Кристи Крейг - Не трожь Техас! (ЛП)
Он метнулся в офис на ежедневную планерку с Остином и Тайлером и, наполнив очередную чашку кофе, сказал:
– Давайте по-быстрому. У меня насыщенный день.
– Кто-то не в духе. Что, утром ничего не перепало? – поинтересовался Остин.
Даллас так сильно стукнул чашкой о стол, что половина кофе выплеснулась, и резко повернулся.
– Не начинай это дерьмо!
Остин поднял руку.
– Извини. Я…
Тайлер откинулся на стул.
– Мои слова тебе тоже не понравятся.
– Тогда молчи. – Даллас чувствовал себя придурком, но не мог ничего с собой поделать.
– Это насчет Роберто, – продолжал Тайлер.
– Рассказывай, – велел Даллас, пытаясь взять под контроль свое дурное настроение.
– Тот, кого он выслеживал, оказался вовсе не Делуной.
– И во сколько нам обошлось это выяснить? – поинтересовался Даллас.
– Он вернул все кроме пяти сотен.
– Ты уверен, что он не водит нас за нос?- спросил Остин.
– Я ему доверяю, – признался Тайлер.
– Я тоже, – присоединился Даллас, и его дурное настроение выросло на еще одну отметку.
– Думаешь, Делуна свалил за пределы Хьюстона? – спросил Тайлер.
– Нет, – ответил Даллас.
– Как считаешь, он уже в курсе, что это мы вставили последние три палки ему в колеса?
– Хотелось бы, – пробурчал Даллас. – Но это были мелкие операции. Возможно, Делуна подозревает, что у него завелся стукач. Рано или поздно он появится. Дерьмо не тонет. Месяц или два он погасится, но не дольше.
Им понадобилось около минуты на то, чтобы смириться с разочарованием от потери следа человека, ответственного за их тюремное заключение. Первым заговорил Тайлер.
– Когда твой брат собирается рассказать тебе, чем занимается детектив Шейн?
– Утром я с ним разговаривал. – Чувство выполненного долга немного расшевелило настроение Далласа. – Шейн звонил ему вчера вечером, хотел узнать имя и контактные данные свидетельницы, которая готова подтвердить, что они с Нэнсом находились в парке. Тони считает: Шейн собирается использовать это, чтобы снять обвинения. Он просил нас подождать до завтра. Я указал ему на наши крайние сроки. Если до четырех часов дня мы так ничего и не услышим, то подключим прессу. Тони заверил меня, что Шейн выступает за правое дело.
– И ты ему веришь? – поинтересовался Остин.
– Да, верю. По-моему, мы практически победили.
– Да ну нафиг! – завопил Тайлер.
– Если все получится, надо будет отпраздновать, – предложил Остин. – Это станет нашим первым делом, когда мы фактически спасли чью-то без вины виноватую задницу.
– Спасем обязательно, – кивнул Даллас. Будет ли Никки отмечать с ним победу? Черт. Он надеялся, что совсем скоро они отпразднуют исключение Никки из числа подозреваемых.
– Давайте на секунду отвлечемся, – сказал Даллас. – Вчера я пытался разыскать помощника официанта. Дома никого не оказалось. Я поспрашивал соседей и…
– И они сказали, что он, по всей видимости, отправился в отпуск, да? На выходных я четырежды заезжал туда, – сообщил Остин.
Тайлер открыл папку.
– Свои выходные я провел в попытках взломать файлы «Брайан и Стернс» в поисках информации об Эндрю Брайане. Компьютерная система у фирмы явно лучше, нежели телефонная сеть. Чего не скажешь о местных реабилитационных клиниках. Я обнаружил, что два года назад Брайан проходил лечение в реабилитационном центре «Кипарис».
– Выходит, Рейчел Петерсон не лгала. – Даллас переварил новую информацию.
Остин постукивал по столу карандашом.
– Я также повторно заехал домой к Джеку Леону. Если верить болтливой соседке, он предпочитал блондинок. Она клянется, что пару недель назад у него была блондинка. Дамочка видела, как они бегали в парке. К сожалению, она склоняется, что это бывшая жена, которая его убила. Я попросил ее описать женщину Леона, и она сказала: светловолосая, стройная и симпатичная. Соседка видела фотографию бывшей в газете и уверена, что видела именно ее.
– Это не Никки, – сказал Даллас.
– Знаю, но если эта мадам попадется Тони в том же болтливом настроении, она может рассказать ему то же самое. Я просто рассказываю, что узнал.
– Похоже, я единственный, кто удачно провел выходные, – гордо заметил Тайлер.
– А вот фигушки, – пропел Остин. – Я снова гостил у своей медсестрички, и для нас не секрет, чем занимался Даллас.
– Я о расследовании, – фыркнул Тайлер. – Я внимательно изучил флешку. Она принадлежала Леону. Мне удалось просмотреть несколько удаленных файлов, ничего интересного. Но я выяснил, что данные на флешку были записаны во вторник. За день до убийства Леона.
– И в тот день, когда Рейчел Петерсон слышала ссору между Леоном и Брайаном, – закончил Даллас.
– Верно, – кивнул Тайлер.
Даллас стукнул шариковой ручкой по столу.
– Я думал об этом в выходные. Если к вечеру, у нас ничего не появится на помощника официанта, возможно, следует поделиться информацией с Тони. Вероятно, у него получится выяснить то, чего нам не удалось. Но мне бы очень хотелось вволю пообщаться со старшим партнером, Стернсом. Все ему выложить. Упомянуть об имеющихся у нас доказательствах, что кто-то запустил лапу в деньги фирмы. Может, он заинтересуется настолько, что согласится сотрудничать.
– Если тебе удастся провести меня в офис, возможно, я смогу сказать ему, с чьего компьютера были загружены эти данные.
– Хорошая мысль. Включу ее в свою «презентацию». – Даллас поднялся. – Знаешь, ты мог бы сделать карьеру в компьютерной криминалистике.
– Тоска зеленая. Время от времени мне хочется в кого-нибудь пострелять, – осклабился Тайлер.
– Что ж, если у тебя такая потребность, можешь брать на мушку Эндрю Брайана. По-моему, он наш клиент. – Даллас повел рукой по волосам. – Но добавь этот вопрос к своему списку, – обратился он к Тайлеру. – Что связывает помощника официанта и Эндрю Брайана? Если официант в деле – и пока что я в этом уверен, – то какая-то связь должна быть. И мы обязаны ее найти.
***
По пути в галерею Никки заехала в больницу. Ли Энн как раз осматривала Эллен в ее палате. Подруга поправлялась, помирала от скуки, но из-за небольшого жара доктора хотели задержать ее еще на сутки. Сверкая глазами на Ли Энн, стоявшую в метре от койки, Эллен потянулась и схватила Никки за руку.
– Пожалуйста, забери меня отсюда. Я ненавижу эти белые стены, этот запах, эту еду.
Никки достала из сумки книгу.
– Я принесла тебе развлечение.
– Надеюсь, книженция забористая. Клянусь, я все еще ощущаю остаточное действие морфина.
Никки засмеялась и взглянула на Ли Энн.
– Как дела?
– Я… справляюсь. – Ли Энн надела на руку Эллен манжету для измерения давления.
– Тони все еще живет у тебя? – спросила Никки.
– Ты разве не слышала? У него в квартире завелись клопы.
– Правда? – Никки усмехнулась.
– Клопы? – влезла Эллен.
– Это наглая ложь, – возмутилась Ли Энн.
– Хм, интересно, зачем ему лгать? – спросила Никки.
Эллен откашлялась.
– Почему у меня такое ощущение, будто я что-то пропустила?
Никки посмотрела на Ли Энн.
– Можно ей рассказать?
– Рассказать мне что? – спросила Эллен.
– Блин, почему бы и нет? – воскликнула Ли Энн. – Может тогда, она перестанет его передо мной расхваливать, мол, глянь, какой красавчик.
– Ладно, теперь я окончательно запуталась. – Эллен села.
Никки усмехнулась.
– Тони – муж Ли Энн.
– Мы разъехались, – внесла ясность Ли Энн. – Или так было раньше. Я не знаю, как нас сейчас называть. Если только действующими друг другу на нервы. Этот мужчина практически голым разгуливает по дому. Это… плохо. Очень, очень плохо.
– Верю, – поддразнила Никки.
Эллен перевела внимание с Ли Энн на Никки.
– Кто, блин, этот Тони?
– Детектив О’Коннор, – пояснила Никки.
– Ты о красавчике-детективе? – Эллен, расплывшись в улыбке, посмотрела на Ли Энн. – Упс.
– О нем, – подтвердила Никки.
– Мама дорогая! – Эллен посмотрела на Ли Энн. – Теперь понятно, отчего у тебя нервишки шалят. Погоди. Я ж не к нему тогда клеилась?
Ли Энн хохотнула.
– Это был Даллас. И, наверное, Никки есть, что сказать по этому поводу.
Эллен вылупилась на Никки.
– Кто такой Даллас?
– Брат Тони, – объяснила Никки.
– Как вы познакомились…
– Даллас – частный детектив, который занимается моим делом. Ты его видела, – сказала Никки, не вдаваясь в детали, чтобы не волновать Эллен.
– Это не все, в чем он тебе помогает, – встряла Ли Энн. – Или ты спишь на розовом диване?
Когда Никки хмуро зыркнула на нее, Ли Энн сказала:
– Эй, ты говорила, что расскажешь Эллен. Я подумала, это значит «все».
