Борис Акунин - Чёрный город
Пошли дальше — сверкающим, ослепительно белым проходом. Если б не всепроникающий резкий запах керосина, можно было бы подумать, что это сверхсовременная клиника или научная лаборатория.
С каждым шагом всё громче звучало мощное уханье, будто неподалеку шумно дышал запыхавшийся исполин.
— Здесь сердце всей керосиновой индустрии. К нему, как кровеносные сосуды, сходятся трубы от всех перерабатывающих заводов, — с чувством объяснял капитан, видимо, гордясь своей службой. — Мощный Ваттовский насос загоняет поступающий керосин в трубу и толкает жидкость так, что она несется со скоростью 10 метров в секунду. На следующей станции, которая в пятидесяти километрах керосин снова подкачивают. И так далее до самого Батума. За год отсюда уходит почти миллион тонн. Мы даем свет всей России и половине Европы!
Он открыл стальную дверь и перешел на крик — ритмичное уханье стало оглушительным.
В противоположном конце просторного зала поблескивал боками огромный чан высотой почти до потолка, то есть никак не короче десяти метров. По верхней части стен и просто по воздуху к резервуару тянулись трубы — по ним в насос поступал керосин.
— Внутри ходит многотонный поршень, называется «ныряло»! — крикнул Васильев, показывая на гигантскую бочку. — Двигатель электрический, у нас собственная подстанция! Если прекратится подача тока, насос просто остановится. Но если хоть одна искорка попадет вон туда, в воздухозаборник… Видите, над верхней площадкой лестницы?
Но Фандорин смотрел не наверх — он оглядывал зал.
Два техника в синих халатах, сидя на корточках, возились в углу. Двое часовых — у каждого на поясе кинжал — стояли по обе стороны железной лесенки, на которую показывал начальник охраны.
— И никто из посторонних сюда попасть не м-может?
— Никак нет.
— Другой доступ кроме коридора, которым мы прошли, имеется?
— Нет.
Эраст Петрович еще раз внимательно обвел взглядом помещение.
— Сколько у вас в наличии людей, капитан?
— На дежурство заступили первая и третья роты. Это по табелю 358 человек.
— Как распределено охранение?
— Согласно инструкции. Четыре взвода охраняют здание насосной станции. Два взвода расположены на территории, на вышках и на проходных. Еще два взвода, разбившись на полуотделения, патрулируют внешний периметр. Мышь не проскочит, ваше превосходительство.
— Нам мало, чтоб м-мышь не проскочила. Ее нужно поймать… — Фандорин направился к выходу, капитан за ним. — Мы не будем сидеть и ждать, когда преступникам заблагорассудится на нас напасть. Нанесем опережающий удар. Расстроим их планы. Понадобятся все ваши люди. Внутри опасаться некого. Основная наша задача — защитить п-периметр.
— Согласно инструкции, я не имею права ни при каких обстоятельствах оставить без охраны насосный зал.
— Сколько это человек: двое внутри и один у металлической рамки? Пускай, — небрежно махнул Эраст Петрович. — На месте также останутся дозорные на вышках и караул у проходной. Всех остальных — за ворота. Поставьте сплошное оцепление по всей стене. Сколько для этого понадобится людей?
Начальник прикинул:
— Это 420 метров. При дистанции в три метра — 140 человек, то есть три с половиной взвода.
— П-превосходно. Прочих разделите на две группы. Одну возглавьте сами, вторую поведет ваш помощник. От ворот растянетесь в две цепи и прочешете прилегающую местность по всему радиусу: одна группа двинется влево, другая вправо. Задание понятно?
— Так точно, — неуверенно ответил Васильев. — Но тогда получится, что внутри почти никого не остается.
— Станция будет герметично запечатана внешним охранением. У ворот к-караул. Сам я тоже останусь внутри. Присоединюсь к той группе, которая обнаружит противника и вступит в бой. Если до сего момента мы делали вид, что ни о чем не подозреваем, то теперь решающий фактор — скорость. Давайте сигнал тревоги, командуйте «В ружье!». Всё быстро, всё бегом! Сейчас двадцать два сорок девять. Ровно в одиннадцать и ни на секунду позже операция по прочесыванию должна начаться. Исполняйте!
Офицер был настоящий, четкий. Получив ясный приказ, проявлять сомнения перестал. Достал свисток, дунул в него особенным образом, три раза. Через две или три секунды из разных концов территории донеслись такие же трели. Мгновения спустя повсюду раздались командные крики, топот сапог, лязг оружия.
Фандорин стоял во дворе перед воротами, со строгим видом глядя на часы, но думал не про начало операции, а про то, что к полуночи в «Националь» никак не вернется.
«Ничего. Поезд предназначен персонально для меня, никуда не денется. Генерал Жуковский тоже не барышня, подождет. К тому же Сент-Эстеф несомненно доложил ему, чем я занят».
Сердце начало биться быстрее. Азарт, предвкушение охоты, острый аромат риска — не это ли и есть настоящая жизнь?
«А может, и успею к полуночи», — подумалось Эрасту Петровичу, когда ровно в одиннадцать из-за ворот донеслось:
— Цепь, быстрым шагом вперед!
И еще раз, чуть в стороне, с грузинским акцентом:
— Цэп, быстрым шагом вперед!
Во дворе никого не было. Лишь у проходной, перед калиткой, врезанной в ворота, темнели две фигуры: часовой и караульный начальник.
«Пора!»
Шагом на вид неторопливым, но на самом деле очень быстрым Фандорин, как бы прогуливаясь, дошел до ближайшей постройки (кажется, это была электростанция, про которую поминал капитан). Уйдя с освещенного места, Эраст Петрович скинул с себя всю верхнюю одежду и сделался почти совершенно невидимым. На новоиспеченном действительном статском советнике остался облегающий черный костюм «крадущихся». Закрывать лицо маской Эраст Петрович не любил, поэтому просто провел по нему ладонью, окрашенной специальным раствором — и кожа потемнела.
Даже если кто-то сейчас внимательно следил за двором, нипочем не заметил бы бесплотный силуэт, проскользнувший вдоль стен ко входу в главный корпус.
По пустому коридору Фандорин передвигался еще быстрее, без единого звука.
«Они уже здесь!»
На полу под рамой металлодетектора ничком лежал часовой, из-под него растекалась темная лужа. «Маузер» остался в кобуре — убийца или убийцы его не взяли. И понятно почему: знали, что сработает сигнализация.
«Хотят не только произвести диверсию, но и унести ноги. Значит, будет бомба с часовым механизмом».
Эрасту Петровичу гул сирены тоже был ни к чему, поэтому он сунул «веблей» в ячейку. Побежал дальше.
Очень было любопытно, каким же все-таки образом Дятел сумел проникнуть в сию святая святых.
Приоткрыв дверь насосного зала, Фандорин получил ответ на свой вопрос.
«Ах, вот оно что. Ловко…»
Два тела в синих мундирах лежали на полу; две фигуры в синих халатах сидели на корточках и что-то сосредоточенно делали — за их спинами было не разглядеть, что именно.
«Так мы, стало быть, техники. Сняли охрану, что было нетрудно, и теперь собираем взрывное устройство. Нуте-с, а кто из нас Дятел?»
Несомненно тот, который отдавал приказания, сверяясь по какому-то листку. Левую руку человек держал в кармане. Всю работу выполнял второй.
Из-за шума, производимого насосом, главарю приходилось кричать. Эраст Петрович слышал почти каждое слово.
— …Теперь кнопку до упора. Завести рычажок на двенадцать поворотов…
— Не так быстро! — ответил исполнитель. — Не успеваю! Вот теперь готово. Что дальше?
Старший сказал что-то неразборчивое, при этом показывая вверх. Тогда второй поднялся и побежал к лесенке. В одной руке он сжимал какую-то черную коробку, другой брался за поручни.
Дятел стоял спиной, по-прежнему держа руку в кармане. Смотрел то на листок, то на сообщника. Тот тоже не оглядывался — лез себе и лез.
«Пожалуй, сумею взять обоих».
Фандорин двинулся вперед.
— Видишь кожух? Нет, левее смотри! — командовал Дятел. — Там возле верхнего сальника должен быть воздушный регулятор!
— Есть, вижу! — донеслось сверху.
— Присоединяй магнитное крепление! Помнишь, как?
Черная тень стояла уже в одном шаге от распорядителя, а тот ничего не чувствовал, не слышал. Фандорин приноровился взять Дятла за шею, когда тот, задрав голову, громко спросил:
— Слушай, Дятел, а пяти минут нам хватит? Мало ли, у ворот провозимся. Переставь на семь.
«Значит, Дятел — тот, другой?».
Это меняло приоритеты.
— Ничего, Краб. Успеем! — ответил верхний, чем-то лязгая. — А не успеем — черт с нами. Две минуты — лишний риск!
«Надо, чтобы он спустился. Иначе живьем не получится».
Вместо того чтобы отключить человека с листком, как планировалось вначале, Фандорин крепко взял его сзади за руки, шепнул в ухо:
