Татьяна Полякова - Закон семи
— Почему же врал? Возможно, так и было. Вспомни, что сказал Разин: некий криминальный авторитет проигрывает Мухину в карты кинжал. Вряд ли он подозревал, какова его истинная стоимость. А через несколько лет Мухин покупает второй кинжал у другого человека, который тоже не в ладах с законом. Логично предположить, что кинжалы к этим двоим попали случайно, они просто не знали, чем владели. Этот человек утверждал, что у него их три. С тем, что Мухин выиграл в карты, получается четыре. — Марк внимательно посмотрел на меня, а я ощутила ледяной холод, наконец-то поняв, что он хочет сказать. — Мухин проболтался, — продолжил он, как будто торопясь оставить опасную тему. — Сказал нечто такое, что навело того типа на размышления: кинжалы стоят много дороже того, что он мог себе вообразить, и он попытался что-то узнать о них. Осторожно наводил справки, то есть шел тем же путем, что и мы.
— Тогда его обязательно заинтересовал бы журнал со статьей Ильина, — озарило меня. — Ну, конечно! Бегом к Валере!
* * *У Валеры мы засиделись далеко за полночь, — Белку, о котором говорил Разин, действительно застрелили, так же как его дружка Каравая. Была известная бригада, которую они возглавляли вместе с типом по фамилии Воропаев. Из всей троицы главарей только он и остался. В конце концов, его посадили, но он уже должен был выйти на свободу.
— Можно взглянуть на его фотографию? — спросила я.
— Не проблема. Сейчас найдем.
Я посмотрела на фотографию и с тоской перевела взгляд на Марка:
— Это он, или мне кажется?
— Кто он? — насторожился Валера.
— Мужчина в парке.
— Очень похож, — кивнул Марк. — Хотя…
— Я недавно встречалась с этим типом, — начала я объяснять Валере. — Он хотел купить подшивку журнала «Следопыт». Но потом вдруг…
— Какой еще журнал?
— Он хотел раскрыть тайну кинжалов, — пояснил Марк. — Но когда понял, что это для него опасно, решил сорвать куш и просто пристрелил Мухина, который привез ему деньги.
— О, господи, мы же его упустили, — взвыла я. — Он, можно сказать, был у нас в руках…
— Не все еще потеряно, — пожал плечами Марк и с преувеличенной надеждой взглянул на Валеру.
Тот сидел с открытым ртом, потом нахмурился и буркнул:
— Рассказывайте.
* * *Когда мы наконец снова покинули прокуратуру, город уже спал, и меня тоже клонило в сон.
— Поеду домой, — потерла я лицо руками, — попробую выспаться.
— Домой пока нельзя, — покачал головой Марк. — Если Воропаев все еще в городе, это опасно. Он может заглянуть к тебе, так, на всякий случай.
— Чепуха, — усомнилась я. — Он же не идиот. Деньги он получил, значит, попытается поскорее убраться из города.
— Или решит прихватить еще один кинжал, который, как он, возможно, считает, хранишь ты. Лучше, если ты еще немного поживешь у меня, — сказал Марк, а я не стала спорить.
— Вроде бы все ясно, — наблюдая, как за окном машины проплывает город, заметила я со вздохом. — Одного не пойму: как письмо из музея оказалось у Мухина и где же «Наказ» Филарета?
— Я думаю, Разин его тоже подменил, — ответил Марк. — Для несведущего человека две старинные рукописи мало чем отличаются.
— Но зачем? Ведь риск очень большой.
— В пакете, что он спрятал в машине, наверняка не только кинжалы, но и письмо. Не забывай, в «Наказе» разгадка тайны кинжалов. Разин рассчитывал произвести фурор в научном мире, тогда бы и кинжалы выросли в цене.
— А мы эту загадку разгадаем? — вздохнула я.
— Конечно. Зайдем в музей, и нам все расскажут.
Я посмотрела укоризненно, а он засмеялся.
* * *Мы пили в кухне чай, спать почему-то уже не хотелось.
— А ты предусмотрительный, — сказала я.
— Что ты имеешь в виду? — вроде бы удивился Марк.
— Твое обращение в детективное агентство. Как ты догадался, что Разин подменил кинжалы?
— Ну, это совсем нетрудно предположить, зная то, что знал я. По моей просьбе за Кузьминым тоже приглядывали.
— За тем типом, на чьей машине в парк явился Воропаев?
— Да. Но Воропаев у него больше не появился, а разговорить Кузьмина не удалось.
Я вздохнула:
— Не скажешь, что ты был со мной откровенен.
Он кивнул, помолчал немного и спросил, понаблюдав за мной:
— Что тебя так беспокоит?
Я подумала, стоит ли ему рассказывать, и все-таки ответила:
— Деньги. Кто-то посылал их моей бабке, а она придумала богатого родственника в Канаде.
— Деньги посылал я, — тихо сказал Марк.
— Ты? — вытаращила я глаза. Признаться, его ответ не укладывался в голове.
— Идем, — позвал он и повел меня в спальню.
Оказавшись там, я было подумала, что его вновь одолевают греховные мысли, но он прошел к сейфу, который был замаскирован картиной, открыл его и достал фотографию в рамке.
— Взгляни.
Я взяла фотографию в руки. Групповой портрет: трое мужчин и мальчик. Один из мужчин — тот, что в центре, — мой отец. Его рука лежала на плече ребенка, и оба счастливо улыбались в объектив. Я переводила взгляд с лица мальчика на Марка, пока не стало ясно: такое сходство не может быть случайным.
— Это ты?
— Я, — кивнул он. — Я ведь тебе рассказывал про отца. Моя мать жила до семнадцати лет в деревне, а приехав в город, устроилась к нему домработницей. Потом появился я. Он женился на ней, но.., он считал себя аристократом, а ее стыдился, презирал, унижал. В то лето мы поехали в деревню к бабушке. Для меня оказаться там было счастьем. Целыми днями я болтался в бывшем монастыре, где твой отец с друзьями затеял раскопки. Он был добрым человеком и не только не прогнал меня, но даже разрешил помогать им. А потом они нашли клад, и я держал эти кинжалы в руках. Четыре кинжала в деревянном ларце.
— Что было дальше? — испуганно спросила я.
— Он нашел не только кинжалы. К сожалению… Твой отец собирался заявить о своей находке властям, но не спешил. Он был уверен, что раскопки надо продолжать. А сделать это, сообщи они о своем открытии, им никто бы не позволил. В тот вечер приехал Матюша, уговаривал отца кое-что сбыть на черном рынке, но тот отказывался.
— Значит, все-таки Матюша…
— Нет. Не Матюша. Я слышал их разговоры, но меня-то, конечно, занимали только кинжалы. Твой отец так интересно о них рассказывал. И я.., я взял один из них домой. Твой отец разрешил мне, он видел, как горят мои глаза и как дрожат руки, когда я к ним прикасаюсь. Только просил никому кинжал не показывать и о находке молчать. Я принес его домой, не подозревая, что мой отец решил нас навестить и устроил матери скандал: время позднее, а она понятия не имеет, где сына носит. Естественно, мне тоже досталось. Кинжал был у меня в куртке, и он его нашел. Последовал допрос. Я не хотел отвечать, где взял его. Он обозвал меня вором. Это меня возмутило, и я сказал, что кинжал на время дал мне твой отец. Он вроде бы успокоился и велел завтра же его вернуть. И утром я отнес кинжал твоему отцу, но ничего не рассказал о том, что произошло. Я боялся, он обвинит меня в том, что я не сдержал слово. Мальчишеская глупость, которая стоила жизни твоему отцу, — усмехнулся Марк. — А на следующую ночь они все исчезли, и твой отец и два его друга. Никаких следов. Зато на антикварном рынке появилось большое количество церковных предметов. Но об этом я узнал через много лет. В конце лета отец отправил меня в Англию.
— Ты хочешь сказать…
— Мой отец убил твоего отца. Не сам, конечно. А потом и его пристрелили, чтобы замести следы. Вот такая история. Когда я вернулся в Россию и кое-что узнал, все встало на свои места. Я понял, что был виновником смерти твоего отца, но я не знал, кто его убил.
— И пытался найти убийц?
— Пытался, но безуспешно. Теперь события тех дней восстановить нетрудно. Мой отец рассказал о находке Воропаеву, и тот явился ночью с дружками… Кинжалы они оставили себе, «настоящие мужчины» любят оружие. Один из этих типов проиграл свой кинжал в карты Мухину, а три других, возможно, действительно остались у Воропаева. Один-то уж точно, его он и продал Мухину после возвращения из тюрьмы. Долгие годы никто об этих кинжалах ничего даже не слышал, и я уже отчаялся что-нибудь выяснить. Но тут к Матюше обратились люди Мухина, и сам Мухин показал ему кинжал. Матюша не мог его не узнать. И сразу сообщил мне. Но Мухин на роль убийцы не подходил, в тот год, когда погиб твой отец, он был далеко отсюда. Матюша не желал соглашаться с моими доводами. Старый пьяница совсем спятил и решил все рассказать тебе. Я отговаривал его от этой затеи, но он… Назвав кинжал ключом, он имел в виду совсем не то, что ты подумала: кинжал — ключ к разгадке убийства твоего отца. Он был уверен, ты захочешь понять, в чем дело, и поиски приведут тебя туда, куда они тебя и привели.
— Зачем ты посылал деньги? — нахмурилась я.
— Я лишил тебя отца, а твою бабушку сына. Все, что я мог сделать…
— Еще один грех, который ты себе никогда не простишь? — спросила я сурово.
