Владимир Колычев - Ночная бабочка. Кто же виноват?
– И что?
– Снова закроют... А если мы возьмем, то зароем. И будешь ты богатой вдовой... Так что будь дома. И если появится, сразу звони – или домой, или на мобильник...
– Он же меня убьет...
– Ничего, выкрутишься... Ты же умеешь выкручиваться...
– Я постараюсь.
– Давай, старайся...
Тимоха положил трубку и посмотрел на меня с таким видом, как будто сам заслуживал звания «умник»... Будет ему звание, все будет...
– Отлично сработал, – без тени насмешки похвалил его я. – Теперь Сергею звони...
– А-а зачем?..
– Скажи, что я к тебе пришел. Скажи, что ты меня повязал... Только с мобильника звони. Скажи, что ты из Измайловского парка звонишь...
– А где шумовой фон? Если я из квартиры звонить буду, он поймет...
– Молодец, соображаешь. Птички у тебя здесь не поют... Поэтому в парк поедем. Тут недалеко, да?
– Минут десять...
– А машина твоя где?
– У подъезда...
– Замечательно... Мы с тобой заодно, но ты все равно знай – одно неосторожное движение, и ты труп. Стрелять я умею...
– Да знаю, – обреченно кивнул Тимоха.
– И ты должен уметь стрелять... Ствол у тебя еще есть?
– Да! – оживился парень.
Он извлек из тайника незарегистрированный «ТТ» и тут же расстался с ним. Было бы глупо оставлять его с оружием.
Марго мы оставили у него дома. А сами спустились к машине. Он сел за руль, а я устроился сзади – подпер спинку его сиденья стволом пистолета. Это чтобы мыслей у него дурных не возникало.
Мы остановились на укромной просеке посреди Измайловского парка. Тихое спокойное местечко. А главное, найти ее несложно. Тимоха позвонил Сергею с мобильника. Так, мол, и так, повязал Корнея. Что делать?.. Я боялся, что чеченец даст ему команду грохнуть меня и закопать самостоятельно. А ведь мне надо было вытянуть этого урода на себя. И там уже будь что будет – пан или пропал.
Но Сергей оправдал мои чаяния. Он спросил, где мы находимся, и сказал, что скоро будет.
– Ты ствол мне дашь? – спросил Тимоха.
У меня на выбор было два пистолета. Лицензионный «Иж-71» и незарегистрированный «ТТ». Я предпочел второй вариант. Мало ли, вдруг Сергей будет в бронежилете, тогда только «ТТ» может его взять... Но это не значило, что «Иж» я отдам Тимохе. Я же не самоубийца...
– Я подумаю.
– Ты же видишь, я на твоей стороне!
– Не совсем, – покачал я головой.
– Что значит, не совсем? – возмущенно протянул Тимоха. – Я сжег за собой все мосты!..
– Не все... Мне нужно знать, кто убил Пашку?
– Да говорю же, Серега!
– Ты в этом уверен?
– Да!
– Откуда такая уверенность? Тебя же там не было.
– Э-э, я потом подъехал...
– Когда потом?
– Ну, Сергей позвонил, сказал, что я нужен. Я раньше, чем Пашка, к дому подъехал... Каюсь, я тогда обманул Пашку. Забрался к нему в машину... Ты же знаешь, он обычно впереди ездит. А я назад сел, ну, как ты сейчас сидишь. И ствол к затылку. Водиле говорю, поехали, да. Ну, отъехали мы, а тут Серега со своими... Короче, они их обоих сработали – и Пашку, и водилу... Пашку на дороге сбросили, а водилу закопали. Ну, машину сожгли где-то... Да, еще кровью багажник в твоей машине запачкали...
– А сработали как?
– Ну, Пашку ножом. И водилу тоже...
– В сердце?
– Ну да.
– Чеченцы если режут, то ножом по горлу. Это у них в крови. Их предки баранов резали, а они людей... Может, ты нож в сердце всадил?
– Ну ты что! – как ужаленный дернулся Тимоха. – Как я мог! Пашка же мне как брат был...
– Пашка мне братом был. А тебе чеченские волки братья... Не будешь ты в них стрелять, не будешь...
Чеченцы не заставили себя долго ждать. Не прошло и часу после звонка, как они были уже на месте. А место тихое и безлюдное. Подъехали на черном «БМВ». Первым из машины вышел Сергей, за ним еще один... Ну, была не была!
Я рывком вынес свое тело из машины. И пока Сергей приходил в себя, я выстрелил ему в голову – чтобы наверняка... Я исправил ошибку, которую допустил в Грозном. Выстрел в голову, и никаких словесных гвоздей... Еще выстрел. И второй чеченец навеки припадает к земле... Но в машине третий – водитель. И он уже хватается за оружие. Но шансов у него нет. Еще пара выстрелов... Как бы я хотел поставить на этом точку. Но еще оставался Тимоха. С ним тоже нужно было что-то делать...
Тимоха был шокирован столь резкой расправой. И смог стронуть машину с места лишь после того, как я приставил к его голове горячий после выстрелов ствол.
– Т-ты м-меня уб-бьешь? – спросил он.
– Нет... Я тебя очень больно ударю. А когда ты придешь в себя, пойдешь в милицию... Можешь заявить на себя, если хватит духу. Можешь валить все на чеченцев: они все равно покойники... Короче, делай что хочешь, но обвинения в убийстве Пашки с меня должны быть сняты...
Тимоха не смог сдержать вздох облегчения.
– Да, как скажешь...
Я действительно собирался отправить его в милицию. Но сначала я должен был привязать его к убийству чеченцев. Он привез меня к себе домой, и там я его больно ударил. А когда он пришел в себя, показал ему «ТТ», аккуратно уложенный в целлофановый пакет.
– На нем твои отпечатки пальцев, – пояснил я.
Чем привел Тимоху в панический ужас.
– Отмажешь меня, никто ничего не узнает. Нет – будешь отвечать за смерть чеченцев...
– Но это же ты их убил!
– Не докажешь...
– Я тебя отмажу!
– Тогда и пистолет этот исчезнет.
– Договорились.
Больше бить Тимоху я не стал. Разбудил Марго и отправил ее в аптеку за снотворным. Она принесла «Имован», которым я и угостил Тимоху. Когда он заснул, я попросил Марго отвезти меня домой на Кутузовский проспект. Но прежде мы побывали на набережной Москвы-реки, где незаметно для нее я выбросил с парапета «паленый» пистолет.
Я уже не боялся ехать домой. Пусть там меня ждет засада, пусть меня снова арестуют. Теперь у меня есть Тимоха со своими показаниями. И ему не понадобится идти в милицию: менты сами придут к нему домой – с моей подачи. И он меня отмажет, потому что другого выхода у него нет. Ведь он же не знает, что компромат на него канул в воду...
Но в квартире на Кутузовском, кроме Вики, меня никто не ждал. Я знал, что она откроет мне дверь. Ведь она же должна была следовать указаниям своего подельника... Тварь!.. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выдать распирающий меня гнев.
– Корней, я тебе все объясню! – распахивая передо мной дверь, предупредительно сказала она.
– Что объяснять? Ты сказала правду... Правду, только правду и ничего, кроме правды. Так, дорогая?..
– Да... Он заставил меня...
– Кто?
– Следователь. Он меня загипнотизировал...
– Ты знаешь, мне тоже так показалось...
– Тебя что, уже отпустили?
– Конечно. Я же ни в чем не виновен...
– А кто виноват?
– Не знаю... Мне бы ванну принять...
Вика была только рада мне угодить. Ведь пока я буду балдеть в джакузи, она и Тимохе успеет позвонить, и он успеет приехать. Во всяком случае, так должно было быть, по ее мнению. Но не будет этого...
– Я пока один здесь побуду, – раздеваясь, сказал я. – А ты потом подойдешь. Спинку потрешь, и вообще...
– Да, конечно!
Вика выпорхнула из ванной, а я снова натянул на себя футболку. Ровно через три минуты зазвонил лежавший у меня в кармане мобильник. На дисплее высвечивался номер моего домашнего телефона.
– Да, Вика, я тебя слушаю, – своим голосом сказал я.
– Корней?! – Надо было слышать, насколько шокированно звучал ее голос.
Я и слышал ее. И видел. Она стояла посреди гостиной с выносной трубкой телефона.
– Тимоха тебе не ответит, – входя в комнату, сказал я. – В милиции он, показания дает...
– Корней! О чем ты? – круглыми, истерично выпученными глазами смотрела на меня Вика.
– Показания, говорю, Тимоха дает... И Сергею своему не звони. Нет его...
– Какому Сергею? О чем ты?
– А тому, который мне тебя «подарил»... Шлюха ты с барского стола. Тебя можно продать, тебя можно подарить... Тимоха мне все рассказал. Как ты Егору давала, который за тобой должен был смотреть. Как чеченцам давала за моей спиной. Как меня подставила, чтобы им угодить...
– Корней, это неправда! – запаниковала она.
– Правда... Ложь. Там, где ты, Вика, там везде ложь... И даже то, что я тебя люблю, тоже ложь... Не люблю я тебя, не люблю...
Мне и в самом деле казалось, что я больше ее не люблю. Но при всем при том я понимал, что это не более чем иллюзия замороженных чувств. Пройдет время, я оттаю, и снова любовь к этой подлой гадине начнет отравлять мою кровь... А может, и не иллюзия это? Может, я в самом деле разлюбил ее? Хотелось бы в это верить...
– Неправда! Ты меня любишь!..
– Заткнись! Не тебе говорить о любви... Слишком много в тебе грязи, чтобы ты могла говорить об этом светлом чувстве... Дрянь ты. Подлая тварь...
– Ты не можешь бросить меня! Я – твоя жена!.. И у нас будет ребенок!..
– От кого ребенок? – криво усмехнулся я.
