Ostin Mars - Двое в лодке
«Никакого бизнеса».
И скорее всего, никогда. Теперь жирному уроду закрыт путь на восток, дедушку Вонга все уважают и к его мнению прислушаются.
Потому что старый китаец гордится своей историей. Потому что его род уже много поколений собирает императорские реликвии. Потому что он искал этого дракона больше двадцати лет. Потому что все знали, что семья Ки не скупится на такие реликвии и очень ими дорожит... а человек, которому на них наплевать, много лет не подавал вида, что знает, где медальон, и вот так запросто таскает бесценный артефакт в кармане.
И кстати теперь, когда у дедушки Вонга слился основной зарубежный партнёр, он обратит благосклонный взор на других, таких, как моя обожаемая маман. Собью с неё подарок.
Зал шумит, репортёры щелкают и тараторят, я отворачиваюсь и неспеша пью белое вино, я его не люблю, оно просто подходит к платью.
- Поехали отсюда?
Лёшка смотрит на меня устало, я киваю и мы под руку уходим из зала. Я оборачиваюсь через плечо, чтобы в последний раз улыбнуться умному бульдожке Энверу и незаметно послать воздушный поцелуй.
ЭпилогМы сидели в самолёте уже полчаса, я извертелся, пытаясь пристроить свою болящую спину и ушибленную руку, которую добрый доктор завернул в бинты и вложил в специальный фиксирующий карман. Как калека с ним выгляжу, честное слово. Морда опять штопанная-перештопанная, пальцы не разгибаются, торчат как деревянные, костяшки стёсаны — всё как обычно, короче. Красавчик, хоть куда.
Женька наоборот буквально за два дня так похорошела, что если бы своими глазами не видел её разбитое лицо, ни за что бы не поверил. На ней, наверное, тонна косметики, хотя так сразу и не скажешь — лицо как лицо. Завибрировал телефон, она поморщившись достала трубку, сказала два слова и отключилась. Потом с виноватым видом повернулась ко мне:
- Энвер сказал, что только что взял снайпера на вон той крыше, - я проследил за её взглядом, оценил крышу, пожал плечами.
- Выходит, ничего ещё не кончилось?
- Не знаю... Он думает, что нас будут ловить дома те же уроды. Сейчас связывается с коллегами из наших краёв, но всё равно рекомендует, чтобы нас встретили в аэропорту и проводили до дома.
Я вздохнул, попытался приподнять руки, сдался через пару секунд — я теперь не боец как минимум на неделю. Глянул на её телефон:
- У тебя хватит денег домой позвонить?
- На, у меня безлимит. - Я чуть не уронил трубку корявыми пальцами, с трудом набрал код и единственный номер, который никогда не забуду, дождался бодрого «алло» и вздохнул:
- Сань, привет, это Лёха. Дружище, мне неудобно тебя просить второй раз, но, блин, я в полной заднице.
***
Всю дорогу я проспал. Проснулся только когда меня Женька пристёгивала перед самой посадкой, понял, что обезболивающее выдохлось, но просить у неё ещё таблетку не решился. На скользкой плитке в зале прибытия два раза чуть не свалился, стал внимательно смотреть под ноги, наверное поэтому не сразу их заметил.
Шумная и весёлая толпа здоровых мужиков, изменившиеся с возрастом, но всё ещё узнаваемые лица. Санёк машет мне двумя руками, заставляя улыбнуться, несмотря на болящие швы, вся толпа разражается приветственными воплями. Все двадцать шесть человек — мне не нужно их считать, я точно помню, сколько нас было в группе. И они все пришли. Внутри потеплело как от алкоголя, мне жали руки, хлопали по спине. Я наткнулся взглядом на неуместное здесь лицо, только хотел что-то спросить, как он подошел поближе и вполсилы вмазал мне по морде. Я проморгался, хлопнул его по плечу:
- Васян, прости. У меня не было выбора.
- Урод ты, вот кто, - Андрюха злобно выдохнул и ухмыльнулся, смерив меня взглядом, - хотя, я смотрю, тебе и без меня наваляли.
Я косо улыбнулся и промолчал.
Женька представила мне секретаря своего папика, я посадил её в машину с впечатляюще толстыми дверями, к которой прилагалось двое ещё более впечатляющих амбалов в костюмах. Машина медленно укатила с парковки и меня тут же потащил к себе в машину Андрей. Я только тут обратил внимание, что машин как-то слишком много. Димон постучал в окно одной из них, что-то сказал, три одинаковых серых бэхи выехали вперёд, ещё три завелись и когда мы выехали, пристроились за нами. Мы с Сашкой, Андреем и Димоном сели в машину, поехали, Дима постоянно вертел головой, иногда кому-то звонил, я наклонился к Сашке и непалевно прошептал:
- Где ты взял такую толпу народу за такое время?
Он заразительно хитро улыбнулся и прищурил один глаз:
- Лучше спроси, где я взял время, чтобы каждый будний день проводить две тренировки для твоих юных орлов.
- О боже... блин, я тебе по гроб жизни должен.
- Сочтёмся. А я собрал, кстати, только наших с тренировки. Шесть машин вооружённых бугаёв пригнал Димка.
- Кем он работает?
- Не знаю и спрашивать не советую.
- Да я и не скажу, - Дима в очередной раз выглянул в окно. - Лучше скажите мне, откуда взялись вот эти ребята на джипах, я их не знаю.
- Это мои, - Андрей довольно оскалился и почесал пузо. - Заберут мою бессознательную тушу, сразу после самого крутого кабака в городе, - он прицелился в меня пальцем, - ты мне должен.
- Я помню, - я хохотнул. - А там нет того друга, который тебе дракона подарил?
- Есть, а что, ты определился?
- Да, - я вспомнил золотой медальон, вращающийся в руках жирного урода, ухмыльнулся. - Я решил, что хочу наколоть.
У Санька заиграл мобильный, он ответил, потом пихнул меня плечом:
- Мужики, раз уж мы такой компанией, может, съездим Виталича навестим? Когда мы в следующий раз все соберёмся?
Дима фыркнул:
- А ты уверен, что нас к нему пустят таким табором? Он уже три года не тренер, а рок-звезда, нужны мы ему?
Я выпучил глаза:
- Чё, серьёзно?
- А ты что, афиши не видел? «Гранд Каньон» супер шоу, вчера концерт был на стадионе.
- Так, спокойно, - васян поднял ладони, - «Гранды» с арены?
- Да, он их басист.
- Ща всё будет пучком, я знаю их барабанщика. - Андрюха с хитрой лыбой достал мобильник, набрал номер. - Здоров, ушастый. Бери свою банду и валите в кабак. Да в какой хочешь, только чтоб мы туда все поместились. А хрен его знает, человек с полсотни, - он прикрыл трубку и прошептал Димону, - твоих сколько?
- Они не будут пить, они на работе.
- Злой ты, дядя, - он опять заорал в трубку, - Вася, твою мать, меня не интересует! Через полчаса чтоб были все в кабаке!
Он бросил телефон и довольно потёр ладони:
- Пацаны, всё в ажуре. Готовьте печень, это будет хард-кор!
Я откинулся на спинку, как дурак улыбаясь темнеющему небу и родным небоскрёбам. Я давно не чувствовал себя настолько дома.
***
Просыпался я медленно и тяжело, пол слегка качало, шумела вода. Блин, меня что, опять связали и умыкают морем? Ну почему я не могу хоть раз тихо-мирно проснуться в постели и не связанный?
Попытавшись открыть глаза, я понял, что вокруг светло, но очень мутно. Закрыл, стал вспоминать, чем всё вчера кончилось. Так, кабак, коньяк, рокеры... мы с Андрюхой танцевали на рояле, били об голову бутылки с вином... я что, правда это делал? Понемногу подняв руку и пощупав лоб, я убедился, что делал — шишка была охренительная. Потом вроде как я рассказывал, за что должен васяну... и даже изъявил желание съесть с ним банку скумбрии на брудершафт. Официант охренел от нашего заказа, блин, вспомнить бы, ели мы её всё-таки или нет? Судя по ощущениям во рту, ели. И не только её.
Потом мы с Виталичем играли на гитарах и пели, мне так понравилось... учитывая, что это был первый раз в жизни, когда я держал в руках музыкальный инструмент. Да и петь я не умел никогда... до вчерашнего вечера, ага. Дальше были танцы, купание в декоративном бассейне с лилиями, татуированный друг Андрюхи что-то искал в интернете и тыкал мне в лицо ноутбуком... зачем? Блин, давно я так не напивался.
Попытавшись ещё раз открыть глаза, я понял, что не связан, просто руки-ноги онемели от лежания в неудобной позе. По мне текла вода, насквозь пропитавшая одежду и ботинки, хорошо протерев глаза, я понял, что лежу на полу в общажной душевой. И что вода очень, очень холодная. С трудом поднявшись, я переключил на горячую и опять улёгся, как кайфово лежать на полу под душиком, благодать...
Что я ещё вчера делал? Катался по ночным улицам в огромном джипе, высунувшись по пояс из люка и вопя, как люблю свой город. Потом сидел голый в неудобной позе в каком-то очень цветном помещении и надо мной колдовал Андрюхин друг и ещё два каких-то мужика. Потом — всё, провал. Надо встать и попытаться привести себя в порядок, может, что-то ещё вспомню. Поднялся, держась за стены, выключил воду, доковылял до туалета, расстегнул штаны... понял, что что-то не так, присмотрелся, с трудом фокусируя взгляд... с протяжным стоном опёрся о стену и постучался в неё головой, от чего она взорвалась болью пуще прежнего. «Я люблю Женю». Изящным готическим шрифтом, во всю длину. Твою мать, а болит-то как...
