив перед гостем стакан с виски, он взял авторучку и написал на отрывном листке несколько цифр.
– Ну и отлично, – удовлетворенно кивнул Силантьев, быстро взглянув на цифры.
Он махом допил свое виски и поднялся.
– Мне, пожалуй, пора. У меня сегодня еще встреча с немцами по поводу создания совместных предприятий.
Он пожал Потапову руку и покинул кабинет. Сергею тоже надо было уходить, так как скоро предстояло заседание думы.
В этот момент секретарша Потапова сообщила по селектору, что к нему пришла Юля Королева. Потапов попросил ее войти.
– Я ненадолго, – заверила Юля, когда вошла в кабинет. – Я, собственно, просто заявление подписать и попрощаться.
– Какое заявление?
– Об увольнении. Выборы закончились, и мне здесь больше делать нечего.
Потапов взял заявление из рук девушки и, прочитав его, удивился:
– По-моему, вы торопитесь. Я уверен, что мы найдем для вас хорошую работу… Ну если вы, конечно, сами хотите этого, – добавил он.
Юля удивленно взглянула на него и промолчала.
– Во время выборов вы зарекомендовали себя неплохим организатором и толковым специалистом. Нашей победой мы во многом обязаны вам, – сказал он, видя, что Юля колеблется.
– Вы знаете, – неуверенно произнесла она, – я думаю, что эта победа достигнута отнюдь не потому, что мы умело действовали как социологи, политологи и хорошие организаторы. Победа достигнута за счет совершенно других действий, подчас жестких и даже жестоких. Думаю, что в нашей стране такие специалисты на сегодняшний день пока не нужны. Время еще не пришло.
– И все же я решусь предложить вам пост начальника отдела маркетинговых исследований или начальника службы общественных связей ассоциации «Корвет». На выбор. Я уверен, что вы везде справитесь.
Юля посмотрела прямо в глаза Потапову и спросила:
– Зачем вам это?
Тот в ответ лишь рассмеялся:
– Потому что я всегда стараюсь думать о завтрашнем дне, как бы тяжело нам ни жилось в дне сегодняшнем.
Пока Юля осмысливала сказанное, стараясь найти в его словах скрытый смысл, Сергей неожиданно спросил:
– Кстати, а что вы делаете завтра вечером?
Королева удивленно посмотрела на Сергея.
– Завтра состоится прием в немецком консульстве, и я среди приглашенных. По этикету я должен быть не один, но мне, так случилось, некого с собой пригласить… кроме вас…
– Такой мужчина и одинокий? – с недоумением и некоторой усмешкой произнесла Юля. – Неужели нет даже подруги?
– При такой жизни, какой я живу, немудрено потерять всех подруг, – горько улыбнулся Потапов.
– А первое ваше предложение как-то связано со вторым? – задала Юля прямой вопрос.
– Никак, – последовал категоричный ответ Сергея. Он слегка смутился и добавил: – Просто ваше согласие на первое предложение мне полезно, а согласие на второе станет для меня приятной неожиданностью.
Юля, помолчав немного, улыбнулась:
– Наверно, это неправильно – соглашаться со всеми предложениями мужчины сразу, но все же я их принимаю… Люблю приятно удивлять.
* * *– Скажи, Василий Петрович, когда ты предупреждал меня о кидалове со стороны политиков, ты что и кого имел в виду? – задал вопрос Потапов.
Гаврилов ответил не сразу, он поднялся из кресла у камина, подошел к огню, достал из маленькой кучки дров самое тонкое полено и разворошил им горящие в камине дрова. Языки пламени задергались с новой силой, обдав пристроившихся у камина людей более сильной волной тепла.
– Херня это английская – все эти камины. Может, какой-то уют они и приносят в дом, а греют плохо. Наша русская печь в этом смысле куда лучше, – недовольно проворчал Гаврилов, вернувшись в свое кресло. – А поставил я его потому, что на огонь люблю смотреть… – последней фразой старик словно предупредил встречный вопрос Потапова.
Но Сергей не обратил на это никакого внимания, продолжая свою мысль:
– По сути, ты ведь прав оказался. Меня действительно кинули в конце дистанции…
– Прав да не прав, – отпарировал Гаврилов. – Хотя предположить такое было несложно… Невозможно было предсказать исход борьбы, слишком сложные расклады, слишком равные соперники. Но одно все же было ясно для меня сразу…
Старик посмотрел на Сергея с улыбкой.
– Один мудрец на Востоке сказал как-то: «Пока тигр и дракон дерутся между собой у подножия горы, хитрая обезьяна на горе смеется, наблюдая за ними. Победу одержал бы тот, кто занял роль этой обезьяны… Ты чего это?.. – Гаврилов перестал улыбаться, глядя на рассмеявшегося Потапова.
– Надо же, – сказал Сергей, – говорит, что старый стал и уже ничего не понимает в политике. А сам все далеко наперед предвидел.
Гаврилов раздосадованно махнул на него рукой и продолжил:
