Ярослав Зуев - Три рэкетира
– Не сегодня, ладно? И не со мной. Подвезите меня в центр.
Водитель, на лице которого разочарование сменилось изумлением, послушно воткнул первую передачу и тронул машину с места.
* * *Вернувшись домой, Анна сразу затолкала грязные вещи в барабан стиральной машины, а сама забралась под душ. Тут ее и застал звонок Кристины.
– …так я приеду, а? Анька?
– Не сегодня, Кристя… – И немного помолчав, Анна добавила: – Давай завтра увидимся.
– Завтра Бонифацкий приезжает, – обронила Кристина. Рассчитывая хотя бы этой новостью влить в подругу немного жизненных сил.
– Боник? – Анна действительно сразу оживилась. – Ну да, ну да. Любитель красивой жизни… Да пошел он…
Но голос, если Кристину не подвело чутье, выдал совершенно иные чувства.
– Может, ты ко мне? – несмело предложила Кристина. – Посидим, поболтаем?..
– Посмотрим, – Анна задумалась. – Этот урод дома еще не появлялся, – очевидно, Анна имела в виду супруга. – Как я поняла, у него сегодня сделка. Очень крупная. Он из кого-то чемодан бриллиантов выдаивает. На сумму с гребаным количеством нулей. Из-за этих камней он всю неделю на людей кидался, как собака бешенная. – Анна почти успокоилась. Говорила, словно школьная учительница истории, описывающая открывшим рты пионерам какое-нибудь трагическое событие, случившееся в весьма отдаленную историческую эпоху. Что-то вроде: «под этим самым валуном воины персидского царя Дария поймали и зарезали трехсотого спартанца». Учительнице и детям жалко, конечно, но не до слез. Все понимают – давно это было. Не с ними, и не с их друзьями и знакомыми.
– Вот и меня покусал, – безразлично продолжала Анька. – Если у него с камнями выгорит – он дня на три в загул пустится. Кабаки, бабы, водка рекой. Я образину эту, как облупленную знаю. А вот если не выгорит?.. – Анна взяла паузу. – Если дело сорвется, то уж и не знаю, чего от него ждать… Может и меня по инерции пристукнуть… А с тобой застанет… Так и тебя за компанию… К вечеру все решится, – как ни в чем не бывало закончила Анна.
– Тогда давай вечером созвонимся, – промямлила перепуганная Кристина, которой нарываться на обезумевшего Анькиного мужа не улыбалось. Это вам не безвольным Василием Васильевичем командовать.
– Бедная Анька, – вздохнула Кристина, вешая трубку. – Бедная Анька… С другой стороны… Я ее замуж за урку толкала, что ли?
– Кристичка, кто это? – Вась-Вась очнулся от обеденной дремоты и настороженно сверкал оставшимся работоспособным глазом.
– Погоди, циклоп мой любимый, – Кристина вернулась к мужу и ласково поцеловала в лоб. – Сначала глаза закапаем, потом расскажу. – И Кристина занялась поисками пипетки, затерянной в недрах домашней аптечки.
* * *Вечером Ледовой дома не объявился. Ночь проскочила, словно ее и не было. Быстро и незаметно настало утро пятницы. Словно давно в засаде сидело, где-то неподалеку, и только дожидалось своего часа.
Накоротке переговорив с Анной, Кристина повесила трубку и отправилась в кухню, готовить завтрак.
Накормив Вась-Вася сырниками, а в ее исполнении это было бесподобное, тающее во рту блюдо, и напоив фирменным какао с молоком, Кристина удалилась в спальню. Небрежно нанесла на лицо макияж и тихонько вышмыгнула из квартиры. На улице поймала такси и отправилась в центр, к Аньке.
Василий Васильевич, чмокнутый женой на прощание, дожевал последний на сырник и запил его какао. Задумчиво обтер оставшуюся на щеке помаду и, вздохнув сокрушенно, отправился набирать номер полковника Украинского. Ему предстоял долгий доклад.
* * *Анна встретила Кристину в дверях и сразу провела в свою комнату. Ее лицо оставалось бледным, но все равно выглядела она гораздо лучше вчерашнего. А голос и сравнивать нечего.
– Кофе выпьешь?
Кристина отмахнулась – уже напилась дома.
– Будешь так на кофе нажимать, подруга, лицо станет желтым, как лимон…
Теперь отмахнулась Анна:
– Вот и славненько, что пожелтеет. Мне Вацик как-то говорил, что ему нравятся вьетнамки.
– Это он тапки пляжные имел в виду…
– Коза ты. Он во Вьетнам катался, – добродушно возмутилась Анна. – В составе какой-то советской делегации. Еще при Союзе.
«Ага, – подумала Кристина. – В составе делегации наперсточников».
– Да что ты ржешь? Он и в Гонконге был. И в Японии. В восьмидесятых еще… – Анна нетерпеливо махнула рукой. – По нему и сейчас видно, что не из босоты человек выбивался… Как мы с тобой…
– Да ездил, ездил. Что ты заводишься? По обмену опытом между их якудза и нашими братками. Точно…
– Ладно, – Анна смирилась. – Нечего мне больше делать, чем с тобой, коровой глупой, спорить. Что он тебе сказал? Когда прилетает?
– В обед. Я встречу, не надувайся.
Подруги расселись по креслам. Анна протянула Кристине бокал сока с плавающими кубиками льда. Кристина отказалась:
– Да у тебя и так холодно, как в погребе.
Анна развела руками. Несмотря на утро, город успел нагреться, как духовка у хорошей хозяйки, готовящейся печь калачи. В квартире Ледовых, напротив, было зябко – работала недавно установленная Виктором Ивановичем сплит-система кондиционирования воздуха.
– В квартире Ледового – как в леднике, – весело начала было Анна и осеклась – каламбур вышел с похоронным привкусом.
– У меня от вашей квартиры – насморк будет…
Я тебе «Санорин» выдам. Говорят, им еще и догнаться можно…[74] – Анна внимательно посмотрела на подругу:
– Ладно. Хватит болтать. Расскажи, как там Васенька?
Кристина, стараясь не упустить ничего из того, о чем Аньке следовало знать, и, одновременно, не выболтать того, о чем подруге знать не следовало, рассказала об избиении Вась – Вася прямо под домом.
– Я говорила с Олегом, – задумчиво протянула Анна, когда Кристина закончила. – Они и сами не знают, кто напал на сауну. Что же касается ублюдков, отделавших Васеньку у подъезда… – Анна снова развела руками. – Возможно ведь и совпадение, а? Шел человек. Прицепилась шпана какая… На атлета Вася не похож. На бандита тоже. Инженеришка… Такому в морду дать – так и тянет. Мало ли в этом городе отморозков?
Кристина кивнула – много больше, чем нужно.
– Дядя Олег обещался прислать сегодня своего человека в сауну, для охраны… Ты в обед открываешь?
– Если успею твоего Вацлава в аэропорту встретить. – Кристине подумалось, что Анна не стала бы проявлять такую настойчивость, выбивая охрану, если бы сама не собиралась сегодня в сауну.
– Скажи ему, что я приеду к пяти. – Анька допила сок и выплюнула угодивший в рот кусочек льда прямо на пол.
– У Правилова все люди наперечет. Моего благоверного оберегают. Второй день подряд… – Анка двинулась к холодильнику за минералкой. – Тебе плеснуть?
– Ага.
– Сок допей, потом агакать будешь, – Анька вернулась на место. – Так вот. Второй день это быдло охраняют. Домой, кстати, он так и не заявлялся. Дядя Олег сказал, все прошло успешно. Камни у Виктора на руках. Целый дипломат. Ночь висел в казино. Где его сейчас черти носят – одному Богу ведомо. Или черту.
– Я бы такие деньжищи домой завезла, – не удержалась от комментария Кристина. – Не с собой же таскать…
– Сейчас, домой! Держи карман шире! – Анна презрительно фыркнула. – Закатайте обратно губу, мадам.
– А что ему сделается? – продолжала она, взяв со столика пачку ментоловых сигарет. – При нем постоянно целое кодло с пушками ошивается. – Анна глубоко затянулась, выпустила дым в потолок и неожиданно запела:
Сигарета гаснет что-то,
что-то меня так тревожит,
Говорят, что вспомнил кто-то
Или проклинает, может.
Может, это ты, тоскуя,
Под окном проходишь мимо,
И коробку спичек жгу я
На три сигареты «Прима»…
Кристина, первое мгновение смотревшая на Анну недоуменно, подхватила, потому что это была песня из юности. Припев они исполнили дуэтом:
Дым кольцами,
Облаками там и тут.
Разные у нас автобусы,
У тебя – другой маршрут.[75]
Неожиданно Анна наклонилась к подруге и сказала, смотря той прямо в глаза:
– Вот бы его грохнуть и все себе забрать, а?! И прощай, родная страна. Привет, Багамы и Фиджи. И прочие прелести… А, Криська? Что скажешь?
– Да что ты там делать-то будешь?
– Ничерта не буду, – убежденно заявила Анна. – Со мной будут. А знаешь что? Будут в жопу меня с разгона целовать. За баксы, чтобы ты даже не сомневалась!
Подруги замолчали. Каждая задумалась о своем варианте растраты такой баснословной суммы. Всегда приятно поразмышлять о чем-то хорошем.
– Криська? – первой нарушила тишину Анна. – Ты не знаешь, случайно, в самолетах окна открываются?
